Вольф Белов - Волчицы
Вы абсолютно правы, говоря, что мы прикоснулись к одной из величайших тайн природы. И лучше бы нам ее не раскрывать. Люди не готовы к встрече с этими существами. Наше незнание, страх перед необычными явлениями провоцируют кровавые столкновения. А они всего лишь хотят оставаться свободными, хотят просто жить. И уж тем более никто из них не захочет становиться подопытным кроликом в вашей лаборатории.
— Мне кажется, вы вовсе не желаете, чтобы оборотень попал в мою лабораторию, — заметил Куприянов.
— Вам правильно кажется, — невозмутимо подтвердил Тихий.
— Чем же вызвано ваше согласие присоединиться к проекту? — спросил профессор.
— Помешать я вам все равно не смогу, поэтому приложу все усилия к тому, чтобы вы получили волчицу живой и только живой. Но если я почувствую хоть малейшую угрозу ее жизни, я так же приложу все усилия, чтобы она ушла на свободу.
— Мне понятна ваша позиция, — кивнул Куприянов. — И меня она вполне устраивает, ибо совпадает с моей собственной. Труп мне не нужен.
— Рад, что наши мнения совпадают, — произнес Тихий. — Эти существа не враги нам, они просто другие. Это можно сравнить с внеземным разумом. И действовать нужно аккуратно, любой неверный шаг может обернуться кровавой бойней.
— Вот потому и необходимо ваше участие в проекте, — ответил Куприянов. — Вы единственный, кто знает, с кем мы имеем дело.
— Но даже мне известно очень немного, — сказал Тихий. — То, чему я был свидетелем, не укладывается в рамки общих сведений об этих существах. Согласно данных, добытых мною из архивов и почерпнутых из бесед с некоторыми знающими людьми, волчица-оборотень может иметь только одного ребенка и только девочку. В последнем случае, у Насти, детей было двое, причем, один из них мальчик. Тогда это сбило меня с толку. Может быть, все объясняется тем, что дети Насти близнецы и само их рождение простая аномалия. А может быть, с этими существами начала происходить какая-то мутация. В любом случае я не знаю, чего теперь ожидать. Тогда мы потеряли детей в лесу и в этом тоже была какая-то мистика. Все указывало на то, что близнецов унесли медведи. Как они выжили я не знаю, но ясно, что сестра вошла в возраст оборотня и вернулась в город. А значит и брат может быть где-то там же.
— Вошла в возраст оборотня? — переспросил Куприянов. — Что это значит?
— Они рождаются людьми и не сразу становятся теми, кто есть на самом деле, — пояснил Тихий. — У каждой это происходит в разном возрасте, когда и от чего в них просыпается зверь, я объяснить не в силах. Знаю только одно, это происходит уже после того, как они приносят потомство. В случае Насти могу сказать, что она проходила полное медицинское обследование во время беременности и не было выявлено никаких аномалий в ее организме.
— Стало быть, среди девственниц оборотня искать бесполезно, — шутливо подытожил Куприянов.
Тихий, видимо, не оценил шутку, он по-прежнему оставался серьезен.
— Я не знаю, чего ожидать в этот раз, — произнес он. — Я убежден, что это существо, — он кивком указал на снимок, — потомок Насти. Ее детям сейчас должно быть лет по семнадцать-восемнадцать. Один из них вернулся в город, а возможно, что и оба. Брат, вот кто вызывает особую тревогу. Абсолютно неизвестно, что таит он в себе. Само его существование, даже появление на свет, невероятно. Ни один источник не упоминает о возможности такого каприза природы. Я всерьез опасаюсь, что он плод какой-то генетической мутации, представитель нового поколения оборотней. Чем грозит его появление, я предсказать не могу.
— Гадать об этом без толку, — сказал Куприянов. — Надо просто ехать туда и во всем разобраться на месте.
— Да, ехать надо, — согласился Тихий. — И чем скорей, тем лучше.
— Так значит, завтра и отправимся, — решил Куприянов. — Считайте, что вы зачислены в штат, сегодня же все документы будут оформлены. Утром за вами заедут. А теперь простите великодушно, я должен вас оставить, есть еще много дел. До свидания.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Пожилая медсестра бесцеремонно вколола препарат, выдернула иглу из вены и проворчала:
— Теперь спи. И чтоб больше никакого шуму от тебя не слышно было.
— Мне плохо, тетенька, — прошептала девушка.
— Тут всем плохо, ты не одна такая. Чай, не в санаторий попала.
Медсестра вышла из палаты. Могучий санитар, сопровождавший ее, окинул пациенток мрачным взглядом и захлопнул дверь.
Маша откинулась на подушку и беззвучно заплакала. Жизнь казалась беспросветной мрачной темницей, даже хуже, будто ее бросили в грязную выгребную яму. И из этой клоаки не было выхода. Все хорошее, чистое, светлое осталось где-то далеко позади, чуть ли не в детстве. Сейчас вокруг был сплошной мрак, который если и приподнимал на краткий миг свою мрачную завесу, то лишь для того, чтобы обнажить очередную мерзость и грязь.
Она почти не помнила, что происходило с ней в последние дни, она вообще потеряла счет времени. Девушка постоянно пребывала в странном сомнамбулическом состоянии, она совсем запуталась в своих ощущениях, не понимала, что есть реальность, а что всего лишь бред ее воспаленного больного мозга. Порой все вокруг казалось нереальным, чудовищной фантасмагорией, наполненной галлюцинациями и кошмарами. Странные видения, выползающие из тумана сознания, череда необъяснимых событий, провалы в памяти — все это сводило с ума. Или уже свело? Всякие попытки здраво оценить собственное положение и состояние вызывали лишь жуткую головную боль и очередной вихрь кошмарных галлюцинаций. Мысли обрывались и путались, ускользали в темноту или, напротив, уводили куда-то в сторону, порождая новые кошмары.
Единственное, что знала Маша — она в находится в психиатрической лечебнице, причем, в палате для буйнопомешанных. Ноги и руки были привязаны к железным поручням койки, широкий ремень стягивал грудь так, что невозможно было вздохнуть полной грудью, не то, что пошевелиться.
Стоило только на мгновение закрыть глаза, как из глубины сознания тут же выплывали видения одно кошмарнее другого и не хватало сил вырваться из их пут. Даже открыв глаза, Маша не сразу могла освободиться от власти своих галлюцинаций, они преследовали ее и наяву.
Она боялась засыпать, боялась до ужаса. Ее страшили даже не кошмары, она боялась, что уже никогда не сможет проснуться и навсегда останется в жутком мире собственных видений. Постоянное напряжение истощило силы до предела, от той цветущей юной девушки, какой Маша приехала в город совсем недавно, осталась лишь бледная тень.
Ее жалобы привели лишь к тому, что теперь девушку по несколько раз за день пичкали лекарствами и вкалывали транквилизаторы. Но это не приносило никакого облегчения, напротив, страдания все усиливались. Она по-прежнему не могла избавиться от своих кошмаров, не могла уснуть. Все тело ломило, как будто невидимые руки выламывали суставы, дробили кости. Каждая жилка ее измученного организма ныла и стонала непрекращающейся болью. Свинцовая тяжесть постоянно давила на мозг так, что болели глаза. Окажись Маша под асфальтным катком и то, наверное, она не чувствовала бы себя хуже.
В эту ночь ей было особенно плохо. Измученный организм устал сопротивляться действию лекарств и, наконец, сдался. Маша провалилась в глубокий сон, больше похожий на обморок. Однако и в этом полуобморочном состоянии видения не покидали ее.
Со всех сторон из темноты надвинулись полуразмытые образы. Невозможно было понять — людские ли это лица или злобные хари монстров. Но отчетливо чувствовалась их враждебность. Они кружили вокруг так близко, что чувствовалось смрадное дыхание этих неподдающихся описанию тварей. И хотя они не смели коснуться скованного неподвижностью тела девушки, она физически ощущала, как злобная неумолимая сила пытается утянуть ее во мрак. Что ждет там? Что скрывается во тьме? От ужаса хотелось кричать, но не было сил.
Неожиданно враждебные твари отступают. Кто-то прогнал их. Совсем рядом чувствуется присутствие родственных созданий. Она не видит их, но понимает — это свои, они пришли из немыслимого далека, быть может, из глубины веков, чтобы помочь ей.
Вспыхивает пламя огромного костра, высветив суровый лик, высеченный в дереве. Да, это пришли они. Кто? Объяснить невозможно. Но она знает — это свои, они не дадут ее в обиду. Сразу пришло успокоение. Черные глаза, бездонные, как сама ночь, смотрят со всех сторон. Их взгляды вселяют уверенность и покой, эти существа дают ей свою силу. Силу жизни. Они зовут ее к себе, в свою семью.
И она готова присоединиться к своему племени.
Она не заметила, как проснулась. Сон плавно перетек в состояние бодрствования, грани между реальным миром и иллюзорным словно не существовало. Как не существовало больше грани между двумя существами, совместившимися в ней самой. Далекие предки, явившиеся из бездны времени, без малейших звуков, лишь одними глазами объяснили ей все. Могучие дети леса раскрыли потомку тайну ее существования, ее предназначение. Теперь она знала все.
