Двурогий. Попаданец к Александру Македонскому - Юрий Григорьевич Корчевский

выработки тянулись довольно далеко, без факела или масляного светильника их не осмотреть. И даже с ними затруднительно. Воздух в пещерах застоявшийся, принудительной вытяжки нет. Да и факелы, как и светильники, сжигали кислород – людям дышалось тяжело. К тому же воинам приходилось быть при оружии и настороже. Многие пещеры облюбовали дикие звери. Не о летучих мышах речь – они в каждой выработке были сотнями, а то и тысячами. Висели вниз головой, пищали, смотрели злобно красными, как у вампиров, глазами. Гоплиты их считали порождением нечистых сил. При появлении людей с факелами эти летающие твари срывались с насиженных мест, кружили в воздухе, гадили на головы, вцеплялись в волосы, царапали кожу. Но все это были мелочи по сравнению со зверями. То из бокового хода выскакивали шакалы, да не одним десятком. А поскольку в пещере выводились щенки, шакалы нападали на воинов, защищая свои выводки. И мечами отбивались, и короткими копьями, но все равно были покусанные. А еще встречались змеи. В пещерах, особенно в их глубине, температура постоянная и зимой и летом. Для змей комфортно. Сбивались в клубки, при появлении людей с факелами начинали шипеть, расползаться, нападать. Несколько воинов погибли от укусов ядовитых тварей. Еще опасались пещерных львов. Но Алексей сомневался в их существовании именно в этих краях, поскольку ни один старожил не упомянул о такой опасности.

Каждый день Алексей отмечал на пергаменте обследованные участки. Их становилось все больше, но ничего похожего на вероятный тайник не встретилось. Если после захоронения сокровищ были убиты погонщики ишаков, рабы-носильщики, то где их трупы или истлевшие скелеты? Скелеты находили в разных местах, но единичные. А должны быть десятки, а вероятнее – сотни.

День шел за днем, но все было безрезультатно. Алексей решил расширить радиус поисков. По рассказам стариков, Дарий вышел с обозом и вернулся через три недели. Ишак с повозкой или раб с грузом за день пройдут километров двадцать, двадцать пять. Потому что животному надо и травку пощипать, и воды попить, отдохнуть час-два. Иначе никакими силами его не заставишь идти. Получалось, обоз с ценностями мог удалиться от города на семьдесят-восемьдесят километров. Где-то схоронили груз и вернулись. Причем путь назад проделали быстрее, потому как налегке. Алексей очертил предполагаемый круг, точнее, сектор. В радиусе дневного перехода уже все вероятные места тщательно проверены, и Алексей мог ручаться, что клада здесь нет. Ценности казны в один сундук не спрячешь. И как бы ни хотелось покидать бывший царский дворец, а придется. Иначе будут большие холостые переходы, расход сил и времени впустую.

Утром всем лохом выступили. Конечно, во дворце хорошо было, легко дышалось в деревянных постройках, тень, вдосталь хорошей воды, кухня с казанами. В полевых условиях все значительно сложнее, но выбора не было. Да, из истории Алексей знал, что казну Дария никто не смог найти. Либо искали не там, либо ее уже вывезли и последователи осматривали пустые места. Кто нашел, вполне мог держать находку в секрете. Александр вполне мог убить нашедшего клад, чтобы сохранить все в тайне. Но не весь же лох убивать? Поэтому для Алексея его воины – своеобразная гарантия жизни. Насмотрелся он уже и наслышался о коварстве и жестокости Александра. Из прямодушного царя-воина он за восемь лет войны превратился в жестокого, изворотливого человека, не доверяющего старым друзьям. Не только отстранял их от должностей, но и убивал лично либо подозревал в изменах и отдавал на пытки палачам. И ближайшее окружение, даже из тех, с кем он начинал поход, стало царя опасаться. Особенно непредсказуемым он был в пьяном угаре. Да еще верил наветам «доброжелателей», желающих приблизиться к Александру любой ценой. Глупцы! Александр уже не доверял никому.

К тому же Алексей знал, что после неудачного индийского похода воины в Александре разуверились. Потери случились большие, и не столько от боевых действий, сколько от природных сил. Воины гибли в джунглях от укусов змей и ядовитых пауков. Да еще в сезон тропических дождей начались тропические болезни, незнакомые воинам и лекарям. Как их лечить, никто не знал. Плюс раджи индийские применяли боевых слонов. Кони кавалерии Александра гигантов ранее не видели, боялись. Хуже всего, что воины вымотались беспрерывной чередой боев и переходов. У каждого уже были трофеи, но к чему они, если воины не видели семьи восемь долгих лет?

Взбунтовались воины перед рекой Гифасис. Александр принялся уговаривать, даже угрожать. Не верил своим глазам. Его войско отказывалось идти дальше, даже самые преданные воины, с которыми он начинал поход. Военачальники отводили глаза – они сейчас принимали сторону воинов, а не своего командира. Александр полагал, что за землями индийскими конец Ойкумены, край земли. И оставалось совсем немного – завоевать Индию, и тогда не останется непокоренных стран, можно будет почивать на лаврах. Но без воинов, в одиночку, продолжать военный поход невозможно. У воинов же был свой резон. Зачем трофеи, если ими нельзя воспользоваться? Кормильцы семей ушли в поход гоплитами, лучниками. И очень может быть, что семьи нуждались, голодали без кормильца. Александр же призывал к походу, который мог продлиться еще не один год. Перед воинами был царь индийский Пор, который в 326 г. до н. э. навязал Македонскому легендарную битву при реке Гидаспу.

Александр обещал большие трофеи, славу, но ничего не помогало. Разочарованный и обиженный, он повел свое войско назад, но совершил ошибку: не прежним путем повел, где врагов нет, а новым маршрутом, по землям неизведанным, по стране маллов, через пустыню Гедросии. От жажды и голода тогда умерло много воинов, что не добавило уважения и авторитета Александру, причем в равной мере и простых воинов, и военачальников.

Алексей о происходящих в Индии событиях знал из истории, но не в деталях. И благодарил счастливый случай, что не попал в индийский поход, а остался в Персии.

Воины продолжали осматривать горы. Даже если вход в пещеру или штольню заброшенной шахты завалили камнями, он будет отличаться. На камнях вокруг входа тонкий слой почвы, на котором растет трава. Алексей о вероятных признаках укрытий уже говорил командирам дюжин, но напомнил еще раз. Он к этому времени понимал пусть и не все, но много слов на фарси, да и переводчик-толмач при нем был. Алексей продолжал ходить по аулам и расспрашивать стариков. У молодежи, конечно, память лучше, но они могли не знать, что происходило в окрестностях до их рождения. Уходил день за днем. Воины осмотрели весь сектор и ничего подходящего не нашли. Алексей подумал было, что ошибся в предположениях,