Печать правосудия - Артём Кочеровский
Мы вышли через заднюю дверь, оказались на стоянке спец транспорта.
– Ни фига себе!
На заднем дворе ОБНИС стояли три грузовика с бойцами.
– А с чего я по-твоему так тороплюсь?! – сказал Шумякин, подтолкнул меня к кузову.
В кузове, прижавшись к окну, сидела Соколова. Все остальное пространство по бокам стен занимали бойцы. Спецназ, морские котики, какие они ещё бывают? По нашивкам я все равно ничего не понял, но понятно было одно – Шумякин собрал серьезных ребят, и мы ехали на серьезное дело.
– Привет, – пискнула Диана, чем вызвала улыбки солдат.
Они носили черную спец форму, ботинки, каски со шлемами. Девять бойцов были вооружены короткими автоматами, а десятый – налегке. Командир отделения. Мы встретились с ним глазами, он показал презрение, будто смотрел не на человека, а на плевок на своем ботинке.
Я сел рядом с Соколовой, та прижалась ко мне. Не очень-то комфортно чувствуешь себя под взглядами десятка головорезов.
Из всего увиденного назревал вполне резонный вопрос: нахера здесь понадобился я? Ну и Соколова? Хотя она залетела сюда чисто случайно – это факт.
Шумякин ввалился в машину последним, закрыл дверь:
– Поехали!
Командир морских котиков нажал кнопку на рации:
– Помчали гуси-лебеди!
– Принято, – донеслось шипящее в ответ.
Я посмотрел на Шумякина, тот пожал плечами. Какие к черту гуси-лебеди?
– И куда мы едем, товарищ подполковник?
– Выбивать дерьмо из наркоторговцев, – ответил Шумякин и проверил обойму пистолета.
– Значит, всё-таки война…
… … …
На место мы приезжаем тихо. Без мигалок, конвоя и даже без писка резины об асфальт.
– Ты, – Шумякин показывает на Диану, – в последней группе! А ты, – палец указывает на меня. – Держись за мной!
– Понятно, – Диана сглатывает слюну, цепляется руками в шлейки бронежилета.
– Командуйте, майор, – говорит Шумякин вояке.
– Гоп-стоп, выскочили на свободу, котики!
Я смотрю на Шумякина, тот пожимает плечами.
Щелчок открывающейся двери, яркий сет в глаза, бойцы вываливаются через основной, мы с Шумякином – через боковой. Три десятка морских котиков штурмуют загородный коттедж.
Четыре человека уже лежат лицами в землю, одна группа бойцов окружает дом, другие занимают позиции перед парадным входом. Из дверей с криком «какого хера вам надо!» выбегает азиат, но тут же получает пулю в ногу, катится с крыльца.
Мы застаем их врасплох. А как иначе объяснить столь стремительную и успешную операцию? Мы приехали прямо в сердце банды Сынов Си и положили всех за три минуты. А разговоров-то было.
– Воробушки, внутрь по трое… Полетели!
– О Боже, он это специально? – спрашиваю я Шумякина.
– Наверх!
Где-то справа звучит несколько глухих звуков – спецы работают с глушителями. Пара разбитых стекол, грохот выбитой двери, предупреждающие крики.
Трое бойцов, собравшись в боевой наконечник, бегут к запасному входу. Мы с Шумякиным – следом. Дверь открыта, на первом этаже ребята в масках вяжут ещё двоих.
– Хлоп-топ, не тормозим ребята, выносим посылочки!
С лестницы на второй высовывается мужик, сначала мелькает его голова, а затем на нас смотрит дуло автомата.
– На пол! – орёт Шумякин.
Громыхает очередь, спецы останавливают пули бронежилетами, кого-то цепляет по ногам. Мы захлебываемся на подъёме, собирается пробка.
– У нас ранение! Нужна помощь!
– Назад!
Двое бойцов, что попали под основной залп, ложатся на лестнице. Шумякин и третий тащат их вниз, а я болтаюсь позади – слишком тесно.
Спустя пять секунд я слышу щелчок доведенной обоймы. Ещё миг и по нам снова откроют огонь.
Всплеск силы. Я опускаю Шумякина на пол, становлюсь ему на спину, прыгаю. Как раз вовремя. Раскаленное дуло автомата обжигает руку, я утаскиваю его вглубь комнаты вместе с бандитом, вскакиваю на ноги, вырубаю прикладом между глаз.
Наши бойцы заваливаются через окна. Внизу раздаются команды по оказанию первой помощи раненым, комнату заполняет женский крик. Три девушки забиваются в угол, орут.
Бойцы пакуют ещё троих, бегут дальше – на третий этаж.
Вскоре выстрелы стихают.
Через пять минут по коттеджу ходит орава вооружённых людей в масках, осматривает содержимое комнат.
Следуя хвостиком за Шумякиным, я прохожусь по второму и третьему этажам. В северной части коттеджа на третьем этаже находится комната-лаба. Оттуда эксперты выносят приборы для варки и пакеты. Основное действо происходит на третьем этаже в соседней комнате.
Мужик без верхней одежды с татуированным торсом орет и спрашивает у спецов, знают ли они, кто он такой. Я предполагаю, что он достаточно известен в бандитских кругах, если в отличие от остальных бандитов до сих пор стоит на ногах, а не долбит мордой пол.
– Обники, твари ссучие, вы по беспределу к нам на хату завалили! Вы хоть одупляете, перед кем потом мазу тянуть?! – говорит он на жаргоне, и тут что-то щелкает у меня в голове.
Это не китайцы…
Смотрю по сторонам и отмечаю некоторые лица арестованных. Азиаты, но не китайцы. Казахи. Все говорят на чистом русском, без тени акцента. В суете штурма я не обратил на это внимания. Коттедж слабо защищен, а вся операция заняла пятнадцать минут. К тому же, Шумякин к операции не готовился. Обники провернули её спонтанно, возможно приказ поступил всего пару часов назад.
Тогда какого хрена мы здесь делаем?!
Отодвигаю морского котика в сторону, подхожу ближе к бандиту, читаю на торсе русские надписи.
Что происходит? Это не клан Сынов Си…
– Я на шконку больше не лягу, черви мусорские! – кричит бандит. – Отсосите!
Его кулак подсвечивается. Пальцы накаляются, будто вольфрам в лампочке, слепят глаза. Я стою ближе, чем остальные и приготавливаюсь отразить удар. Но он не рвётся в бой, он засовывает кулак в рот. Что, бля?!
С расстояния в два метра я отчетливо вижу, как сгусток силы отделяется от руки и прокатывается по пищеводу к желудку. Чем ниже он опускается, тем ярче светится. В районе солнечного сплетения сгусток искрится так, что просвечивает бандита насквозь.
– ВСЕ НА ПОЛ! – орёт кто-то за спиной.
Бандит достаёт кулак, улыбается… Взрыв.
… … …
Очнулся я на полу в незнакомой комнате под поцелуи сладко пахнущей девушки. Что-то мешало мне открыть глаза, и я смотрел через миллиметровые щелочки. Я не спешил. Девушка целовала меня немного неумело и время от времени прерывалась. Однако прикосновения её губ были слишком хороши. Вскоре я уловил её чередования, присоединился к поцелую, обнял за шею и добавил язык, чтобы показать примером, как это делать правильно.
– Ты охренел,
