Андрей Круз - Отблески тьмы

- А...точно отсюда никто не выбирался? - спросил я.

- Ну как кто-то может точно знать? - удивилась она вопросу. - Если кто-то провалился отсюда обратно, то он же записки не оставит, верно? Бывает что люди исчезают, но обычно за пределами города. Может кто-то и вырвался, кто ведает.

- А в городе не исчезают?

- Нет, вроде бы, не слышала. Гибнут время от времени, или твари нападают, или в драках, или еще что... здесь все нервные, случаются и поножовщины, и стреляют друг друга.

- Часто?

- Не часто, но слышишь время от времени, - ответил она. - Коммуналки, общаги, скудость жизни, опасность постоянная - срываются. Самоубийств хватает, многие пьют как... не знаю кто. Тут уже ночлежки-рюмочные появились. Сначала Администрация их прикрыла, а потом вышло, что много работяг упиваются так, что до дому дойти не могут, ну и гибнут в темноте. Решили, что пусть хоть так, хоть это больше свинарники напоминает. Говорят, раньше в общежитиях спиртное пытались запрещать, но тоже плохо закончилось, вплоть до того, что стреляли в проверяющих, когда те по комнатам шастали. Теперь вроде даже продают в буфетах. Так?

- Продают, - кивнул я. - Но не видел, чтобы в общаге очень уж керосинили, все в меру, вроде бы.

- Это потому что ваши вроде как в почете в городе, и народ душевно покрепче подбирается. А глянь на общаги шахтерские, металлургического, путейские - это же страх сплошной. Люди все из будущего, большинство к такой жизни не привыкли. И у всех там семьи, друзья, какая-то жизнь налаженная, и вдруг так за шкирку - и прямо в корыто с помоями. Каждый выдержит?

- Нет, не каждый, не думаю, - согласился с ней я.

- Вот и результат. Так что тебе повезло. Ты про Афганскую войну эту свою в анкете писал?

- Разумеется.

- Вот считай, что она тебя и спасла, таких как ты на примете держат, и направляют только во всякие военизированные места, вроде Горсвета, Комендатуры или службы охраны горбезопасности. В разведбат отбор строгий, там труднее.

- А если бы я на угольный разрез попросился? - полюбопытствовал я в порядке бреда.

- Если ты не великий профессионал в этом деле - отказали бы.

- А что в Сальцево? Там как жизнь?

- А такая же, люди-то те же. Я там редко бываю, но судить все же могу. Здесь всем Администрация заправляет, а там все больше частник. У одного столпа общества кирпичный завод, у второго - стекольный. Там карьер большой с каким-то песком, при нем они. Кто-то базаром командует, кто-то пристанями, у кого-то баржи, а все вместе они власть. А простым людям одинаково, что здесь, что там.

- Вообще никакой разницы?

- Ну... есть какая-то, но больше внешняя. Там вроде как свободы больше, но... а тут ее мало, что ли? Разве что в работе, кабак открыть или лавку на рынке - пожалуйста, а что серьезней - никак, отберут.

- А твой аэродром?

- Уже отбирают. Тут это вежливо делают, тебя же командовать оставляют, и снабжение налаживают, мол, что тебе возиться? Но все же это уже не твое, не понравишься...

- И?

- Ножкой под попку, и гуляй, Настя. Обращайся в отдел трудоустройства.

- А в Сальцево?

- В Сальцево не так, разве что конкуренты разорвут.

- А Администрация местная где живет?

- На Октябрьской, там в свое время для таких дом построили, "обкомовский", туда и заселились. Говорят, что квартиры даже с комнатами под прислугу, охрана, закрытый двор... но нас в гости туда не зовут. Там все, глава Администрации, все начальники основных организаций, Милославский, кстати, там же живет, он здесь большой человек, член Горсовета.

- Даже так? - чуть удивился я, привыкнув к тому, что у нас ученых разве что к дворникам не приравняли.

- Он здесь давно, приложил руку к созданию вообще всей структуры города. Соответственно и статус, поэтому и коллеги не подсиживают, бесполезно, он там царь и бог. Хотя дядька неплохой, хоть и нагловатый.

- Приставал?

- Ко мне все пристают, - засмеялась она и похлопала себя по бедру. - Без "парабеллума" никуда, сам видишь.

- Приходилось применять?

- Против приставателей? - уточнила она.

- Ну да.

- Стрелять - нет, а наставлять пару раз наставляла, подействовало.

Тут принесли отбивные, в очередной раз прервав разговор.

- Ну что, кавалер, везешь меня домой? - спросила Настя после того, как мы вышли из трактира, просидев на удивление долго.

Совсем не опьянеть не получилось, разговор тек легко, было тепло и уютно, так что мы не только отобедали, а заодно и отужинали. Когда выходили, трактир наполнился уже вечерними посетителями.

- Везу, даже не надейся, что откажусь, - сказал я, сгибая руку в локте и как бы предлагая взяться под нее.

Настя сразу просунула туда свою и мы действительно образовали пару, то есть мужчину и женщину, идущих под ручку. Особой идиллии на грязной улице из этого не получилось, надо было лужи обходить и перепрыгивать, и следить чтобы в совсем глубокую грязь не влезть, но все же символизм произошедшего был для меня ценен сам по себе, как долго бы такая благодать не длилась.

Когда усаживал Настю в коляску "харлея", подумал, что надо бы действительно с Федькой за машинами скататься. Если у меня женщина появилась, то катать ее надо хотя бы в чем-то, от чего на нее грязь не летит, ну и что у меня начальство не отберет за неправомерное использование. Не думаю, что тот же ответственный за "подвижный состав" Василь Иваныч отнесется с одобрением к факту, что я забрал служебный мотоцикл из гаража и раскатываю на нем по своим личным делам, хоть и называю их "тренировкой". Прав Федька, прав, машина нужна, хотя бы девушку катать.

- На Урицкого? - на всякий случай спросил я.

- Ну да, куда в тот раз подвозили. Помнишь хоть?

- Помню конечно.

Уже стемнело, так что начал оглядываться по сторонам, такая привычка успела появиться. Уличных фонарей здесь не было, зато были над каждым подъездом. На Советской так еще и людно было пока, хотя народ все больше кучковался или у кабачков, или магазинчиков, но просто так особо не ходили. Зато ездило немало машин, иногда попадались целые грузовики с большими веселыми компаниями в кузовах.

Странное ощущение, когда смотришь на все это вокруг. Старые дома, старые машины, все старое, а люди в эту картину не вписываются. Ну в ту ее версию, которую мы умеем себе представить. Люди новые, из двухтысячного, и они тут как инопланетяне. Вот как я например, до сих пр глазами хлопаю с недоумением.

- А как вообще народ из кабаков по темноте расходится? - спросил я, удивившись сам себе, что не поинтересовался этим раньше.

- Такси берут. Видишь зеленый фонарик над хинкальной светится? - указала она вперед, мы как раз приближались к одному из заведений Шалвы.