Василий Сахаров - Когда пришла чума

- Я на тебя зла не держу. Сам в такой ситуации постарался бы языка добыть, чтобы понять, с кем столкнулся. Тем более момент удобный. Поэтому предлагаю следующий вариант. Выйдем на связь с нашими, - я кивнул на рацию. – Поговорим с командирами, и я выберусь из леса. Объясню ситуацию и, если они пообещают тебя принять, подам знак.

- Думаешь, я такой простак? – он поморщился. – Только выйду из леса и моментально окажусь на твоем месте. Но со мной никто миндальничать не станет. Разве не так?

- Не так. Я вижу, что ты живешь по законам чести, по своим собственным. И мой дядька такой же. А его слово значит немало.

Мой довод понравился Чердыну и он сказал:

- Надо подумать.

- Подумай и сразу учти – пока ничего непоправимого не произошло, я жив и почти здоров. Мы с тобой общий язык нашли и дальше так будет. Это уже мое слово. Раз ты со мной, как с человеком, то и я за тебя впишусь.

- А оружие?

- Забирай себе. Только «стечкин» отдай и подствольник. Пистолет мне дорог, я его давно ношу и пристрелял. А гранатомет не мой, под расписку получал.

«Только бы поверил, - промелькнула мысль. – Надо выбраться, а потом посмотрим, что и как. Хотя Чердын, сразу видно, человек бывалый и такой в разведке пригодится».

Я убеждал нового знакомого минут двадцать. Приводил различные доводы, расхваливал общину и, наконец, он согласился.

- Где наша не пропадала. Рискну еще раз, поверю в чужое честное слово. И взамен твоего АКМСа отдам свой автомат. Договорились?

- Да.

Он перекинул мне пистолет, и я его поймал. В этот момент мог выстрелить. Но, конечно же, не стал, а сунул «стечкин» в кобуру. Кстати, правильно поступил. Потом проверил пистолет, и оказалось, что он был разряжен. Выходит, Чердын меня провоцировал. Если бы я только дернулся, сразу бы превратился в труп, а так он получил какое-то доказательство, что перед ним не гнилой человечишка.

После этого Чердын вернул мне рацию. Я вышел на связь с Наемником, и мы отправились к месту засады, где расстались. Чердын остался в зеленке, а я выбрался, оказался перед командирами и поведал свою историю.

Андрей Иванович и Наемник совещались недолго. Оба клятвенно пообещали, что не тронут Чердына, и я его вызвал. Не потому, что поверил профессиональным убийцам, которые в любой момент могли переменить свое решение и даже друг другу не доверяли. А по той причине, что Чердын им нужен. Что-что, а соображали они отлично. Ведь если он смог незаметно покинуть аэродром, то сможет так же незаметно вернуться обратно. И не один, а с разведчиками, которые ударят с тыла и захватят объект до того как появится усиление из города.

Было опасение, что Чердын не выйдет и он уже далеко, шагает по лесу и стремительно увеличивает расстояние между нами. Однако он вышел, и командиры сразу же ответили его в сторону. Как они его убеждали, и какие доводы приводили, не знаю. Но конечный итог переговоров всех устроил. Чердын согласился провести нас на аэродром, а взамен Наемник и дядька пообещали не трогать тех бойцов, на кого он укажет. При условии, что они не станут оказывать сопротивление.

Заодно Чердын подтвердил, что вертолеты исправные, по крайней мере, один точно, и летчики попросту тянут время. Их четверо и они не местные. Двое из Екатеринбурга, а еще двое из Кирова. Поэтому оставаться в Ухте и подчиняться самопровозглашенному Комитету Спасения они не желали. Но и сбежать не могли. Он об этом знал, однако летчиков не выдавал. Сначала надеялся, что сбежит вместе с ними. А потом его прижали, и он ушел в одиночку.

Судьба в очередной раз все перекрутила и переиграла. Расклад изменился, и мы выдвинулись в сторону Тимана. Но до поселка не доехали, свернули в сторону, высадились и разделились. Штурмовая группа из восьми человек, ведомая Чердыном, обходит аэродром с тыла, а бронетранспортеры и грузовик подъедут позже.

40

К бронетранспортеру, который стоял в капонире, мы с Чердыном приблизились одновременно. Я подошел по дороге, которая выходила с летного поля к выезду, а он перебрался через земляной вал и постучал в броню кулаком.

- Кто? – спросил сонный голос.

- Жора, это Чердын.

Голос моментально стал тревожным:

- Ты как здесь оказался?

- С разведчиками из лесной общины пришел.

- Выходит, сдал нас. Ну, ты и гондон, Чердын. А я тут перед всеми распинаюсь, говорю, что ты меня о засаде предупредил. Ничего. Сейчас я вам устрою. Стрелок! За пулемет!

Видимо, механик-водитель Жора Петровский, которому Чердын выторговал жизнь, решил завести свой броневик, развернуться и накрыть нас огнем. Однако Чердын предупредил его:

- Ты под прицелом РПГ. Так что не дури.

Он взял его на испуг. Ни у меня, ни у Чердына, гранатометов не было. Это если не считать подствольника на АК-74, который раньше принадлежал нашему новому бойцу. Поэтому все, что мы могли сделать, расстрелять БТРу фары и колеса, а еще дать пару очередей в смотровые щели. Но Петровский повелся, и завести боевую машину не решился. А стрелок, судя по голосу, молодой боец, всхлипнул:

- Мама!

Мы его услышали, а Жора одернул стрелка:

- Заткнись, тряпка!

Несколько секунд царила тишина. Даже там, где находился блиндаж охранников, ни единого крика, не говоря уже о выстрелах. Наемник, дядька Андрей и другие штурмовики работали чисто, без криков и пальбы. Главное – через минное поле и сигналки прошли, а дальше надо без нервов обойтись, сработать по плану и все будет хорошо. Наша задача нейтрализовать бронетранспортер и, кажется, у нас все получится. Тьфу-тьфу, чтобы не сглазить!

- Жора, - снова Чердын позвал Петровского.

- Чего?

- Вылезай. Будешь жить и свободу получишь. Гарантирую.

- Да пошел ты, - не слишком уверенно огрызнулся водитель.

- Ты мне веришь? - продолжал переговоры Чердын.

- Днем верил, а теперь уже не знаю.

- Верь мне, Жора. Больше тебе верить некому. Ты что, собираешься за ухтинских боссов жизнь положить? Или за взводного Алефа, выродка этого? Так не стоят они того. Это я тебе ответственно заявляю.

- Допустим, я открою люк. А как же моя жена и дети, которые в городе находятся? Я ведь не смогу к ним вернуться.

- Сможешь. Тебя отпустят. А потом ты расскажешь красивую сказку, как отбивал атаку превосходящих сил противника и кровь ведрами проливал. Алеф ведь вызвал группу усиления?

- Да. Утром она будет здесь.

- Нормально. Выйдешь к ним и станешь героем.

- Не верю.

- Пойми ты, Жора. Другого выхода нет. Или ты сгореть хочешь?

- Не хочу.

- Тогда делай, что сказано, и не выеживайся.

Выхода у Петровского и стрелка, в самом деле, не было. Он понимал, что мы прослушиваем его радиочастоту и на связь с боевым охранением, до которого разведчики пока не добрались, не вышел. Ну, а блиндаж и штаб уже захватили. Поэтому он вылез, а следом за ним стрелок. Молча, они спустились, встали лицом к броне и подняли руки. После чего я накинул каждому пластиковые наручники и отконвоировал к Наемнику, который как раз отдавал распоряжения разведчикам и вызывал нашу бронетехнику.