Даяна I. Ярость небес. Том 10 (СИ) - Виктор Викторов

Тенгри дал совет заглянуть в Мирт?

Ну что я могу сказать, кроме: «Отлично, так и сделаю. Причём, не откладывая».

Да и, если быть честным, не похож Тенгри на божество, которое будет делать мелкие пакости.

Это вам не Миардель с Тармисом.

У меня вообще создалось впечатление, что Тенгри не стал бы размениваться на какие-то незначительные интриги, нет. Больше всего, по шкале опасности, он стоял если не вплотную, то совсем рядом с Танатосом.

И если Танатос больше меня не привечал, как в старые-добрые, то вот Тенгри я бы не хотел видеть за барьером, где собрались все мои враги.

Ждать, пока все члены нашего отряда «отреспятся» я, понятное дело, не стал, поскольку смысла не было никакого. Пока они придут в себя, пока пополнят потраченные «расходники»… На это, зачастую, уходило всегда намного больше времени, чем те привычные полчаса, которые им выделили.

Именно поэтому я воспользовался свитком портала, оставив отряд самостоятельно зализывать раны. Я даже к Лиэль с Караей не стал подходить, поскольку я ни в «реале» ни здесь никогда не знал, что нужно, и как правильно говорить слова соболезнования.

Это для нас «Даяна I» всего лишь виртуальная игра с полным погружением. Для них, «неписей», как мы их порой называем, это единственная жизнь, которую они видели. Поэтому, видя убитых горем Боевых Ведьм, которые в этом бою потеряли слишком много своих подруг, я просто предпочёл сбежать, чтобы не стоять и не мямлить, пытаясь утешить или как-то сгладить ситуацию.

Нечего тут было сглаживать. То, что случилось — не изменить. Но и это тоже не стоило им говорить.

Только попав порталом в Мирт — посёлок, который был самым первым на моём игровом пути, я, наконец, вспомнил то, что мне долгое время не давало покоя, противным комаром жужжа где-то на подкорке. Вернее, я это помнил, вот только с таким ритмом игры просто-напросто не мог себе позволить заняться собой и «апгрейдом» своего оружия и «шмота».

Толкнув знакомую дверь, я зашёл в лавку, в которой не был долгое время.

— Привет, Криг, — улыбнулся я, видя удивлённые глаза грандмастера, который чуть ли их не протёр неверяще. — Как жизнь?

— Охо-хо, — решительно отодвинув в сторону какую-то заготовку, которая в скором времени должна была превратиться во что-то на подобие кинжала, гном выбрался из-за своей стойки.

Я же придирчиво эту самую стойку осмотрел, усмехнувшись и прогоняя воспоминания наших с Кригом разногласий.

— Даже и не видно, что она когда-то ломалась, — хмыкнул я. — Сразу видно — мастер делал.

— Грандмастер, — привычно вскинулся гном. — Не нужно сегодня этого повторять, да, — пробурчал Криг, но я не обманывался. Я прекрасно понимал, что гном, при всей его вредности, был сейчас по-настоящему рад меня видеть. — Ты мне, кстати, ещё должен за неё.

— Всё, что душе угодно, — улыбнулся я, но счёл нужным уточнить, — в разумных пределах, само собой. А то знаю я тебя, плута.

Крепко пожав мне руку, гном вперил в меня оценивающий взгляд.

— Возмужал, заматерел, — с гордостью, будто это была его личная заслуга, усмехнулся Криг. — Уже не та перепуганная головешка, которая пришла мне сюда хамить. Всё так же не можешь жить без приключений?

— Покой нам только снится, — развёл я руками. — Или мы, или они.

Добавить было нечего. Я действительно в последнее время крутился, аки белка в колесе, причём и рад был бы всяким приключениям, только это более походило под определение «авралы».

— Слушай, тут у меня неприятность случилась, — замялся я, не зная, как подступиться к этой скользкой теме. — Ты помнишь мне мечи делал?

— Ещё бы я не помнил, — самодовольно усмехнулся Криг. — Одна из лучших моих работ. Такими мечами можно сокрушить всё, что угодно, даже Богов. И я даю свой самый крепкий зуб, что таких надёжных, крепких, смертоносных клинков в Гарконской Пустоши никто и никогда не сделает. Не родился тот гном… — внезапно он осёкся, когда я выложил перед ним то, что осталось от одного из мечей.

— Дерьмо кабрачье, — глубокомысленно произнёс он, а потом замолк на долгие полминуты.

— Ну вот, как-то так, — виновато произнёс я, переминаясь с ноги на ногу.

— Я догадывался, что тебе ничего в руки нельзя давать, но чтобы настолько всё плохо было, — наконец, мрачно выдохнул гном. — Вот скажи, мне горелый, ты что этими клинками в драконьей заднице ковырялся?

— Ну, там ситуация была непростая, — пожал плечами я, после чего мне пришлось рассказать ему душещипательную историю о том, как в героическом бою, лишь только благодаря его великолепным клинкам, мне удалось защитить всех женщин, стариков, детей, хомячков и попугая впридачу, чтобы хоть немного растопить лёд в его глазах, когда Криг смотрел на покорёженные результаты одной из своих лучших работ.

— Нет, я, конечно, понимаю, что ты теперь у нас рунный оружейник, но зачем результаты чужого труда вот так брать и обгаживать? — мрачно произнёс он.

— Ну ты чего? — удивился я. — Я же со всем почтением, тем более, что я объяснил. Ну и что, что я рунный оружейник? Это же не меняет того, что ты мне сделал великолепное оружие, которое много раз меня спасало, Криг. Я по этому поводу и пришёл.

— По какому такому поводу? — изумился гном.

— Ну сделать, — указал я на обломки. — Я хочу попросить, чтобы ты починил клинки. Ну или сделал новые, не знаю. Материалов у меня, конечно, нет, но может у тебя что-то завалялось? Ну или ты мне скажешь, кого нужно прибить, чтобы получить то, из чего можно сделать такие же. Можно же решить этот вопрос в конце-концов.

То, что произойдёт дальше, повергло меня в безграничное удивление. Криг просто-напросто расхохотался мне в лицо. Ухватившись за спинку стоящего рядом колченогого стула, он аж присел, настолько его сотрясали приступы неконтролируемого смеха.

— Криг? Ты чего? Что я такого сказал?

— Ой не могу, ой насмешил, — продолжать ржать гном, а я всё больше и больше ощущал себя идиотом.

Наконец, отсмеявшись, он вытер слезы, после чего посмотрел на меня не менее странным взглядом, нежели прозвучавший только что смех

— Вот ответь мне на вопрос, Белый. Как ты думаешь, что мне скажет кузнец, если я приду к нему и попрошу его выковать мне секиру?

— Ну выкует наверное, что такого? — сначала не врубился я. — Я бы выковал, что мне трудно? Но к чему так усложнять? Ты же сам себе можешь сделать, зачем кого-то просить? Причем сделать секиру такого ранга, до которого кузнецу ещё ковать и ковать. Секира, знаете ли, не подкову лошади присобачить.

— Ну, — прищурившись, гном сочился довольством. — Продолжай, чего ты замолчал?

— Ты мне сейчас намекаешь на то, что я могу себе клинки выковать сам? —