Эпоха Опустошителя. Том II - Вел Павлов
На неопределённое время я потерял связь с реальности из-за нахлынувшей эйфории, но чей-то недовольный и заспанный голос вывел меня из этого состояния:
«ТЬФУ! Мерзость! Дрянь редкостная! Кхе! Фу! Чем ты кормишь великую Руну Истребления? Падалью, что ли?»
Но несмотря ни на что от услышанного улыбка самопроизвольно образовалась на лице, татуировка на левой рука начала темнеть, а миг спустя в ладони материализовалась знакомая спата. Только сейчас она ощущалась совсем иначе, не так как в Западном Пределе. Ныне я чувствовал в ней жизнь. Жизнь Альяны.
— И тебе привет, подруга.
«Какой же ты долгий! — затараторила возмущенно девица. — Тебя только за смертью посылать!»
— В чем-то ты права. Я был близок к ней. Ты много пропустила. Слишком много.
«Расскажешь или мне покопаться у тебя в памя…»
Впрочем, договорить та не успела, потому как внезапно раздался девичий визг, что был наполнен страхом и трепетом:
«АААААААА! ВО ИМЯ ДРЕВНИХ, РАНКАР! ГДЕ ПЕЧАТИ⁈ ЧТО С НИМИ СТАЛО? ЧТО ЗА ГАДОСТЬ У ТЕБЯ ЗДЕСЬ ОБИТАЕТ⁈ Стоп… — вдруг осеклась она словно увидела нечто чудовищное, — не может этого быть. Я глазам своим не верю. Это же…»
Глава 20
Ни минуты покоя…
Военный лагерь великого дома Ксант.
Рабочие апартаменты лорда Хаззака.
Некоторое время назад…
— Подробности будут? — негромко спросил деспот, когда дверь за его новым воспитанником закрылась и они остались наедине с сестрой. — Как тебе парень? Можешь говорить честно, пологи тишины повсюду навешаны.
На несколько долгих секунд возникла гнетущая тишина. Женщина тщательно обдумывала всё увиденное с каменным выражением лица, однако глаза её были наполнены странной печалью.
— Почему именно он? — тихо поинтересовалась Знающая. — Почему именно этот мальчик? Я не склонна к жалости, но подобное чревато. Он юн и многого не знает. Ты же понимаешь, что на него отныне легла огромная ответственность? Пойдет множество слухов и сплетен. Вероятнее всего разразится информационная война, которая окажет на него серьезное давление. Ему придётся соответствовать своему учителю. То есть тебе! Легендарный Изувер всегда отказывался от воспитанников. К тебе выстраивались очереди различных наследников, чтобы преклонить колени, но ты всем отказывал. Отпрыски великих сил с четырёх пантеонов в твоих глазах являлись никем и ничем. Официально взяв Ранкара под своё крыло, ты создал для него уйму врагов, недоброжелателей и завистников, которые на порядок сильнее парня. Боюсь, даже твои жены взбунтуются из-за такого решения. Ведь ты отказался обучать собственных сыновей! Само собой, пока я буду находиться в Мергаре, никогда не дам его в обиду и всему обучу, но почему сейчас ты изменил своё мнение? Почему именно он, брат? Что ты в нём разглядел?
По задумчивому виду Дэймона стало ясно, что он ожидал подобного вопроса, потому как с каждым словом сестры изувеченное лицо мужчины озаряла довольная улыбка.
— Мои сыновья, увы, пошли не в меня, а в своих матерей. Беда состоит не только в том, что они жаждут моего влияния, главная проблема заключена в их страхе. Они до дрожи в поджилках боятся возобладать данным влиянием и сломаться под её весом, — подался в рассуждения Хаззак. — Наверное, в этом есть и моя вина, что взращиванию дому я уделял чуть больше внимания, чем своим детям. То же самое касается и хвалёных наследников из великих сил. Каждый хотел получить что-то своё от меня. Неистово хотел понять в чем суть моего могущества. Вот только искры в их глазах давно угасли. Лишь Маннисса нечто среднее между мной и Галарой.
— Он отличается? — указала целительница глазами на выход.
— Вовсе нет, — рассмеялся не пойми из-за чего Дэймон словно услышал хорошую шутку. — Ранкар их полная противоположность. Ему не нужны власть или же влияние. Он не стремится к вниманию, ему подобное чуждо. Однако он не опасается свалившейся на него ответственности. Он принимает все невзгоды как данность. Ведёт себя, словно его всегда окружали беды. Всё чего парень сейчас достиг, он достиг сам. Своим умом и силами. Уже этим он отличается от остальных. Ранкар так же прост, как и необычайно загадочен. У него абсолютно отсутствуют искры в глазах. Вместо чахлых искр у парня в груди яростный огонь, что позволяет ему выживать. Выживать, во что бы то ни стало и держаться особняком ото всех. Он привык решать трудности в одиночку. Но мальчишка скрывает это пламя ещё и за нелюдимым нравом и взрывным характером.
— Как мне это всё-таки знакомо, — улыбнулась тепло Знающая, прикрыв глаза и откинувшись на спинку кресла. — Ты описал себя в молодости. Неужели мой брат нашел свою молодую копию? Я честно считала, что такие разумные как мы давно вымерли. Жаль, что мои родные племянники не унаследовали хотя бы частицу твоей воли и желаний. Очень жаль.
— Ты знаешь закономерность Альбарры, — вдруг тихо напомнил сестре Хаззак, подавшись в раздумья. — Тяжёлые времена рождают сильных людей. Сильные люди создают лёгкие времена. Лёгкие времена рождают слабых людей. Слабые люди создают тяжёлые времена.
— Да. Тяжелые времена в разгаре, — грустно вздохнула магиня. — Зачем его отправили на передовую? Почему сразу после пробуждения мальчика отправили как скот на убой? — внезапно спросила Имания, резко разлепляя веки. — Зачем так рисковать столь редким талантом?
— Это не моя идея. Его отправили туда намеренно, — покачал головой Дэймон, невольно пождав губы. — Как и многие другие я выполняю приказы.
— Приказ? — прошипела грозно Знающая. — Среди великого дома Ксант лишь единицы имеют право отдавать тебе команды, но прямо сейчас это мог сделать только один разумный. Точнее одна. А из всего того, что я узнала и услышала, могу прямо сейчас встать и пойти отхлыстать эту недоразвитую интриганку по её филейной части. Что задумала Нефрит? Для чего ей понадобился мальчик? Почему Данакт не знает, что среди его подданых объявился еще один врожденный деспот? Не держи меня за
