Андрей Круз - На пороге Тьмы

  -- Давай посвечу, - сказал невысокий коренастый мужик в синей спецовке поверх свитера, выходя из-за высокого прилавка.

   Посветил, все как полагается, убедился, что я бесами не одержим. Дверь в тамбуре открылась, пропуская меня внутрь мастерской.

   Хозяин был лыс, причем голова не обрита, а просто волос на ней не было. Даже бровей и, кажется, ресниц. Интересно, борода у него растет?

  -- С чем пожаловали? - спросил он, заходя на свое законное место за прилавком.

   В мастерской пахло металлом, маслом и чем-то еще, как возле железной дороги. Я неторопливо, чтобы хозяина не напугать, вытащил из кобуры "кольт", выбросил в ладонь магазин, затем положил на прилавок.

  -- Такие прицельные на ТТ делаете?

  -- Делаю, отчего не делать? Сзади на "ласточкин хвост" посажу, спереди на болтик. Годится?

  -- А дорого?

  -- Двести за комплект с установкой.

   Это дорого. Реально дорого по нашим ценам, но я даже секунды раздумывать не стал. Полез в сумку, достал оттуда ТТ, положил на деревянную поверхность, убрав оттуда "кольт".

  -- Делайте.

  -- Хм, - сказал Петраков, взяв пистолет в руки. Пальцы у него были почти черным от намертво въевшегося масла. - Довоенный выпуск, такие ценятся.

  -- Знаю.

   Это понятно, что ценятся. Тут и подгонка деталей хоть куда, и обработка поверхностей. А все, что в войну делалось, как напильником из болванки.

  -- Дня три мне надо, заказов много, - сказал мастер.

  -- Никакой спешки, есть из чего стрельнуть.

   Тут мой взгляд наткнулся на висящий на стене чертеж, изображавший американский карабин М1 в сильно измененном виде, со складным прикладом и вертикальной рукояткой на цевье.

  -- А это что, реально? - уточнил я.

  -- Что? - не поняв сразу, обернулся к плакату Петраков. - Ну да, делаю и такое. Нужно?

  -- Да очень бы не помешало... а вживую как-то глянуть можно?

  -- Сейчас.

   Он ушел куда-то в подсобку и вышел с карабином в руках. Протянул мне через прилавок:

  -- Смотрите. Приклад откидной, и не такой, как американцы делали раньше, а как у израильского "галила", вот так приподнял, - он показал как, - и он хоть сложился, хоть разложился. Для машины очень удобно. Все ставлю одним блоком, вместе с пистолетной рукояткой, видите? Так что прочность конструкции не страдает, скорее наоборот. Рукоятка штурмовая, - он похлопал по обрезиненной рукоятке, торчащей из цевья, - и здесь еще под прицел ПУ кронштейн, но это уже заказчик настаивал.

  -- Угу, интересно, - я попробовал, как карабин лежит в руках. - Нормально, удобно.

  -- Конечно, - кивнул он. - С войны и до двухтысячного года эргономика как-то развивалась.

  -- А вы кем до провала сюда были? - полюбопытствовал я.

  -- Да оружейником и был, в армии. Прапорщик. Ладно, так что решаете?

  -- А что тут решать, буду заказывать. Сколько?

  -- Четыреста.

  -- Ни фига себе! - поразился я. - Рыночное ценообразование?

  -- Исключительно, - ухмыльнулся он, из-за чего его лицо вдруг стало похоже на резиновую маску. - Если не нравится, то можете заказать у конкурентов.

  -- А есть такие?

  -- Я пока не слыхал.

  -- И сколько времени займет? - спросил я, вытаскивая из кармана пачку углегорских чеков.

  -- В три дня уложусь, у меня готовые узлы все есть. Предоплата сто процентов у меня.

  -- Это уж как водится, - хмыкнул я, отсчитывая деньги.

   На этом и распрощались. Ладно, однова живем, а удобное оружие куда лучше неудобного, так что это не траты, а инвестиции, в данном случае в собственную безопасность. Я себя всегда так успокаиваю.

   Ладно, подумал я после того, как вышел из мастерской на улицу, теперь можно попробовать заехать по тому адресу, что мне Иван нашел, а потом уже и спать ехать. Это на площади Стачек, через весь город, в принципе, но зато и город всего ничего. Ладно, проедусь.

   Начали срываться первые снежинки, зато уже совсем заметно потеплело. Погода нелетная, Настя могла уже домой отправиться. Она ведь думает, что я уже там и сплю. Или уже не думает, если дома. Плохо жить без мобильных телефонов вообще-то.

   Общага на Стачек оказалась на удивление приличной, я так даже понял, что чуть ли не квартирного типа. Трехэтажный не слишком обшарпанный длинный дом, крыльцо с нелепо-пышной колоннадой, во дворе прорва машин припаркована. Черных "эмок" среди них штук пять, наверное. Табличка у входа извещала, что владеет этим местом городская администрация. Уже интересней. Этот адрес у Могилевича в документах стоит первым, то есть он сразу, как провалился, попал на работу в городское правительство? Неплохо. Интересно, какими талантами для этого надо было блеснуть? Но зато есть вероятность, что Могилевич Эс Бэ отсюда никуда и не выезжал, от добра добра не ищут.

   Комендантом общежития оказался пожилой мужик гренадерского роста с не менее значительным пузом, которое он во время разговора регулярно почесывал, громко скребя ногтями по серому свитеру.

  -- Жил такой, верно, - сказал комендант, не просто записав данные моего удостоверения, но еще и позвонив в "Горсвет", чтобы их проверить. Все это время я стоял перед стойкой, изображая из себя некий апофеоз терпения. - Жил, но съехал с год назад.

  -- А куда выехал, не в курсе?

  -- В Сальцево он выехал, вроде как "бизнес" открыл, - комендант так произнес слово "бизнес", что кавычки сами напрашивались. - А что за "бизнес", где живет -- не скажу, не знаю.

  -- А здесь кем работал?

  -- Что ж ты вообще о нем ничего не знаешь? - попенял мне комендант. - Пришел человека расследовать и не ведаешь ни хрена.

  -- Я человека, я происшествие по линии "Горсвета" расследую, а он свидетелем может быть.

  -- А..., ну раз так, - солидно кивнул головой комендант, наконец соизволив вернуть мне мое удостоверение. - Тогда оно понятно как бы. Работал он в финуправлении администрации, начальником расчетного отдела. Думаю, что так рассчитывал мастерски, что "бизнес" теперь открылся.

  -- А он что, в розыске?

  -- Нет вроде, но спрашивали о нем из Горбезопасности.

  -- Давно.

  -- А это уже тебя не касается, - вдруг спохватился комендант.

   Больше ничего путного вытянуть из него не получилось. То ли не знал ничего, а просто важности на себя напускал, а может и вправду режим секретности соблюдал, с этими комендантами и вахтерами никогда ничего не поймешь.

   Ну все, теперь уже и домой можно, хватит на сегодня.

   Настя, как я и полагал, была дома. Обругала за то, что не пришел сразу спать, а где-то таскался, но не сильно, так, в дежурном порядке. Напоила чаем с теми самыми баранками, после чего я забрался в душ, где долго фыркал под струями горячей воды, чувствуя как усталость превращается в какую-то блаженную истому. Вытерся, проверил как двери заперты, затем вытащил из сумки второй "кольт", протянул Насте:

  -- Держи, в дополнение к парабеллуму твоему. Этот лучше.

  -- Чем? - она взяла пистолет в руки и крутила разглядывая. - Тяжеленный какой.

  -- Зато бьет как кувалдой, сорок пятый все же. Пусть у тебя будет.

  -- А откуда?

  -- Трофей.

   Расспрашивать не стала, пистолет просто на столе оставила. Сказала лишь:

  -- Спасть ложись, потом поговорим.

   Я лег и словно в яму провалился, уснул через секунду.

   Когда проснулся -- часы показывали без четверти пять утра. Немудрено в общем-то, почти двенадцать часов проспал. Настя спала, натянув одеяло почти до макушки. Я нагнулся, поцеловал ее в эту самую макушку, затем встал. За окном было темно, только круг света от фонаря с фасада нашего дома освещал участок улицы. Снег шел, но не сильно. Дальше по улице еще такой круг должен быть, у следующего дома, но мне из окна его не видно, стенки здесь толстые.

   Две машины остановились прямо в кругу света. Это и было основной ошибкой тех людей, что на них приехали, но ошибкой понятной, простительной, люди останавливались на свету потому, что это уже в крови было, в условный рефлекс превратилось. Я бы тоже остановился на свету, почти наверняка.

   Первым подъехал "виллис", из которого вышло трое, все в коротких тулупчиках, ставших уже униформой у местных правоохранительный, в вязаных шапочках, у всех автоматы на плече, сплошь ППШ. На капоте "виллиса" эмблема из щита с мечом, Горбезопасность. Вторая машина была знакома -- серый "жук" на подвеске "кюбеля". Из него двое выбрались, подошли к первым трем.

   Остается только попытаться угадать, за кем это? За нами, я уже угадал.

  -- Милославский, сука, - прошептал я. - Не выдержал, да? - и обернувшись к спящей Насте, потряс ее за теплое плечо: - Подъем, тревога!

  -- Что? - испуганно вскинулась она.

  -- Тихо. Одевайся и будь готова, за нами приехали.

  -- Кто? - голос стал чуть спокойней, начала просыпаться.

  -- Ну кто может быть, Горбезопасность и какие-то уроды из тех, что с Пашей были.