Собиратель теней. Буйный сезон - Николай Викторович Степанов
– Сними с меня «украшения», сразу и увидишь, – пробурчал Родкин.
– Обязательно сниму. Если виконт прикажет – прямо вместе с руками, ногами и головой. Так что пока радуйся, что мы добрые и не сделали этого без приказа. И прекращай морду от меня воротить, не то опять вспомню, сколько денег мы из-за тебя потеряли.
– Руки и ноги без меня ничего не стоят.
– Согласен. Тебе придется сильно постараться, чтобы понравиться виконту, чародей. Глядишь – останешься и с головой, и с конечностями, а там и долг сумеешь отработать.
Выносить треп Гаршида становилось все труднее. А тот при любом удобном случае начинал приставать к пленнику с расспросами, причем ответы на них пустомелю абсолютно не интересовали.
Родкину сразу объяснили, что у него из этой комнаты лишь два пути: первый – к праотцам, если беседа с виконтом пройдет по худшему сценарию, а второй – на службу к Иргуму Рунскому, но для этого еще придется доказать свою пригодность.
Гаршида и Мархата больше второй вариант, поскольку с трупа не стребуешь долг в полсотни монет золотом за выкуп их жизней, который пришлось заплатить за этому проклятому Алтону. Им еще сильно повезло, что парень просто забрал откупные, оставил всех в живых.
«По словам учителя, любой высокоранговый чародей наверняка заметит запретные отголоски в моей магии, если станет к ней присматриваться. Так что вариант остается, увы, только один, но он меня совершенно не устраивает!»
– Твоему хозяину вряд ли нужен маг, не сумевший справиться с одаренным, – произнес пленник.
– А ты за него не решай. Виконту волшебники всегда нужны. Разумеется, всякую шваль он не подбирает. Сумеешь показать себя – считай, повезло: станешь работать на большого человека…
Монологи говоруна продолжались по полчаса, лишь изредка разбавляемые словами пленника. Родкин все это время прикидывал, как ему суметь не провалиться в забытье от сонного зелья, которым его опаивали, когда оставляли одного в номере.
Мархат молча лежал на кровати, глядя в потолок, казалось, что его в комнате нет. Наконец, молчун резко поднялся и произнес:
– Пора.
– Думаешь, виконт уже въезжает в деревеньку?
Тот просто кивнул вместо ответа.
– Хорошо, значит, кое-кому пора пить успокоительное. Родкин, ты готов?
– А куда я денусь? – хмыкнул тот.
Мархат, проходя мимо волшебника, нанес хлесткий удар, от которого связанный упал на пол вместе со стулом.
– И зачем ты это сделал? – удивился Гаршид. – Мне теперь придется ему рот открывать. Приятного, знаешь ли, мало.
– Его взгляд. Задумал что-то, – ответил молчун.
– Так мне поить его зельем или нет?
– Поить, – кивнул Мархат и помог подельнику разжать рот отключившегося.
Однако Родкин, несмотря на близкое к обморочному состояние, все же сумел не лишиться сознания. Стоило хлопнуть двери, как он дотянулся руками до шеи. С небольшим усилием он ногтем процарапал кожу до крови, которая сразу пробудила спящее заклинание. В следующую минуту, когда волшебник уже «поплыл» под воздействием снадобья, перед ним со вспышкой открылось окно портала.
– Если ты меня отвлек из-за ерунды, прибью! – раздался недовольный голос наставника.
– М-м-м… – промычал в ответ пленник, и на последних крохах сознания почувствовал, что его потащили.
Через пару секунд после закрытия портального окна в комнату ворвались агенты Иргума, которые с улицы заметили вспышку.
– Отродье проклятых теней! – мрачно сплюнул Гаршид. – Уже второй волшебник уходит из наших рук! Куда он подевался? Двери закрыты, окна – тоже. А этого гада словно и не было тут никогда. Мархат, ты что-нибудь понимаешь?
– Да.
– Так объясни мне, недалекому, что все это значит?!
– Мы в заднице. Глубоко, – дал «исчерпывающий» ответ молчун.
Глава 24
Вторая ночь
Ураганные ветры, пригибавшие к земле деревья, или воронки смерчей, вырывавшие в почве огромные ямы, или громовые раскаты, сливавшиеся в один непрерывный рокот – никакое стихийное бедствие буйного сезона не являлось уважительной причиной для отмены изнуряющих тренировок троицы учеников Ургаса. Наставник после выздоровления решил усилить и ускорить подготовку своих подопечных, так что теперь и физические, и магические нагрузки возросли вдвое.
Ишида, помимо обычных занятий по целительству, заставили обойти все дома деревеньки, чтобы подлечить тех, кто нуждался в медицинской помощи. Легкие недуги имелись у большинства взрослых жителей Рудан, но вот троим помощь угая реально спасла жизни. Кроме того, учитель решил максимально развить и вторую особенность его дара, связанную с управлением растениями.
Ишид теперь по четыре раза на дню «общался» с деревьями и кустарниками. Заметных успехов пока не достиг, но уже мог заставить дерево опустить ветку или вытащить наружу корень из земли, если тот пролегал не слишком глубоко.
Упражнения с копьем целитель стремился развивать и сам. Кортис нашел ему второго опытного ветерана, и теперь спарринг происходил сразу с двумя противниками, от которых угаю порой так доставалось, что приходилось лечить уже самого себя.
Его приятелям приходилось не легче. Обычно Игун и Алгай чаще всего занимались вместе. Сначала старший напарник атаковал младшего десятками молний, потом сам уже ставил щиты против всплеска сырой магии или светового удара, и затем парни отрабатывали технику боя на саблях. Если первая часть поединка проходила с явным преимуществом Игуна, то в бою с холодным оружием превосходство Алгая было явным. Самый молодой член отряда прогрессировал буквально на глазах. Он уже не только неплохо овладел сабельным боем, но и повысил стрелковую подготовку.
Кортис, наблюдавший утром за их спаррингом, после окончания поединка устроил «разбор полетов»:
– Тебе, Игун, явно не хватает щита, чтобы немного уравнять шансы.
– Щит? Мы же не в строю. Да и носить такую громоздкую вещь с собой… И неудобно, и со стороны выглядит глупо.
– Слышал что-нибудь об раскладывающемся диске? – продолжил свою мысль помощник Ургаса.
– Не доводилось, – пожал плечами парень.
– Это кругляш размером всего с кулак, его даже на шее можно носить вместо амулета. Однако в случае опасности способен увеличиваться втрое. Да, он станет не больше обеденной тарелки, но в умелых руках способен успешно блокировать многие удары.
– И где такой взять? – заинтересовался Игун.
– Не здесь. Пока тебе для тренировок подойдет крышка от бочонка, а там, даст Вард, и настоящий раскладывающийся найдем. Теперь, ты, – обратился Кортис ко второму бойцу. – Возьми саблю в левую руку.
Алгай выполнил приказ, и сам невольно удивился, что не испытывает особых неудобств:
– Странно, я никогда не был левшой!
– Вот и попробуй поработать левой. – Раздав указания, баронет отошел в сторонку.
Парни снова сошлись в поединке учебным оружием.
Ситуация сразу поменялась: теперь более умело действовал Игун. Для первого раза результат оказался впечатляющим.
– Довольно! – скомандовал Кортис. – Алгай, с сегодняшнего дня активно разрабатываешь удары левой и упражняешься сразу с двумя саблями, но ни одному постороннему это не показываешь. Понятно?
– Да, – кивнул парень.
– Хорошо, теперь быстро умываться, ужинать и – к учителю!
«Молодец, парень! Временное подселение духа великого воина явно пошло ему на пользу!»
Излечившийся стараниями энергозверя Ургас неожиданно для себя обнаружил, что перескочил на седьмой ранг. Кроме возросшей магической мощи, он вдобавок получил возможность общаться с духами великих воинов. Этим даром наделяли волшебников, преодолевших шестой, девятый и двенадцатый рубеж, да и то всего на несколько суток. Получившие его видящие маги могли придать сил одному одаренному, пока не перешагнувшему третий ранг мастерства. Магического роста контакты с великими воинами древности, увы, не прибавляли, однако наставник договорился о подселении к Алгаю духа великого воина. Тот обязался за сутки передать юноше основы боевых навыков, которые могут быть освоены только усердием и постоянными тренировками.
Временное подселение духа боевого гуру для самого юноши осталось тайной. Он просто отметил некоторые успехи в освоении им воинского ремесла, посчитав их заслугой исключительно
