Интриги Богов - Владимир Александрович Сухинин
– Но как это возможно?..
– А как вас разделить? – в ответ спросила девушка. – Вы в одном теле. Я сейчас тебе расскажу, что случилось после возвращения Артема, – Мила тихо пересказала события, случившиеся на заимке, и наказание богинь.
Выслушав ее, Артам спросил:
– И как теперь быть? У Артема есть Хойсира. У меня вроде есть Неела. А что делать с тобой?
– Со мной ничего делать не надо, – ответила девушка. – Неела согласна принять меня второй женой. Также согласится сделать и Хойсира. Слово мужчины – это решающее слово.
– Ты хочешь сказать, что будешь жить с нами двоими?
– Я бы хотела, – не смущаясь, ответила Мила. – Вы в одном теле, и у меня одно тело… – она полезла рукой ему под штаны. Артам, вздрогнув, напрягся.
– Ты что делаешь, Мила? – еле слышно, чтобы не разбудить остальных, спросил он. Мила вместо ответа накрыла их с головой тулупом.
Она сопела и все сильнее возбуждалась. Неловко, одной рукой, развязывала завязки на меховых штанах и постепенно опускалась головой все ниже и ниже. Артам почувствовал, что не в силах сопротивляться ее страсти. Он лежал на спине, краснея от удушья и накатившего стыда. А девушка, еле слышно застонав, приблизилась к паху.
– А меня ублажишь? – услышала она тихий вопрос и открыла глаза. Напротив ее лица под шубой из сумки выглядывал гремлун и скалился. В руке он держал маленький светлячок.
Мила от неожиданности вскрикнула и ударила коротышку кулачком в лицо. Тот ухватил ее руку и, тоже вскрикнув, укусил ее. Завязалась борьба, и тут же тулуп был скинут с них, и над ними повис Хойскар.
– Вы чего тут устроили? – шепотом спросил он. – А ну цыц. И ты, девонька, не шали. Люди вокруг.
– Да пошел ты, – окрысилась Мила и отвернулась от Артама.
Свад тихо хихикал, а Хойскар посмотрел на растерянного вождя и спросил:
– Ты кто?
– Я Артам.
– Ты это, Артам… После всего, что случилось с нами, я тебя стал уважать. Но ты не лезь к девке. Она женщина вождя Артема.
– Да я и не лез, – ответил Артам. – Она сама.
Девушка резко обернулась.
– Да, сама! – зло прошептала она. – И ты в наши отношения, Хойскар, не лезь. Прокляну. Мы сами разберемся. Ты лучше поухаживай за Иреной, она глаз с тебя не спускает. Девка созрела и давно мужика хочет…
– Да пошла ты сама, – огрызнулся Хойскар и накрыл ее и Артама тулупом.
Возвращение домой. Река Безымянная
Дальнейшая дорога до Черной Пади проходила без каких-либо происшествий и эксцессов. Мила больше не лезла к Артему и Артаму, но с тревогой поглядывала на Хойскара. А тот, понимая ее страх перед Артемом, помалкивал.
Как-то так получилось, что Хойскар неожиданно для самого себя взял на заботу о риньере Ирене. И та была не против воспользоваться его помощью. Он рассказывал ей о жизни в крепости. О народе озер. О вожде Артаме. Помогал устраиваться на ночь. Показал, как носить сапоги, не натирая ноги. Смазал девушке ступни и пятки мазью от потертостей. И она это тоже позволила.
А все началось на второй день путешествия с безобидного вопроса, который задал Ирена, ни к кому конкретно не обращаясь. Ей достались сапоги большого размера, и она, чтобы размять ноги, часто вставала с саней и шла пешком.
– Когда мы приедем? – спросила она на привале.
На вопрос девушки обратил внимание один Хойскар. Он подошел и рассказал, сколько им придется идти до реки, потом вдоль нее. Что вызвало почти панический ужас у риньеры Ирены.
– Как же я доберусь?! Я ноги натерла, – сказала она, и в голосе девушки слышались слезы. Мила кинула на Ирену взгляд, подняла бровку и отвернулась. Опытная в любовных делах, девушка сразу поняла, куда дует ветер, и когда Хойскар предложил Ирене показать свои ноги, она нисколько не сомневалась, что та их покажет.
На следующем привале Мила выбрала момент, когда Хойскар отлучился к саням, и подошла к нему.
– Хойскар, – тихо произнесла девушка, – я заметила, что ты проявляешь интерес к риньере Ирене.
– И что? – хмуро спросил он.
– Ничего. Просто я хочу тебе помочь ее завоевать. Ты не знаешь женщин, хотя мужчина довольно взрослый. Ты получить ее хочешь?
Хойскар, хмуро глядя под ноги, некоторое время молчал, обдумывая слова девушки. Затем решился.
– Ну хочу. Дальше что?
– А дальше ты должен понять, кто такие риньеры.
– И кто? – так же хмуро спросил он.
– В основном это избалованные девушки, за которыми убирали горничные и служанки. А ей придется жить и заботиться о себе и о тебе. Она этого делать не умеет. Если ты решишься взять ее в жены, а она, поверь мне, будет не против, ты должен будешь учитывать, что она сильно отличается от женщин озер.
– Это я уже понял. Но она как-то обходится без служанки…
– Да, она привыкает, и ты должен будешь очень терпеливо ей в этом помочь.
– Я готов ей помочь. Помоги мне. Я не знаю, как себя с ней вести. Она… Она такая…
– Первое, что ты должен понять: она не небесное создание, а просто женщина. Ей нужна забота и крепкая спина, за которую можно спрятаться. Не возноси ее до небес. Иначе она о тебя начнет вытирать ноги. Женщины не любят бесхребетных. Имей внутри себя стержень и не тай от вида ее ножек и глаз. Просто не будь грубым, и этого хватит. Веди себя с ней, как Артем ведет себя с Хойсирой, покажи ей, что она тебе нравится, помогай в дороге, стань незаменимым. Задавай вопросы, прислушивайся к ее мнению, и, если решишь, что оно стоит того, поступи, как она говорит. Посмотри на Уильяма и Энею. Они бережно относятся друг к другу, потому что нужны друг другу. Но большой любви между ними я не увидела. Риньеры привыкли выходить замуж не по любви, – Мила хлопнула мужчину по плечу. – Дерзай, рыцарь, – засмеялась она, – и Артему ничего не говори про то, что видел.
– Сами разберетесь, – отмахнулся повеселевший Хойскар.
К исходу третьего дня прибыли в Черную Падь. К удивлению Артема, там продолжали стоять два больших «дракона». Это и удивило Артема, и одновременно обрадовало. Можно будет спуститься вниз на кораблях. Капитан небольшой флотилии Хойбран из племени хойду радостно приветствовал вождя.
– Ты почему еще здесь, Хойбран? – спросил Артем, радостно обнимая невысокого крепыша.
– Я, вождь Артам, подумал, что в жизни всякое случается, может быть, в пути возникнут непредвиденные трудности и ты захочешь вернуться. Я посчитал, – он стал загибать пальцы, – три дня пути в Хволь, три дня обратно,
