Егор Чекрыгин - Странный приятель. Таинственный Амулет

— Однако вы, похоже, сильно побаиваетесь республику, раз требуете полного ее изгнания с берегов Срединного моря, — ядовито заметил Рииксаа, которому уже нечего было терять.

— Вся прелесть не в том, что я ее побаиваюсь, — усмехнулся на это Готор. — А в том, что своей жадностью и беспринципностью кредонцы успели напугать многих других. Поэтому когда появилась сила, доказавшая свою способность противостоять республике, многие поспешили к ней присоединиться. Вы, друзья мои, рискуете остаться в одиночестве, если продолжите хвататься за эту тонущую посудину.

— Хм… — подал голос полковник Осииак. — Мне тут доносят, что в городе начались волнения. И как раз против кредонских купцов. В совпадения я не верю и потому спрошу: вы можете это остановить?

— Я всего лишь чужеземец, — покачал головой Готор. — У меня нет власти над умами жителей Аэрооэо. Но, думаю, остановить волнения можете вы сами, объявив, что кредонские купцы, совершившие немыслимое преступление, отныне изгоняются из города и страны. Вижу, вам хочется обсудить это без меня. Я подожду в соседнем зале. Но на всякий случай предупреждаю, что ровно в полдень мы начнем обстрел Острова-сада и пойдем на штурм.

— Что ж, — задумчиво глядя вслед ушедшему оу Готору, сказал падишах. — Осииак, ты мне кажешься наиболее разбирающимся в этой ситуации человеком. Что скажешь: пойти нам на соглашение или начать войну?

— Просто сражаться с эскадрой Тооредаана мы бы еще могли попытаться. А может быть, даже и победили бы, правда принеся на алтарь победы немыслимые жертвы. Но при волнениях в городе война не продлится и трех дней. Воевать и с чернью, и с хорошо обученными солдатами у нас не хватит сил.

— Значит, согласиться? Но не покажется ли это слабостью?

— Ваше величество, поднять чернь на бунт не так-то просто. Это требует и денег, и времени. Тооредаанцы здесь не более недели, а город уже готов взорваться. Вспомните своего отца и деда. Они тоже мечтали сбросить иго республики, и это стоило им жизни. Но сейчас другие времена. Республика слаба, и если мы не воспользуемся подобной возможностью, то окажем себе весьма дурную услугу.

— Но… — начал было Суувасиак и замолк.

— Я поставлю в ваши покои охрану из проверенных воинов, — правильно понял сомнения падишаха полковник. — Кушанья, которые будут подаваться к вашему столу, станут проверять специальные люди. К тому же… Я хоть, признаюсь в этом, и сам получал деньги от кредонских купцов, иначе едва ли смог бы удержаться на своем месте, однако тайно вел списки тех, кто сошелся с республиканцами слишком близко. Их можно отправить в ссылку, арестовать или даже казнить. Все эти меры продлятся до тех пор, пока кредонские купцы не будут изгнаны из города. А после, полагаю, бояться уже будет нечего.

— Не считая твоих новых друзей, — подал голос Рииксаа. — Кто дал тебе гарантии, что они поведут себя лучше, чем «мои друзья»?

— Подобные гарантии может дать только собственная сильная армия и флот, — пожал плечами полковник. — Но у нас нет ни того, ни другого, в том числе и потому что республике это было невыгодно. И раз мы так слабы, нам надо примкнуть к лагерю победителей. А что касается «лучше поведут»… Во-первых, там как минимум две сильные державы и множество мелких. А значит, гораздо больше возможностей для маневра. Да и условия, которые назвал этот оу Готор, кажутся мне вполне разумными. Они позволят нам и выгодно торговать, и содержать сильную армию. Опять же вспомните историю: прежний Союз Народов обеспечил процветание вошедшим в него землям на долгие годы, а вот их противников обрек на разорение и гибель!

— Что ж, это вполне разумные доводы, — согласно кивнул падишах Суувасиак, занимая свое место на троне и вновь становясь похожим на статую. — Позовите посла Тооредаана. Я желаю говорить с ним.

Глава 8

Едва поднявшись над линией горизонта, солнце осветило реку и однообразный пейзаж по ее берегам. Всюду взгляд натыкался на сетку крестьянских полей с редкими вкраплениями рощиц и хижин, наспех слепленных из прутьев и глины и оттого простоявших века.

Да что там века — тысячелетия. Тысячелетия эта земля кормила бесконечное множество людей, причем на обоих берегах Срединного моря, ибо зерно (знаменитая аиотеекская каша), бережно и кропотливо выращиваемое на залитых водой наделах, было едва ли не главным товаром Аэрооэо, и его охотно покупали даже в самых далеких пределах Ойкумены. Проходили тысячелетия, а земля по берегам Аэрооэо все не истощалась благодаря реке, ежегодно делящейся с полями своим плодородным илом. И так же, тысячелетиями, многие поколения крестьян продолжали усердно гнуть спины на своих наделах, выращивая это зерно. Проходили годы, эпохи, рождались и гибли страны и империи, но на жизни крестьян все эти события почти никак не отражались. Разве что железа в последние годы стало побольше. Но кому оно нужно, когда мягкую, пропитанную водой землю можно ковырять и обычной заостренной палкой, а старый прадедовский серп вполне успешно срезает поспевший колос. Время словно замерло в этих краях и текло так же медленно и величественно, как и огромная река, разрезающая землю надвое.

— И все-таки мне не очень понятно, — заявил Ренки, макая свежую, еще горячую лепешку в плошку с медом. — Кому принадлежат эти земли?

— Теоретически — Аэрооэо и его падишаху, — пояснил Готор. — Так мне заявили во дворце. Но Зоткаас предупредил, что фактически Суувасиак и его люди ничего тут не контролируют.

Было раннее утро, и на причаленной к берегу барже большинство народа еще спало. И потому двое старых друзей, по солдатской привычке вставшие очень рано, могли побеседовать без лишних ушей.

— То есть вроде герцогства Орегаар до того, как мы его вернули. Так? — Лепешка замерла, так и не добравшись до рта Ренки, и густая тягучая капля меда начала стремительно нарастать, готовясь соскользнуть ему на штаны.

— Не думаю, — покачал головой Готор, наливая себе по-солдатски большую кружку гове и тщательно водя глазами по столу, выискивая подходящую цель, ибо выбор предоставленной еды был довольно богат. — Скорее как «наши» западные джунгли, которые вроде бы тоже считаются собственностью короля, но их обитатели об этом не знают.

— Все они прекрасно знают, — буркнул Ренки, в последний момент все же сумевший подхватить языком готовую пуститься в бегство каплю меда. — Просто прикидываются.

— Ну вот и жители этих Зубов Дракона прикидываются, будто знать не знают никакого Аэрооэо и его падишаха. Помнишь, маэстро Лии говорил, что нанялся тогда в армию какого-то князька воевать с сектой, что обжила эти места? Причем заметь: не в армию Аэрооэо, а к какому-то феодалу, который тоже считает эти земли своими. Кажется, он упоминал про каких-то речных князей. Возможно, это какие-то княжества в верховьях реки, а может, просто самоназвание местных речных пиратов. Все это дело настолько темное, что и падишах, и купец на конкретно поставленный вопрос предпочли ответить общими фразами. Я так понимаю, там, в верховьях, сплошной бардак, а законным монархом считается тот, у кого в подчинении больше людей с мушкетами.

— Тогда в нашей охране и правда есть смысл, — понятливо кивнул Ренки. — Но зачем ты согласился, чтобы и эти аэрооэки послали свой отряд? Зачем нам эти соглядатаи?

— Ну, формально они — наша охрана, — усмехнулся Готор, посмотрев в сторону еще десятка причаленных к берегу барж. — И после того скандала, что мы учинили в городе, неудивительно, что Суувасиак пожелал «побеспокоиться о нашей безопасности». Отказываться было бы грубо и неуместно. Коли уж мы сами взялись устанавливать некие правила и стандарты, то должны их придерживаться, даже несмотря на то, что на одном только «Громовержце» пушек больше, чем во всей армии Аэрооэо.

— Это понятно, — кивнул Ренки, изобразив, впрочем, на своей физиономии некоторое ироничное сомнение в словах Готора. Не о количестве пушек, конечно, а о необходимости следовать своим же стандартам, ибо право сильного никто и никогда не отменял. — Но что прикажешь делать со всеми этим солдатиками, когда мы найдем Амулет?

— Не будем загадывать заранее, — пожал плечами Готор. — Знаешь, раньше я относился к этому несколько скептически, но, пожив тут… Короче, если верить рассказам деда, Амулет сам выбирает, с кем дружить. А большинство людей даже подойти к нему не могут, их начинает трясти от ужаса.

— Брр, — поежился Ренки, дожевав лепешку и потянувшись за новой. — Тогда как ты сам надеешься им воспользоваться?

— Если бы я только знал! — печально ответил ему приятель. — Мой дед вовсе не пытался им «воспользоваться». Но его вышвырнуло черт знает куда. А Манаун’дак всю вторую половину жизни прожил рядом с этой странной штукой, но то ли не смог, то ли не захотел «воспользоваться». Да и вообще — ничто на этом свете не вечно. Может, когда мы найдем Амулет, это будет лишь мертвый ящик потекших batareek и проржавевшей elektroniki.