Павел Корнев - Пятно
—Не сильно впечатляюще выглядит, не правда ли? — ухмыльнулся я и перебежал через перекресток на другую сторону дороги к не столь сильно пострадавшему от бомбардировок многоэтажному жилому дому, на первых этажах которого раньше располагался известный в городе универмаг. Но «не столь сильно» — это лишь в сравнении с соседними зданиями, а так и дыры в стенах зияют, и некоторые секции обвалились.
—Ты в своем уме? — зарычал догнавший меня Кузнецов. — Мы зачем сюда пришли?!
—Успокойся ты, — отмахнулся я. — Никому и в голову не придет там туристов искать, так ведь?
—Ну да.
—Вся фишка в том, что этот развлекательный центр изначально строился вокруг старого кинотеатра. Отсюда не видно, но он его практически с трех сторон охватывает. И вот само здание кинотеатра от пожара и бомбежек пострадало не так уж сильно.
—И местные об этом знают! — догадался опер и едва не поскользнулся на россыпи гильз от крупнокалиберного пулемета.
—Именно.
Стараясь держаться подальше от не внушавшей доверия стены жилого дома, я побежал по дороге к центральному входу в кинотеатр. Внезапно сзади раздался непонятный треск, и с верхних этажей на асфальт рухнула вывалившаяся бетонная панель.
—Совпадение? — оглянулся опер.
—Бывает, — обогнув инкассаторскую машину, один из бортов которой усеивали многочисленные пулевые пробоины, подтвердил я. — Быстрее!
—Не торопись, — придержал меня опер, когда мы миновали закопченную стену ТРЦ и подбежали к скверу у центрального входа в кинотеатр.
—А что такое?
—Опять на растяжку нарваться хочешь?
—Нет, пожалуй, — поумерил я свой пыл и, тяжело дыша, уселся на нижнюю ступеньку лестницы, ведущей на замощенную тротуарной плиткой площадку.
—Ничего странного не замечаешь? — присев чуть выше, начал в бинокль изучать окрестности Кузнецов.
—Нет.
—А как тебе тот флаер?
Я пригляделся к маячившему меж деревьев боку сбитого летательного аппарата, с которого кто-то хозяйственный снял несколько листов обшивки, и покачал головой:
—Не знаю. Давно тут лежит.
—Он — да, — протянул мне бинокль федерал. — А рядом?
—Ну-ка, ну-ка, — приник я к окулярам, отрегулировал под себя резкость и присвистнул: — Десантная капсула!
—И обрати внимание — обшивка не потемнела, да и листья нападать не успели.
—Точно. А на деревьях ветки обломаны!
—Выходит, нелегалы приземлились прямо здесь. — Кузнецов забрал у меня бинокль и предупредил: — Идешь строго за мной, понял?
—А чего непонятного? — шмыгнул я носом. — За тобой — значит, за тобой.
Шурша осколками разноцветного стекла разгромленного фасада, мы осторожно приблизились к входу, и федерал наметанным взглядом приметил протянувшуюся на уровне колена тончайшую серебристую нить. Высоко задрав ногу, он переступил через нее и предупредил:
—Не задень, смотри…
—Само собой.
—Тут еще одна.
Нить второй растяжки оказалась почти прозрачной и явно предназначалась для незваных гостей, потерявших осторожность после обнаружения первой ловушки. И как оперу удалось ее разглядеть в полумраке — даже не представляю.
—Осторожно, здесь с потолка свешиваются!
Кузнецов, пригнувшись, поднырнул под слегка колыхавшуюся бахрому и прижался к стене. Морщась от боли в ногах, я последовал его примеру и замер рядом.
—И что, там тоже взрывчатка?
—Нет, скорее всего, нейротоксин.
—Параноики, блин!
—Параноики не столь предсказуемы. Здесь стандартная схема использована, — возразил опер. — Куда нам теперь?
—Надо подумать.
Я оглядел вестибюль кинотеатра и вдруг понял, что он почти не изменился. Нет, мусора целые кучи валяются, и в потолке дыра зияет, но постеры фильмов на стенах до сих пор висят, да и вообще…
—Думай быстрей, — поторопил меня федерал.
—Я б в подвале остановился. Но не знаю, есть там подходящие помещения или нет.
—В кинозалах тоже окон нет, — подсказал Кузнецов.
—Точно! — едва удержался я от того, чтобы не прищелкнуть пальцами. — Кинозал! Но их тут несколько.
—Проверим, не проблема. Как думаешь, откуда стоит начать?
—Да, наверное… — Я шагнул от стены, и тут из дальнего коридора в холл вывалились два туриста, тащившие меж собой третьего с замотанной белыми бинтами грудью.
Тело среагировало практически самостоятельно: натянув ремень автомата, я утопил спусковой крючок и одной длинной очередью полоснул по замершим от удивления нелегалам. Отдача чуть не вырвала малопригодное для стрельбы с рук оружие и задрала ствол к потолку, но, как ни странно, далеко не все пули угодили в молоко. Имеданцы, будто сбитые кегли, повалились на пол, а стену позади них щедро усеяли алые брызги крови.
Федерал моментально вскинул «Калашников», но стрелять не стал и с оружием на изготовку зашагал к туристам. Я поудобней перехватил автомат, от которого повеяло легким холодком, и направился следом.
Как оказалось, туристу, стоявшему слева, тяжелые пули перебили ноги, а потом отдача задрала мой ствол, и удерживавший раненого под другую руку нелегал покинул этот мир с простреленной сразу в нескольких местах грудной клеткой. Сам же подранок и вовсе валялся на полу с развороченным черепом.
—Десять, одиннадцать, двенадцать, — сосчитал я. — Все здесь.
—Не совсем, — покачал головой Кузнецов. — Этот живой.
—Не проблема. — Оставив автомат болтаться на ремне, я обнажил кинжал и опустился на одно колено, но вдруг засомневался: — Или, может, допросить его для начала?
—Ты их язык понимаешь? — удивленно приподнял брови федерал. — Электронный переводчик здесь не работает.
—А вас не обучают, что ли, языку вероятного противника?
—Не успел выучить.
—Ну тогда ладно.
Я вновь обернулся к валявшемуся без сознания туристу, и вдруг пол и потолок поменялись местами, а меня ощутимо приложило затылком о бетонную плиту. В один миг очнувшийся нелегал ухватил болтавшийся на ремне автомат, но Кузнецов оказался быстрее и всадил ему в голову короткую, в три патрона, очередь.
—Ты в порядке? — спросил он, не отводя взгляда от неподвижных тел.
—Ага, — с кряхтеньем перевалившись на живот, поморщился я и поднялся на четвереньки. — Как это он меня?
—За ногу ухватил.
—Вот сволочь!
—Не стоит недооценивать противника.
—И не говори.
—Идти сможешь? — Кузнецов принялся шарить по карманам мертвецов, но ничего интересного не нашел и выкинул всю мелочовку на пол. — Или отдохнуть хочешь?
—Смогу, но как-то мне нехорошо, — поежился я и хлебнул из фляги воды. — Суставы крутит и морозит немного.
