Повстанец II - Alexey Off
Всух!
Он рассек дерево в талию толщиной, преследуя нас.
Завязался скоротечный бой посреди джунглей, где я в очередной раз смог испробовать свое новенькое оружие, выкованное персидским мастером Азваром. Сборный гуань-дао. В данный момент я орудовал именно сабельной его частью, иногда используя металлическое древко в качестве защиты и держа его в другой руке. Древку хоть бы что — а вот клинок противника при столкновении с ним каждый раз высекал искры и ощутимо терял свою заточку.
Но основной натиск противника принимала на себя Селия, как Мастер, пускай еще и неопытный. Несмотря на то, что ее специализацией был не ближний бой, она довольно ловко орудовала своим мечом, напоминающим нечто среднее между ятаганом и испанской фалькатой. В другой руке она держала небольшой щиток, который в нужный момент парировал выпады противника.
В движениях Селии сквозила строгая школа и выучка. По ее словам, фехтованию ее особенно активно обучали в детстве и раннем подростковом возрасте. Прямо до того момента, как она заинтересовалась огнестрельным оружием. Ее стиль боя напоминал современный вариант уходящей вглубь веков испанской школы фехтования — Дестрезы. Круговые движения ног, перетекающие стойки, постоянные уходы в сторону и свободные рассекающие атаки под неожиданными углами.
Наш противник действовал более нахраписто, скорее в стиле современной британской школы фехтования, берущей свои истоки из древней итальянской и французской школ.
Мой же стиль, по словам Селии и Дайны, был в хорошем смысле дикими и «еще не ограненным», напоминал нечто среднее между русской и китайской школами. В кадетке нас тоже много чему обучали, правда, конечно, без изысков и не так интенсивно, как это делают во многих элитных родах. Акцент я делал именно на неожиданные финты и размен ударами, старался нанести урон не только самому противнику, но и его оружию, постоянно истощал его биоэнергетическую защиту.
Я и Селия непрерывно отступали, и не успел противник применить свои ультимативные приемы, как вскоре из кустов в него прицельно стали шмалять наши отступающие подчиненные. Как только в броню мастера прилетел заряд гаусса, значительно истощивший его биоэнполе, — он осознал, что дальше так продолжаться не может.
— Мы еще встретимся! — хрипло процедил он.
После чего выгадал подходящий момент и удачно «слился» обратно поближе к союзным силам.
— Угу, на этом твоя удача и закончится! — громко рассмеялся я, наблюдая, как тот спиной скрывается в зарослях, откуда мы выскочили.
А жаль. Очень жаль… Видимо, тот выстрел из гаусс-пушки его спугнул — Селия немного просчиталась. Еще каких-то тридцать метров и мы бы завели его не небольшую заминированную полянку. Как почувствовал, гад!
От досады вытянул руку и почти инстинктивно попытался хлопнуть Селию по филейной части, но та будучи начеку, успешно увернулась и бросила в мою сторону строгий взгляд, на миг прекратив раздавать команды. Прищурилась.
Обезоруживающе поднял руки вверх.
Глава 21
Вот до чего доводит воздержание.
…Продолжили отступление, постоянно сверяясь с голограммой местности, где в реальном времени двигались союзные иконки бойцов. Также к нам постоянно поступали данные разведотрядов. Все-таки у наших рассредоточенных групп тоже был, пускай и небольшой, но шанс попасть в засаду.
Примерно таким образом проходили наши вылазки. Чисто провальных, тьфу-тьфу, пока не было. Всегда подбивали чего-нибудь тяжелое, вот как сейчас — пару танков с силовой броней; не считая живой силы. Иногда удавалось захватить или уничтожить припасы противника. Прервать снабжение. Правда, наши боеприпасы подходили к концу быстрее… Особенно касаемо реактивных снарядов.
Уже близился второй этап нашей, как часто выражалась Селия, герильи. Нас становилось кратно больше. Вскоре мы сможем действовать еще более нагло и открыто.
* * *
На плацу в лесу собралась разношерстная группа новобранцев, специально отобранных нами. Значительную их часть составляли коренные жители Калимантана — малайцы и индонезийцы. Но были и приезжие с других островов поблизости и не только. В основном азиаты: китайцы, корейцы, филиппинцы. Но встречались и индусы с африканцами, несколько полинезийцев. В отличии от других островов к востоку от Калимантана — здесь преобладали именно азиатские переселенцы.
Желающих вступить в партизанское движение на самом деле было хоть отбавляй. Поэтому у нас имелась возможность просеивать всех очень основательно и выбирать лучших из лучших. Каждого человека тщательно изучали и оценивали с разных сторон. Новобранец не обязан быть энхансером, но условия жизни партизан как минимум обязывали его иметь хорошую физическую подготовку и крепкое здоровье. Параллельно в ход шла проверка на «вшивость», затем общую эрудицию; желательное, но не обязательное, базовое знание английского и так далее вплоть до психического здоровья и характера.
Учитывая наличие среди нас Ларавель, подсадному кроту попасть в наши ряды было непросто. Даже с потенциальным «изначальным кротом» Рамиресом она уже успела не единожды поговорить наедине… По ее словам, либо он гениальный диверсант и шпион, либо вовсе не замешан в сомнительных делах. Я ей верил. Но тогда кто крот? Был ли он вообще? Под каким предлогом мне стоит упросить Луньес проверить всех ее подчиненных также, как я это сделал со своими?..
Сама Селия в данный момент вышагивала перед толпой новобранцев, давая этакий общий инструктаж и вводя моральный кодекс поведения каждого партизана. Многие новобранцы вскоре должны будут влиться в наши ряды, стать нашими боевыми товарищами. Поэтому их дисциплина должна быть соответствующей. Вычищая различный лесной сор и смазывая свое оружие, невольно я залюбовался Селией, точнее заслушался:
— … Когда партизан входит в какое-либо поселение, — сурово говорила Селия, — его поведение должно быть безукоризненным. Он должен выступать в роли защитника и быть способным справиться с любыми неотложными проблемами жителей. Разрешить любой возникший конфликт между ними или в отношении партизан. Мирно разрешить любые недоразумения. На своем примере в каждый момент времени показывать, что значит мужество и желание защищать свою землю от интервентов.
— … Местные жители будут судить о партизанском отряде в зависимости оттого, в какой форме к ним обращаются с просьбой о той или иной услуге, о помощи продуктами питания, о тайной разведке местности и так далее. Всего того, что сам партизан по причине недоступности ему в этот момент не может сделать лично. Чем выше доверие к партизанам, тем легче им будет действовать в той или иной местности.
Разъяснению подобных вопросов Селия уделяла особое внимание и не только учитывая их прагматичную значимость. Каждый житель местности, в которой действуют партизанские отряды, это потенциальный союзник, потенциальный партизан, который в будущем может либо присоединиться к нашей освободительной
