Черный передел - Алексей Птица
Спрятавшись с гранатомётом за бронзовыми стволами старых орудий, я продолжал стрелять, пока не опустошил весь барабан. Трясущимися от мощнейшей отдачи руками я заменил барабан и снова открыл стрельбу. Пока я перезаряжался, оба катера стали закладывать крутой вираж. Видимо поняли: не с теми они связались, и легко мы не сдадимся. Короче, мы оказались им не по зубам! И они не самоубийцы, чтобы продолжать с нами бой.
Перезарядившись, я продолжил посылать вслед им гранаты. Они попадали то в воду, то в корпус обоих катеров. Пока, наконец, меньший по размерам катер не зачадил густым чёрным дымом и не остановился. На нём взвилось пламя, и катеру настал полный капут.
Его океанский собрат попытался спасти экипаж напарника, заслонив выпрыгивающих с борта людей своим корпусом и поливая нас из пулемёта. Я на всякий случай дал ещё несколько десятков выстрелов по немую И торпедолов, поставив дымовую завесу, поспешил уйти с линии огня. Через некоторое время мы уже затерялись на просторах Индийского океана, торопливо покидая территориальные воды ЮАР.
Наш тяжелораненый матрос уже не подавал признаков жизни. Он потерял слишком много крови, и его ранения оказались не совместимы с жизнью. Даже я ничем не мог ему помочь. Бездыханное тело пришлось скинуть за борт. Кроме двоих убитых у нас было ещё трое раненых. И я занялся их перевязкой, пока наш торпедолов на максимальной скорости нёсся прочь.
Но на этом наши приключения не закончились. Ближе к вечеру мы услышали шум винтов и увидели, как на фоне стремительно садящегося за горизонт солнца появились две постепенно увеличивающиеся точки.
«Вертолёты!» — мгновенно вспыхнуло в моей голове.
Мы и так шли на максимальной скорости! Чтобы уйти от погони и ещё больше увеличить скорость, я скинул в воду два бронзовых древних орудия, и это дало нам небольшую фору. Впрочем, ненадолго.
Вертолёты быстро нас догоняли. Вскоре я заметил, что каждый из них несёт по паре неуправляемых ракет. Вздохнул и полез за одним из «Стингеров», намеренно взятых с собой. Так, на всякий случай, а то жалко себя очень. Солнце село, и небо темнело буквально на глазах. Лётчики, кстати, сильно рисковали: они могли не успеть вернуться на свой авианосец. Слишком поздно нас заметили.
Тем временем вертолёты уже заметили нас и направились в нашу сторону. Задрав хвосты, они явно готовились к ракетной атаке.
— Огонь! — заорал я и приник к прицелу «Стингера».
Я просто не имел права промахнуться! Однако, хоть и досконально изучил его устройство на досуге, до конца не был уверен в том, что всё получится с первого раза. Ну, будем надеяться на Змееголового.
— Эй, ты слышишь, Змееголовый?!
— Слышу, слышу, — прошептал мне в ухо морской ветер, и я нажал пуск.
Высокотехнологичная ракета, вырвавшись из тубуса, резко устремилась к цели и попала прямо в борт вертолёта! Небесная вертушка мгновенно вспыхнула и, прямо в последнем полёте разваливаясь на куски, упала в воду. Есть! Есть! Я смог! Но моя радость длилась недолго. На втором вертолёте сверкнул огненный всполох, и палуба ушла из-под моих ног! В корабль ударило с такой силой, что устоять было просто невозможно. Меня нехило так шмякнуло об металлическую палубу, выбив вместе с пылью из моей головы всю радость от успеха. Второй вертолёт хоть и выпустил обе свои ракеты практически наугад, доставил нам немало хлопот.
Одна из ракет прошла мимо и лишь подняла фонтан воды далеко впереди. А вот вторая попала прямо в рубку! Туда, где стоял сундук с сокровищами. Выпустив ракеты, уцелевший вертолёт сразу взял чуть в сторону, резко развернулся и полетел назад. Хорошо, что ракета попала всего одна! Но и этого хватило, чтобы начался пожар, и ещё двое матросов покинуло этот бренный мир. Катер продолжал ход, дымя повреждённой частью и работая двигателем на пределе своих сил и возможностей.
Рулевой оказался ранен. Опираясь на штурвал и заливая его кровью, он продолжал держать курс, понимая, что иначе мы все умрём. Все сознавали возможную гибель, и принялись тушить пожар. Перевязав раненого, я снова побежал к гранатомёту, сам не знаю зачем. Уже практически стемнело, и вертолёта не было ни видно, ни слышно. Нам повезло: ночь и темнота помогли вовремя скрыться на водах бескрайнего Индийского океана. Ну, и Змееголовый помог, конечно.
Впоследствии я узнал, что атаковали нас морские вертолёты Westland Wasp, весьма лёгкие и хорошо вооружённые. Каждый нёс по две неуправляемые ракеты и пулемёт. Повезло, в общем, а ведь могло и не повезти…
Так мы и шли на всех парах, пока не вошли в территориальные воды Мозамбика. Хорошо, что океан к этому времени уже успокоился. Иначе мы бы практически гарантированно затонули. Когда баки торпедолова пустели, мы переливали в них соляру из бочек и шли дальше, надеясь найти какую-нибудь дыру на побережье, где можно будет заправиться.
И вскоре нам повезло, нужная дыра нашлась. Забрав почти весь запас дизтоплива, мы отчалили, предварительно проверив качество солярки и щедро одарив продавцов зелёными бумажками. Если бы не попадание ракеты и пожар, чуть не спаливший торпедолов, мы бы уже добрались на остров Пемба. А так приходилось осторожничать.
На этих запасах я и дошёл до острова Пемба, причалив в его порту. Здесь мы забрали с торпедолова всё нужное, в том числе и сундук. Последний пришлось буквально выцарапывать из железного каркаса, который его защищал. Каркас принял на себя весь удар взрывной волны, смялся, но зато сундук остался цел. Выгрузив с корабля всё подчистую, торпедолов вывели в открытое море, где и затопили. Как говорится: концы в воду. Да здравствует новая жизнь!
Я приказал очистить пушки от грязи и переместить их в святилище Змееголового. Слитки меди продать, а деньги отдать Обонато. Ну, и себе оставил часть из них в награду. Перенесённый в святилище сундук я вскрывал в гордом одиночестве.
Ожидания меня не обманули! Сундук был доверху наполнен старинными португальскими и испанскими монетами! Здесь были золотые испанские эскудо и португальские крузадо, а также серебряные португальские реалы. Сундук состоял из двух отделений: в одном лежали золотые монеты, а в другом, более объёмном — серебро.
Именно поэтому он был неподъёмным, и его пришлось везти на тележке. Бедный осёл, тащивший её, постоянно голосил от недовольства. А негры, толкающие эту тележку сзади, только молча молились, бросая косые взгляды на мою постную рожу. Всем своим видом я показывал, что им это наказание даровано во
