Евгений Связов - Торговец по найму
– Позволь узнать твоё имя и выпить за твоё здоровье.
Незнакомец задумался, потом поднял стакан и сказал:
– Зовите меня Гривз.
Хичаги поднял стакан и осторожно принюхался. Его ждал сюрприз.
«Почему в Дойчланд можно попасть только при вторжении»
Гамма Минор, неделю спустя после атаки Призраков на Дамаскус
Сорок шесть линкоров, окутанных облаком кораблей прикрытия, ломилось сквозь пространство.
Командующий, откинувшись в кресле, нечеловечески холодным взглядом смотрел на экраны. Прикрыть врата к генераторам они уже не успевали, несмотря на то, что Призраки каким-то образом повесили гигантские врата, перебросившие флот почти впритык к входу. Три сотни кораблей, неожиданно вынырнувших из стационарных врат, связали боем охрану. Отделившаяся эскадрилья уже уничтожила один генератор щита.
Но шанс ворваться вслед за врагом и уничтожить его до того, как он атакует базу, оставался. И его флот успевал к вратам раньше, чем стартовавшая с планеты эскадра Призраков.
Взгляд командующего прикипел к дальнему радару. Радар засёк базу, которая летела навстречу его эскадре.
Взглядом отдав приказ офицеру связи, командующий выпрямился, окинул взглядом штабных, с нечеловеческой неподвижностью застывших в креслах, и холодно отчеканил:
– Неизвестная база, идентифицируйте себя.
Несколько секунд спустя экраны общей связи выдали изображение. С экрана на командующего и на весь флот уставились глаза, тускло пылающие удерживаемым под контролем весёлым безумным бешенством. Бледные губы, растянутые в усмешке, разомкнулись. Из динамиков потекли слова, похожие на сверхтяжелые торпеды, укутанные в смазку безразличия:
– Говорит командир сверхтяжелого инженерного линкора «Русь» Роман Александрович Загривенко. Через девять минут сорок секунд начинаю операцию по зачистке системы Гамма Минор. Рекомендую использовать данное время для эвакуации вашего флота. Все корабли, находящиеся в системе к началу операции, будут уничтожены.
Командующий несколько секунд обдумывал услышанное. Потом переключил связь на общую трансляцию и холодно сказал:
– Линкор, говорит командующий первым Флотом Рейнланда адмирал фон Квишниц. Идентифицируйте свою принадлежность к силам.
Лицо на экране расплылось в жуткой улыбке. Глаза полыхнули хищным огнём.
– Флот Дойчланда, СТИЛ «Русь» приписан к военно-космическим силам России, Земля. Девять минут десять секунд до начала операции по зачистке.
Командующий наклонился к экрану, впился взглядом в лицо и крикнул:
– Я тебя уничтожу. Сорок шесть линкоров и полторы сотни крейсеров сотрут тебя в пыль.
Лицо на экране захохотало. Хохот превратил его в нечеловеческую маску злобного веселья, оставшуюся даже после того, как хохот сменился речью.
– В лучших традициях, – прогрохотали динамики. – Немцы завершают жизнь самоубийством, нападая на русских. Мне вашего Флота не хватит даже на полчаса нормального боя. Вы бы не могли скоординироваться с эскадрой Призраков и попросить её атаковать одновременно с вами? Так это хоть будет похоже на войну, а не на бойню.
Командующий посмотрел на офицера связи.
Офицер понял его без слов и переключил связь на трансляцию флоту.
Командующий мысленно поморщился от необходимости говорить. Но пока что половина офицеров оставалась людьми и нуждалась в звуках.
– На войну, – холодно сказал командующий. – На нас возложена важная миссия – вмешаться в ключевой момент истории содружества двух разумных рас и спасти этот союз от безумцев, которые за иллюзией своей жалкой свободы не видят свободы истинной.
– Тактический план 12-С вам известен. Через десять минут приступаем к выполнению.
Командующий отключил связь, откинулся в кресле и посмотрел на экран радара.
Объект, назвавшийся линкором «Русь», продолжал сближаться встречным курсом. До контакта оставалось тридцать минут. Больше чем достаточно для развёртывания Флота в боевой порядок.
Командующий не знал, что его противник уже начал манёвр.
Линкор «Нормурад» прибыл на соединение с флотом с патрульного дежурства в Дрездене. И новости о вступлении в контакт с новой дружественной расой до команды линкора доходили только в форме сводок, но не от высших офицеров Дойчланда, которые проводили конфиденциальные беседы с капитанами линкоров, после чего капитаны, а вскоре и основная масса команды становились нечеловечески лояльными к новым друзьям.
О «Нормураде» попросту забыли и не вспоминали до момента сбора сил Вторжения в Окраину. Бросок в неизведанное произошёл через минуту после прибытия линкора к месту стоянки флота. Линкор успел получить развёрнутую сводку новостей, но не успел принять на борт представителя Штаба Флота. И потому вся команда, начиная от капитана, к моменту начала атаки с большим трудом удерживалась в рамках дисциплины. Сообщение стало искрой, детонировавшей накопившееся непонимание обстановки. Запалом к детонации послужило другое понимание, которое из всей эскадры было только у команды «Нормурада».
Капитан линкора «Нормурад» любил исторические хроники. И команду подбирая соответствующую. Кают-компания линкора более всего напоминала библиотеку, которая часто превращалась в зал диспутов об истории Германки. Практически вся команда линкора достаточно хорошо знала историю нации, особенно историю войн.
Поэтому десять секунд после принятия трансляции на мостике царила тишина.
Потом командир осмотрел побледневшие лица офицеров, прокашлялся и отчеканил:
– Смена курса. Новый курс – 90–45 градусов к прежнему.
Секунду помедлив, он тихо добавил:
– Если кто-то желает принять командование, чтобы угробить «Нормурад» в столкновении с… русскими – прошу, господа.
Через несколько минут мостик пришёл в движение.
«Нормурад», замыкавший колонну, отвернул перпендикулярно и вверх, уходя от орудий корабля прикрытия.
Прорвавшись сквозь неплотный огонь канонерок, линкор начал сложный обходной манёвр, нацеленный на выход к стационарным вратам в систему.
«Нормурад» стал единственным уцелевшим линкором флота Дойчланда.
Как Гривз стал адмиралом Гамма Минор,
неделю спустя после атаки Призраков на Дамаскус
Три дюжины «Сетов», оставшихся от двух сотен ударной группы, выскальзывали из сфинктера врат и замирали, сканируя пространство.
Шок, охватывающий нилотов от увиденного, пронизывал и разбивал вдребезги усталость, навалившуюся после тяжелейшего двухчасового боя.
Все пространство вокруг входных врат и от них до опорной планеты Призраков искрилось облаками рассеянной энергии, остающейся от сожженных кораблей. Сама планета превратилась в облако пыли, переливающейся шнурами гигантских молний.
По противоположному останкам планеты вектору от врат дрейфовали искорёженные обломки десятков линкоров и сотен крейсеров. В паче обломков то и дело вспыхивали взрывы мин, которыми было плотно нашпиговано пространство в районе останков флота.
В полусотне километров от врат висел гигантский параллелепипед, покрытый сотнями оплавленных пятен торпедных попаданий. Поверхность крепости то и дело вспыхивала огоньками ремонтных аппаратов. Три десятка канонерок неизвестной конструкции, прикрывающие крепость, отстреливали мины, медленно дрейфующие к крепости со стороны поля обломков.
– О господи! – воскликнул кто-то из ударной группы.
– Мда-а-а, – подхватил Эйвон, – вот это нехило кто-то поразвлекался. Интересно, я его знаю или как?
– Вряд ли, – рассудительно заметила Марагаи.[84] Помолчав пару секунд, она добавила: – Значит, врата после нашего прорыва сохранили полную проницаемость. Флот перехвата просто не смог прорваться через оборону этой крепости, чья бы она ни была. Ни эскадра Призраков, ни флот Дойчланда. Но, чёрт подери, что они сделали с планетой? И как?
– А спроси! – весело бросил Эйвон. – Или давай я спрошу.
Марагаи что-то сдавленно прошипела, а потом милым голоском проворковала:
– Спасибо, Эйвон. Лучше давай я, как представитель флота Иденс.
Глубоко вздохнув, Марагаи переключила связь на общую волну и медленно протянула:
– Говорит коммандер Сил Безопасности Иденс Джунко Марагаи. Неизвестная…
– И хорошо, что неизвестная! – ворвался на внутреннюю частоту веселый голос. – Были б мы известны, нас бы тут встречали, а так мы, как татары нагрянули. В общем, здорово, люди добрые. С вами говорит Миша Коварнов, старпом этого корытца, которое вы никак не определите. И никак не определите, бо самоделка. Шо хочите-то?
Остатки ударной группы несколько секунд шокированно молчали. Молчание нарушил Эйвон, высказав понимание:
– Это чё? Они нашу внутреннюю частоту читают?
– Тьфу, господи. Что ж её не читать-то? – плаксиво протянул голос. – Если б хоть закодировано было путём, а то детский сад какой-то – двуполосное ассоциативное кодирование без путающих хвостов.
