Алексей Калугин - Дом на болоте
– Представляю, как будет выглядеть этот урод, – усмехнулся Штырь.
– Да, внешние изменения – это, конечно, проблема, – вынужден был согласиться Доктор – Но, полагаю, со временем удастся решить и ее. Скажем, мы научимся возвращать человеку его первоначальный облик...
– Док, – Штырь поднял руку и щелкнул пальцами, как врач-психиатр, проверяющий реакцию пациента. – Вам не кажется, что вы увлеклись? Вы экспериментировали с мухами и тараканами, а рассуждаете о возможности изменить человека.
– Да? – Доктор откинулся на спинку кресла, сложил руки на груди и с вызовом посмотрел в застывшие глаза сталкера. – Ты слышал о Вечном сталкере?
– Можно подумать, кто-то о нем еще не знает, – усмехнулся Штырь.
– Он использовал «пульт» для того, чтобы перейти в свое нынешнее состояние.
– Я слышал другую версию
– «Исполнитель желаний»? – Доктор презрительно фыркнул. – Одна из легенд Зоны!
– Такая же, как и сам Вечный сталкер.
– Не-ет, – покачал пальцем Доктор. – Вечный сталкер стал легендой после того, как превратился в то, чем он сейчас является. Прежде он был обычным человеком, как любой из нас. До тех пор, пока не нашел «пульт» и не решил поэкспериментировать с ним.
– Так это был несчастный случай?
– Нет, это был осознанный выбор человека, решившего обмануть смерть.
– Вы-то откуда это знаете?
Доктор бросил руки на стол и резко подался вперед, так что Штырь невольно отшатнулся.
– Потому что именно он, тот, кого называют Вечным сталкером, принес мне точно такой же артефакт! – Доктор ткнул пальцем в серый камень на столе. – Ему он уже был не нужен.
– Стоп, – потряс головой Штырь. – Я что-то совсем запутался. Семецкий принес вам «пульт» уже после того, как сам превратился в бессмертного сталкера. Так?
– Так, – кивнул Доктор.
– То есть он использовал артефакт еще до того, как вы его изучили?
– Верно.
– А потому вы отдали его какому-то другому сталкеру?
– Именно.
– В таком случае у меня сразу два вопроса. Как Семецкий сумел использовать «пульт», не зная, как с ним обращаться? И зачем другому сталкеру понадобился этот артефакт? Он что, тоже захотел стать бессмертным? Кстати, почему вы сами не пожелали бессмертия?
– Это уже четыре вопроса, – сказал Доктор. – С какого начать?
– Начните с собственных мотивов, – предложил Штырь.
– Почему я не захотел стать бессмертным? – Доктор улыбнулся и провел ладонью по гладко выбритому подбородку. А затем развел руки в стороны. – Потому что я не знаю, что это такое!
– Вы играете словами, Док! – Брови Штыря сойтись у переносицы и чуть приподнялись, сложившись домиком. – Смысл не в том, чтобы дать четкое, конкретное определение понятию бессмертия. Мы и без того знаем, что это такое.
– Я не знаю, – покачал головой Доктор.
– Бросьте, Док!..
– Я мог бы сказать, что знаю, что такое бессмертие, до того, как оказался в Зоне. Теперь же, – Доктор выгнул губы подковой и, как фокусник, показал Штырю пустые ладони, – я понятия не имею, что оно собой представляет. О каком именно бессмертии идет речь? О бессмертии Бенито и ему подобных, тех, кто уже побывал за гранью жизни и смерти? О бессмертии химеры, машины для убийства, которая понятия не имеет, что такое смерть? Или о бессмертии Вечного сталкера, суть которого в бесконечном умирании? О чем ты говоришь, парень? В Зоне возможны десятки, если не сотни различных вариантов бессмертия. И с каждым выбросом, я уверен, появляются новые. А кончится все тем, что Зона всех нас сделает бессмертными! – Доктор в сердцах хлопнул ладонью по столу, так что лежавший на нем артефакт подпрыгнул.
– Хорошо, – спокойно произнес Штырь. – Будем считать, что на один вопрос вы мне ответили.
Доктор устало опустил голову и приложил ладони ко лбу.
– Сейчас я не хочу ни о чем говорить, – едва слышно произнес он. – Мне нужно подумать... Я должен принять серьезное решение.
Глядя на Доктора, Штырь понял, что настаивать бесполезно. И все же...
– Последний вопрос, Док.
– Ну?
– Зачем понадобился «пульт» тому, другому сталкеру?
– Он хотел дойти до самого центра Зоны – до Саркофага.
– Зачем?
Приподняв голову, Доктор сквозь пальцы посмотрел на Штыря.
– Чтобы все понять.
– И что с ним стало?
– Я больше его не видел.
Глава 18
Первая научная экспедиция отправилась в Зону спустя четырнадцать месяцев после ее образования. К тому времени там уже вовсю хозяйничали банды и группировки, ставившие перед собой самые различные, чаще всего совершенно безумные цели и задачи. Одни считали Зону олицетворением вселенского Зла, которое необходимо уничтожить любым способом. Другие видели в ней величайшую из загадок мироздания. Третьи полагали, что Зона есть воплощение божественной сути, способной дать ответы на все вопросы, испокон веков смущавшие человечество, и заодно спасти его от гибели, которая непременно должна была наступить как результат всеобщего безрассудства. Четвертые просто рассчитывали чем-нибудь поживиться. Бродили по Зоне и сталкеры-одиночки, но их тогда было не так много, поскольку не существовало инфраструктуры в виде сети торговцев и перекупщиков, обеспечивавших существование тех, кто вытаскивал из Зоны полезные или же просто забавные игрушки. Военные из международного контингента сил поддержания порядка уже установили по периметру Зоны надежный кордон, и если и случались прорывы аномальной нечисти в незараженную зону, то их удавалось быстро локализовывать и ликвидировать в считаные часы.
Базу для первой экспедиции готовили военные сталкеры. Вертолетами к озеру Янтарь были переброшены сборные панельные домики и ящики с научным оборудованием. Провизию и воду должны были доставлять теми же вертолетами раз в неделю.
Охрану научного лагеря составил взвод военных сталкеров. И это было правильное решение. Первая попытка нападения на лагерь было предпринята ровно через двадцать два часа после прибытия основной партии груза. Это была банда, окопавшаяся в подвалах Мертвого города. Военные сталкеры уже не раз предпринимали попытки выбить их оттуда, но бандиты зарылись в землю, как кроты, так глубоко, что даже огнеметами выжечь их не удалось. Ранним утром около тридцати человек из банды Мертвого города напали на лагерь у Янтаря, который, по сути, представлял собой в то время просто склад под открытым небом. Они явно не ожидали встретить организованный отпор военных сталкеров. Оставив на поле боя дюжину трупов, бандиты отступили.
Научное оборудование, запасы провизии и медикаментов, а также костюмы высшей защиты, которыми пользовались ученые, представляли огромный интерес для обитателей Зоны. Поэтому в дальнейшем было предпринято еще несколько попыток нападения на научный лагерь, также закончившихся ничем, если не считать трупов нападавших. В конце концов даже самые отвязные головорезы уяснили, что соваться в научный лагерь не имеет смысла. Поживиться чем-то вряд ли удастся, а вот пулю схлопотать – это запросто.
С первой партией в лагерь на Янтаре прибыло двенадцать ученых. Это была международная экспедиция, и подготовке ее участников было уделено особое внимание со стороны всех заинтересованных ведомств. Каждый участник экспедиции был специалистом в своей области, выдержавшим нешуточный конкурс и убедившим отборочную комиссию, что он лучший из всех, кто подал заявку на разработку научного проекта по исследованию Зоны. Каждый прошел серьезную двухнедельную подготовку в военном лагере, где получил навык обращения с холодным и огнестрельным оружием. Каждый знал несколько языков. Каждый прошел тест на психологическую совместимость. Каждый был уверен в себе на сто двадцать два процента.
Среди участников экспедиции был специалист в области общей биологии и по совместительству врач экспедиции – тот, кого позже будут называть Болотным Доктором. Тогда его называли по-разному – «доктор», «док», «коллега», «уважаемый», а случалось, что и по имени. Вот только имя его давно уже всеми было забыто. Поэтому и нам не остается ничего другого, как только называть его Доктором.
Доктор был молод, коротко стрижен, улыбчив и жизнерадостен. И так же, как и все остальные, плохо представлял, зачем прибыл в Зону. Все заявки на научные исследования писались настоящими учеными, прекрасными специалистами в своих областях, ни один из которых понятия не имел, с чем ему придется столкнуться за колючей проволокой. Но, несмотря на то, что график работ полетел к черту на третий же день, работа закипела. Зона предоставляла исследователям богатейший материал, на котором можно было защитить не одну докторскую диссертацию. А уж о научных статьях и монографиях и говорить нечего.
Доктор поначалу взялся было за систематизацию местной фауны. Военные сталкеры приносили ему мелкую дичь, которую удавалось подстрелить во время патрулирования окрестностей лагеря. Доктор фотографировал трупики, измерял, взвешивал, препарировал и тщательно описывал, присваивая каждому новому виду соответствующее научное название. Судя по тому, что ни одному из вновь открытых видов он не присвоил своего имени, особым тщеславием Доктор не отличался. А вот работоспособность у него была феноменальная. Когда к исходу второй недели, – тогда еще мало кто догадывался отсчитывать время от выброса до выброса, – число описанных видов перевалило за тысячу. Доктор понял, что работает впустую. Изменчивость видов в Зоне была настолько высока, что новые появлялись быстрее, чем Доктор успевал их описывать. А военные сталкеры, как ни просил их Доктор, ни разу не смогли принести ему хотя бы двух зверьков, которых, не кривя душой, можно было бы отнести к одному виду. Принцип систематизации животного мира, предложенный еще Линнеем без малого три века тому назад и за все это время не давший ни одного серьезного сбоя, в Зоне не действовал.
