Икона Стиля - Василий Горъ
— Истерил аргументированно… — продолжила его монолог Татьяна. — И, в конечном итоге, все-таки убедил государя в своей правоте. Поэтому группа телохранителей, прибывшая со стороны реки, получила приказ выкладывать из рюкзаков все, кроме личных вещей, и готовиться к выходу в обратный путь, а прапорам из постоянного состава поручили собрать что-то вроде паланкина Ксении Станиславовны…
— И…? — поторопила их моя младшенькая, затащив во двор пакет с кожей и закрыв калитку.
— Подняли и нас… — тихонько хихикнула Лиза. — Но Виктор Михайлович, спустившись во двор и разобравшись в сути происходящего, назвал майора паникером и предложил спасаться бегством одному. Потом заявил, что для таких безруких «горожан», как этот майор, высокоранговые змеи-теневики действительно опасны, а вы грохнете эту несчастную «единичку», не получив ни царапины, разделаете на месте и притащите сюда в виде мяса. А после того, как понял, что государя эти аргументы не убедили, напомнил, что вы уже отбивали эту заимку у змей-теневиков, которых тогда было много…
— И?!. — опять повторила Света и дернула Витю за рукав. Вот парень и закончил повествование:
— В этот момент дед заметил, что Ковалевский, сбивавший «паланкин», ухмыляется, поинтересовался его мнением и услышал убийственный ответ: «Судя по количествам вспышек, которые я видел с дозорной вышки, к оврагам возвращалось две змеи. Одна уже мертва. А вторая уползла за хребет, но тоже обречена. Ибо Игнату Даниловичу и его команде не соперница…»
— Все верно: змей действительно было две… — подтвердил я и весело ухмыльнулся: — Но та, которая преследовала Виктора Андреевича, оказалась не «единичкой», а Кошмаром первого ранга. Поэтому мы притащили в виде мяса именно дальнюю. А за мясом ближней сгоняем вместе с вами: уверен, что в данный момент ее рвет на части низкоранговое зверье, а вам, ленивцам, надо тренироваться…
Глава 20
7 декабря 2513 по ЕГК.
…Максакова отыграла порученную роль на двенадцать баллов из десяти возможных — ближе к концу боя с лисой-«семеркой» с переломанными лапами восторженно охнула и удвоила усилия, а после того, как завалила несчастную зверушку, радостно проверещала, что прорвалась в девятый ранг, исполнила короткий, но зажигательный танец победительницы, «навелась» на любимую наставницу, сорвалась в резко удлинившийся рывок и повисла у Оли на шее.
Мы рассыпались в поздравлениях, а «злобная мелочь», расцеловав всю женскую половину компании и от всей души поблагодарив нас, вернулась к своей добыче, вытащила из ножен разделочный нож и опустилась на колени.
— Деловая… — проартикулировал мне Виктор, анализировавший чуть ли не каждый поступок Лизы, и переместился к ней. Помогать советами, ибо лис уже «потрошил» и знал, как удобнее всего «добираться» до Искры.
Я оглядел тушки девятнадцати мелких хищников, сдуру явившихся к останкам змеюки-«двоечки» за ночь и часть утра, кинул взгляд на часы, решил, что на сегодня веселья достаточно, и сообщил народу, что мы возвращаемся на заимку. Юная «Дружинница» коротко кивнула в знак того, что услышала приказ, но ускоряться и не подумала — без какой-либо спешки вырезала ядро, сняла рюкзак-«однодневку», извлекла термос, аккуратно упаковала добычу в полиэтиленовый пакет и надписала. Так что в обратный путь мы выдвинулись не сразу, зато довольными до невозможности. При этом моя команда тащила пакеты с кожей и мясом, а наши подопечные носились по лесу за Максаковой, «калибруя» рывки на новую рабочую дистанцию. Благо, девочка изображала более продвинутую немощь добросовестнее некуда.
К калитке подошли без четверти восемь утра, подождали, пока часовой впустит нас во двор, нашли Ковалевского, готовившего завтрак, отдали ему три пакета из четырех и распорядились растопить баньку. Потом вломились в большой сруб, поднялись на второй этаж и разошлись по своим комнатам.
Не успели снять рюкзаки и куртки, как в дверь постучался дежурный телохранитель Владимира Первого
и сообщил, что государь приглашает нас разделить с ним трапезу. Мы не удивились, ибо «видели», в каком положении находился его энергетический «силуэт» в момент нашего возвращения на заимку, и догадались, что Император, беспокоившийся за внука, убивал время с помощью медитаций. Вот и переоделись в «парадно-выходную» домашнюю одежду. Потом мы со Светой «подобрали» Ольгу с Лизой, сбегали к колодцу и умылись. А через полчасика были найдены «сладкой парочкой» и уведены в покои самодержца.
Обмен приветствиями ничем особенным не запомнился, а вот начало «серьезного» разговора, признаюсь, повеселило — после того, как мы расселись на свои места, а телохранитель, исполнявший обязанности горничной, занес и поставил перед каждым из нас по тарелке с жарким из мяса Кошмарика, государь собрался с мыслями и обратился ко мне:
— Игнат Данилович, откровенно говоря, я очень сильно беспокоился за вашу компанию, поэтому этой ночью трижды посылал теневиков посмотреть, все ли у вас в порядке. Первый же доклад заставил поволноваться: Виктор, Таня и Лиза сражались сразу с восемью пусть низкоранговыми, но достаточно опасными хищниками, а вы приглядывали за ними со стороны. В шестом часу утра вас на той поляне не оказалось, а уходить по следам слишком далеко мои телохранители не решились. В семь с минутами вы снова нашлись на том же месте и, вроде как, опять воевали со зверьем. Скажите, пожалуйста, чем вы руководствовались, давая своим подопечным столь серьезную нагрузку после тяжелейшего тренировочного дня?
Витя чуть не лопнул от возмущения, но наткнулся на мой смеющийся взгляд и промолчал. А я пожал плечами:
— Государь, я неплохо разобрался в реальных возможностях подопечных, соответственно, даю им нагрузку, позволяющую нормально прогрессировать. Да, повоевали они знатно. Но после целого дня, по их же нынешним меркам, проведенного в безделье. Да, рисковали. Но в меру: за ними присматривали сразу две «боевые» целительницы и я. И пусть рубились не только с одиночным зверьем, но не получили ни царапины и за шесть часов охоты самостоятельно добыли аж тридцать одну Искру седьмого, шестого и пятого рангов…
— … а Елизавета Демьяновна прорвалась в Дружинники! — добавил Витя.
— Тридцать о— … — удивленно начал переспрашивать его дед, но вдумался в последнее утверждение и изумленно уставился на Максакову: — Вы взяли
