Иар Эльтеррус - Отзвуки серебряного ветра. Мы - были! Призыв
– Проследите, чтобы господин прокурор не мешал нашему разговору, – приказал эсбешник двоим из своих людей, и те, кивнув, пошли вслед за отцом Ланы.
– Ну, и чего вы от меня хотите? – мрачно спросила девушка через некоторое время. Она попыталась было встать, но придерживавшие ее за плечи оперативники не позволили.
Лана сумела несколько успокоиться и загнать свой ужас поглубже. Отчаянным усилием воли она подняла психощиты и заставила себя казаться бесстрастной. Лицо омертвело, глаза стали пустыми, как будто ледяная маска выросла на коже – именно потому девушка ненавидела находиться где-либо с поднятыми щитами. Но сейчас это необходимо.
За два года счастливой жизни Лана родилась заново и во многом изменилась. В ней появились решительность и сила воли, которых напрочь не было раньше. И девушка решила держаться до конца, пока сможет. Она – аарн! Орден отомстит, что бы эти сволочи с ней ни сделали. Это им даром не пройдет! Лана спокойно обдумала свое поведение и снова взглянула мертвыми глазами на эсбешника, продолжавшего все с той же насмешкой смотреть на нее. Затем до слуха девушки донесся его голос:
– Сущие пустяки, мадемуазель Дармиго, сущие пустяки.
– И как прикажете вас называть, господин хороший? – с холодным презрением осведомилась Лана.
– Просто полковником, этого достаточно.
– Ну, так спрашивайте, господин полковник. Только учтите одно – за такие методы Командор с вас всех шкуры спустит.
– Ах, какие мы грозные, – переглянулся он с сидящим рядом мужчиной постарше. – Но это уже не ваши заботы.
Лана исподлобья смотрела на него, вся внутренне дрожа от нарастающего ужаса, не получалось у нее быть бесстрастной, никак не получалось. Она же не проходила спецподготовки, она же не боевой офицер! На память приходили известные слухи о деятельности СБ, и слухи эти никогда хорошими не были. Девушка все время повторяла себе, что она аарн, что орден своих в беде никогда не оставляет, но это не очень-то помогало. Страх не уходил, ей казалось, что она попала в кошмар. Да нет, за ней стоит вся невероятная мощь ордена, эти твари не осмелятся ничего сделать. Увы, эти уговоры не помогали успокоиться.
– Итак, мадемуазель Дармиго, – негромко сказал полковник. – Теперь наши вопросы, и советую вам отвечать правдиво, вам же лучше будет. Перечислите известные вам планеты скопления Аарн Сарт и их координаты. А также главные боевые станции ордена на подходах к скоплению, мы знаем, что вам доводилось бывать на многих из них.
Что?! Ничего себе запросы! Лана вздрогнула от такой несусветной наглости и от возмущения даже забыла про страх – эта сволочь требует от нее прямого предательства? Он хочет, чтобы она предала всех, кого любила, и кто любил ее? Да, вот уж съездила маму проведать... Только сейчас девушка до конца поняла, почему в ордене не слишком любят выезжать во внешний мир. После всеобщей доброжелательности окунаться в такое вот дерьмо? Мало приятного.
Но пусть этот полковник не надеется, что она что-нибудь ему скажет. Да и не знала Лана почти ничего из того, что их интересовало. Неужели эти идиоты не понимают?! Она ведь только архитектор-стажер, а не военный в каком-либо чине. Да, девушке приходилось бывать на трех боевых станциях Защитного Круга, когда она моталась с планеты на планету в поисках учителя. Но откуда ей знать их координаты?! Но даже то, что знала, Лана не собиралась сообщать этим подонкам. Решив давить на линию незнания, она сказала полковнику, что не имеет понятия ни о каких координатах.
– Рассказывайте, что знаете, – равнодушно отозвался он.
– Нет, – покачала головой Лана. – Ничего я вам не скажу. Мне наплевать и на вас, и на ваши вопросы. Скоро вы очень дорого заплатите за все это, орден таких оскорблений не прощает. И вы об этом знаете!
– Да ну? – насмешливо осклабился полковник. – Только ведь это все потом, а вы можете сильно пострадать сейчас. И вы мне расскажете все, что знаете, и расскажете сейчас. Я уверяю вас, расскажете.
– Давайте, применяйте свои препараты, – брезгливо поджала губы девушка. – Посмотрим, что у вас получится.
– Зачем же препараты?.. – протянул он гнусным тоном. – Мы ведь не идиоты и прекрасно знаем, что на аарн психотропики не действуют. Есть другие и не менее действенные способы.
Полковник махнул рукой. Кто-то из его сотрудников подкатил к девушке стеклянный столик, покрытый белой простыней. Ухмыляющийся эсбешник встал, подошел и сдернул эту простыню. Лана обмерла, у нее перехватило дыхание – на столике разложили блестящие металлические приспособления. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться об их предназначении. Девушку начала бить дрожь – этот зверь собрался ее пытать? Как же это? Ведь не в дикие времена они живут? Не может такого быть! Отчаяние медленно поднималось со дна души. Лана прекрасно понимала, что не вынесет пыток и предаст все, что для нее свято. А как потом жить с осознанием этого? Как?! Как смотреть в глаза братьям и сестрам по ордену?
– Вы подумайте, мадемуазель Дармиго, – продолжал издеваться полковник, поглаживая пальцами какую-то блестящую штуковину. – Хорошо подумайте. Лучше скажите мне все сами, а то ведь... А то ведь я возьму вот это, зажму сюда ваш пальчик или, скажем, сосочек. Вам будет очень больно...
– Я все равно ничего вам не скажу... – дребезжащим от страха голосом ответила девушка, ее щиты рушились на глазах, и ничего поделать с этим она не могла.
– И что это вы у нас такая несговорчивая? – в притворном изумлении приподнял брови эсбешник.
Затем он взял со столика довольно толстый, покрытый шипами стержень и покрутил его перед самым носом трясущейся от страха Ланы, окончательно потерявшей свои слабые психощиты.
– Думаю, – ощерившись, продолжил он, – вы и сами понимаете, куда и как можно применить это. Подумайте, ведь будет еще больнее, да и последствия необратимы.
У Ланы всегда было прекрасное воображение, и она вполне могла представить себе применение этой жуткой штуки. Но никак не могла поверить, что кто-нибудь способен сотворить такое с живым человеком. Девушка подняла от стержня наполненный неверием взгляд и посмотрела на полковника. Его волчьи, безжалостные, нечеловеческие глаза сказали о том, что он сможет и сделает. Лицо Ланы посерело, глаза ввалились, наполнились слезами и стали похожи на два озерца ужаса.
Полковник с удовлетворением отметил для себя все эти внешние признаки – девчонка готова сломаться, уже достаточно напугана. А не сломается, пусть пеняет на себя. Надо еще приказать, чтобы ее раздели, и пусть, пожалуй, изнасилуют. Тогда сломается окончательно.
– Согласно проведенному анализу ситуации, – раздался в голове Ланы монотонный голос биокомпа, – вас не отпустят живой ни в каком случае. Во избежание пыток предлагаю активизацию «Последнего Дара».
– Почему не отпустят? – потрясенно спросила девушка.
– Раз они пошли на то, чтобы пытать аарн, это однозначно. Ведь, когда в ордене узнают о произошедшем, Командор перероет эту планету до ядра, но достанет палачей. Отсюда следует, что ими разработана операция прикрытия, которая предотвращает утечку информации. Вывод: вас и вашу семью должны уничтожить, и ваша смерть будет, с вероятностью не менее чем 90 процентов, списана на несчастный случай. Повторяю вопрос: подготовить ли к активизации «Последний Дар»?
– Подготовь... – от нарастающего ужаса девушка готова была уже на все, только бы избежать кошмара, приготовленного ей эсбешниками.
Последний Дар. Мгновенная, безболезненная смерть и полное уничтожение тела. Каждый аарн располагал этим устройством, вживленным в тело. По орденским обычаям человек имел право сам выбрать время своего ухода. Предусматривался и случай, когда аарн, как Лана сейчас, попадал в ловушку, и у него не оставалось иного выхода, кроме как умереть. Девушка и сама поняла, что живой ей не уйти – выпытают все и зверски убьют. Все равно умирать, так хоть оставить эту нелюдь с носом. Она расстроит их планы. Пусть своей смертью, но расстроит, не даст причинить зла братьям и сестрам. Еще Лана вспомнила, что последние минуты перед применением «Последнего Дара» всегда становятся известными в ордене, последние слова уходящего слышат все аарн, все до единого, где бы они ни находились. Мастер узнает о планах зверья и сможет предотвратить беду, которую они способны принести в мир.
– Разденьте ее! – донесся до ушей девушки приказ полковника, и чужие, грубые руки сорвали с нее форму.
Обнаженную плачущую девушку поставили перед столом, стоявшим у стены. Господин полковник, издевательски ухмыляясь, подошел к ней и приложил шипастый стержень к низу ее живота, прямо к трогательному, малозаметному треугольничку волос. Лана почти физически ощутила, как эти шипы раздирают ее тело. Но она сумела сдержать себя и не вздрогнуть, она находилась уже не здесь, она прощалась с миром. Только подняла голову и посмотрела полковнику прямо в глаза.
