Филип Рив - Золото хищников
— Ты? Поскитт всемогущий, почему?!
— Из-за Тома, — просто ответила она. — Потому что я хотела его вернуть. Он должен был стать моей платой. Только все пошло не так, как я планировала, и теперь приходится мне исправлять дело.
По снегу за окном заскрипели шаги, кто-то открыл наружный тепловой шлюз. Эстер скользнула в тень за дверью. В комнату вошел часовой с причала. Он остановился так близко, что она почувствовала холодок от его обсыпанной снегом меховой куртки.
— Встать! — рявкнул он на Пеннирояла и повернулся проверить, нет ли в комнате еще беглецов. За миг до того, как он ее увидел, Эстер с размаху всадила нож в щель между его доспехом и защитной маской. Он булькнул и дернулся в сторону. Нож, застрявший в теле, вывернулся из руки Эстер. Она шарахнулась вбок почти одновременно с выстрелом его арбалета и услышала, как стрела воткнулась в дверцу кухонного шкафа у нее за спиной. Охотник попытался вытащить из-за пояса собственный нож. Эстер перехватила его руку. В комнате стояла тишина, слышно было только их хриплое дыхание и хруст битой посуды под ногами. Они топтались на месте. Пеннироял шустро отполз в сторонку. Широко раскрытые зеленые глаза охотника свирепо сверкали из-под маски, но вот наконец он уставился куда-то вдаль, бульканье прекратилось, он повалился на бок и чуть было не потащил за собой Эстер. Ноги охотника задергались, а потом он затих.
Эстер никогда еще не приходилось убивать человека. Она ожидала, что будет испытывать чувство вины, но ничего такого не почувствовала. Она вообще ничего не чувствовала. «Вот так же было и с отцом, — отстранение подумала она, натягивая плащ мертвеца, его меховую шапку и теплую защитную маску. — Просто работа, которую необходимо сделать, чтобы сберечь свой город и того, кого любишь. То же самое чувствовал и он, когда убил маму и папу. Ощущение абсолютной ясности, холодной и твердой, как стекло». Она взяла арбалет охотника и колчан со стрелами. Сказала Пеннироялу:
— Бери лампу.
— Но, но, но…
Снаружи снежинки кружились под фонарями, словно белые мотыльки. Эстер пересекла причал, толкая перед собой насмерть перепуганного Пеннирояла, выглянула в щель между двумя ангарами и увидела на востоке бледное пятно света.
Люк «Грома с ясного неба» стоял открытый. Там дежурил другой охотник.
— Ну что там, Гарштанг? — крикнул он. — Кого ты нашел?
— Да так, старикашка один, — крикнула в ответ Эстер, надеясь, что маска приглушит голос, а меховая куртка скроет ее тощую фигуру.
— Просто какой-то старик, — сказал охотник, обращаясь к кому-то, находившемуся внутри гондолы. Потом погромче: — Отведи его во дворец, Гарштанг! Пусть сидит вместе со всеми! Нам он ни к чему!
— Послушайте, господин охотник! — закричал вдруг Пеннироял. — Это ловушка! Девчонка…
Эстер вскинула арбалет, нажала на спуск, и охотник с воплем рухнул навзничь. Пока его товарищи пробирались мимо бьющегося в конвульсиях тела, Эстер вырвала из рук Пеннирояла масляную лампу и швырнула ее в люк. У одного из охотников загорелся плащ, внутри гондолы тоже вспыхнуло пламя. Пеннироял завизжал от ужаса и кинулся бежать. Эстер тоже повернулась, но, сделав два шага, почувствовала, что летит по воздуху. Раскаленный ветер подхватил ее и понес, а потом швырнул в снег, который был уже не белым, а желто-красным, как на Хеллоуин. Взрыва не было, просто мощный вздох — это занялись газовые батареи. Эстер перекатилась в снегу и посмотрела назад. Люди выбирались из горящей гондолы, хлопали себя по бокам рукавицами, сбивая искры с тлеющего меха. Их было всего двое. Один бежал в сторону Эстер. Она стала шарить вокруг, ища арбалет, но охотник даже не взглянул на нее, промчался мимо, крича что-то о саботаже. Она успела не спеша наложить новую стрелу и выстрелить ему в спину. Пеннироял бесследно исчез. Эстер обошла вокруг горящего корабля и в самом темном и дымном месте наткнулась на последнего охотника. Вынула меч из руки умирающего и сунула к себе за пояс. Бросилась бежать к Расмуссен-проспекту и ярко освещенному Зимнему дворцу.
Дядюшкино устройство долго тикало в замке, и в конце концов дверь шлюзовой камеры открылась. Том проскочил внутрь, вдохнул знакомые запахи дворца. В коридоре никого. Не было даже следов на полу, покрытом толстым слоем пыли. Том побежал в полутьме к Комнате чудес. Скелеты Сталкеров у дверей снова его напугали, но отмычка сработала и на этот раз. Он осторожно шагнул в затянутую паутиной тишину между стеклянными витринами, чуть дрожа, но страшно гордясь собой.
Квадрат из фольги слабо светился в темноте, очень ярко напомнив ему о Фрейе и о телекамере, которая смотрела из-за вентиляционной решетки, как они целовались.
— Коул! — позвал он с надеждой, вглядываясь во мрак.
Но на Анкоридже больше не было взломщиков, одни только охотники. Тому вдруг сделалось трудно дышать от страха за Эстер. Неприятно было думать о том, что ей грозит опасность, пока он здесь отсиживается. В небе со стороны гавани мелькали какие-то отсветы. Что там происходит? Может, пойти посмотреть?
Нет. Эстер сказала, что встретится с ним здесь. Она никогда еще его не обманывала. Он попытался отвлечься, выбирая себе оружие из коллекции на стене: тяжелый меч с тупым концом и богато украшенной рукояткой. С мечом в руке Том почувствовал себя увереннее. Он стал прохаживаться между витринами, где стояли побитые молью чучела животных и непонятные древние механизмы, махал мечом, ждал, когда придет Эстер и они вместе отправятся спасать Анкоридж.
Только когда в бальном зале началась перестрелка и по дворцовым коридорам понеслись крики и звуки пальбы, Том сообразил, что Эстер все-таки вошла через главный подъезд и взялась за дело без него.
Газовый пистолет оказался неожиданно тяжелым. Фрейя попробовала представить, что стреляет из него в кого-нибудь, и не смогла. Она хотела объяснить Эстер, как ей страшно, но времени на это не было. Эстер уже стояла у двери и подзывала к себе Фрейю короткими, резкими движениями головы. От ее волос и одежды несло дымом.
Они вдвоем распахнули огромную дверь. Никто не обратил на них внимания. Охотники вместе с пленниками припали к окнам, глядя на качающиеся над гаванью огненные крылья. Фрейя стиснула пистолет вспотевшими руками, ожидая, что Эстер крикнет «Руки вверх!», или «Не двигаться!», или что там полагается кричать в таких случаях. Но Эстер просто вскинула арбалет и выстрелила в спину ближайшему охотнику.
— Эй, так нече… — начала Фрейя и тут же бросилась на пол — пока мертвец падал, человек, стоявший рядом с ним, открыл огонь. Все время она забывает, что это сражение — настоящее!
Ерзая по полу, Фрейя слышала, как пули щелкают по двери и отскакивают от мраморных стен совсем рядом с ней. Эстер выхватила у нее пистолет, и лицо охотника превратилось в красную кляксу. Смью вырвал пистолет у падающего врага и прицелился в третьего стражника, растерявшегося среди общей паники.
— Расмуссен! — закричал кто-то, и вдруг все, кто был в зале, подхватили древний боевой клич Анкориджа, сохранившийся с тех времен, когда предки Фрейи воевали с воздушными пиратами и Сталкерами империи кочевников.
— Расмуссен!
Раздались выстрелы, стоны, протяжный звон, словно кто-то наигрывал на ксилофоне, — это умирающий охотник ударился о закутанный в чехол канделябр. Все закончилось очень быстро. Виндолен Пай начала организовывать людей для оказания первой помощи раненым, а тем временем мужчины вооружились мечами и пистолетами убитых охотников.
— Где Скабиоз? — крикнула Эстер, и кто-то подтолкнул его к ней.
Мастер-механик азартно сжимал в руке трофейный пистолет. Эстер сказала:
— Архангельск приближается. Его огни уже видно из гавани. Нужно быстро сдвинуть с места вашу развалюху.
Скабиоз кивнул:
— Но в машинном отделении охотники, и ведущее колесо сломано. На одних кошках мы можем набрать только четверть скорости, да и того не получится, если не обрезать обломки колеса.
— Ну так режьте! — Эстер отбросила арбалет и подобрала с пола меч.
Скабиозу приходила в голову еще тысяча вопросов, но он пожал плечами и снова кивнул. Он двинулся к лестнице, за ним потянулась половина населения Анкориджа. Безоружные хватали по пути стулья и бутылки. Фрейя, несмотря на страх, почувствовала, что она должна идти с ними, должна возглавить атаку, как те древние героические маркграфини. Она побежала за всеми к дверям, но Эстер схватила ее за руку.
— Ты останешься здесь. Своему народу ты нужна живой. Где Масгард?
— Не знаю, — сказала Фрейя. — Кажется, он пошел к главному входу.
Эстер кивнула — короткий быстрый кивок, который мог означать все что угодно.
— Том в музее, — сказала она.
— Том здесь? — Фрейя явно не поспевала за событиями.
— Прошу тебя, твое сиятельство, береги его, когда все это закончится.
