Е Пикринов - Верхний фактор
Потом продолжил:
— Так вот. Про ответный удар не скажу, не знаю. В открытой информации было много противоречивого. А другой не имелось. Генштаб только и успел объявить, что в связи с невозможностью президента или премьера исполнять обязанности Главнокомандующего, эти функции возлагает на себя…
— Так, допустим, первый удар нанесла неизвестная страна. А по плотинам, Москве, ракетным базам на территории страны должно было стать известно? Ведь им лететь издалека.
— Да, тут они и не скрывали, что это их, натовские ракеты. Но в ответ на нанесение Россией авиаракетных ударов по территории стран Северо-Атлантического договора.
— Значит, наши им всё-таки всыпали! — обрадовался Олег.
— Извини, тёзка. Чего не знаю, того не знаю… Может и ударили по ним, а может они сами что-нибудь подорвали для наглядности. Всем известен пример того, что обе мировые войны начались с провокаций. А началась ли Третья мировая или всё ограничилось Европой — не знаю…
— Кто и почему напал на вас?
Олег не спешил отвечать. Пауза продолжалась минуты две. Борис не стал повторять вопрос, понимая, что ему совсем не хочется вспоминать те события, которые привели его в итоге под землю, где придётся остаться навсегда, как и его товарищу. Это можно было догадаться по его лицу, на котором отражались трагические воспоминания. Наконец, выпив несколько глотков воды, он начал говорить.
— О том, что разрушена плотина Яузского водохранилища, мы узнали до того, как стало известно о событиях на Чукотке…
— Разве на Яузе есть водохранилище? — перебил его Борис.
— Это не наша Яуза, а та, что в Смоленской области, выше города Гагарина. Так, вот. Нам передали, что был звонок от местного жителя о прорыве плотины. О том, что её разрушили крылатые ракеты, ничего не сообщалось. Начали перепроверять…
— Извини, что перебиваю, — снова встрял Борис. — Ты в оперативном штабе служишь, там где экраны во всю стену?
— Нет, Центр управления в кризисных ситуациях находится на западе Москвы, в Давыдкове. А здесь аппарат Министерства, ну и ещё кое что. Вот там мы и сидим…, сидели…, — поправился он.
Больше его не стали перебивать, а молча ждали, когда он продолжит.
— …Потом один за одним пошли сообщения о прорывах плотин. Нашлись и очевидцы пролёта крылатых ракет. Судя по времени, плотины водохранилищ были взорваны в течении пяти-десяти минут.
— И что, ни одну не сбили?! — не удержался Олег.
— Это мне не известно. Думаю, что если сколько-то и сбили, то это ничего не изменило. Особой разницы нет, три или четыре ракеты попали в плотину. Это если она была нацелена на военный объект, то да, польза будет. Но на такие цели одну не пустят, обычно несколько, чтобы подстраховаться на такой случай.
— Как, такая армада ракет летела к нам и не объявили воздушную тревогу?
— Не забывай, что в это время не было ничего понятно, почему нет связи с Высшим руководством страны. А когда засекли низколетящие цели, то существенного урона им нанести не успели. Рельеф позволил им лететь на предельно низкой высоте. А до страны, члена НАТО, от границы Московской области около пятисот километров. Для летящей на сверхмалой высоте, то есть пять-десять метров, это минут двадцать. А когда подавлены средства ПВО, то в дело вступают тактические ракеты со скоростью в два раза большей. Вот так и застали нас врасплох. А на то, на сколько были эффективными наши противоракетные комплексы и ответный удар по Прибалтике, я не в курсе.
Снова повисла пауза. По лицу Олега было видно, что он держится только на силе воли. Николай решил больше не мучить его вопросами, а сделать паузу.
— Ладно. Олег, ты отдохни, а ребята пусть поднимутся наверх и найдут врача. Ты только объясни, как быстрее всего им это можно сделать.
— Трудно сказать, но попытаюсь. Я сюда попал по переходу из нашего здания. Хотели спуститься на лифте, но он был обесточен. Дизель-генератор включился, но лифт не входит в перечень приоритетных потребителей. Лестница была в другом крыле здания. Мы поковыляли туда. Но я понял, что по тоннелям не дойдём и поэтому принял решение укрыться в минтрансовском убежище. Заблокировал сюда все двери. Так, как стрелявшие в нас видели, в какую дверь мы убежали, то её без присмотра не оставят. Значит, твоим товарищам нужно выходить из этого здания. Как и где расположены выходы, я не знаю, сами понимаете. Моё мнение, что зря вы это затеяли. Не вижу смысла.
— Нам по любому нужно будет выбираться наверх, чтобы домой попасть. Считай, пять суток под землёй бродим, не считая двух вылазок на поверхность. Конечно, когда бы нам ещё удалось вот так увидеть всякие ходы и тоннели? Но такая романтика не по мне. Всё хорошо в меру.
— Дело ваше. Постарайтесь только не попасться или не нарваться на пулю. А когда будете возвращаться, «хвоста» не приведите.
— Это само собой, Олег, — ответил за всех Борис. — Пойдём собираться, — сказал он напарнику и они вышли из канцелярии.
— Борь, а ты хоть знаешь, где здесь в центре есть медицина?
— На Неглинке, рядом с Петровским Пассажем, есть поликлиника Центробанка. Но идти туда не вижу смысла.
— Почему?
— Уж больно вокруг много мест, где для мародёров столько вкусного сосредоточено. Тем более, место там низкое и его явно затапливало. Значит электричества нет и не будет очень долго. Поэтому, врачи, даже если и хотели выйти на работу, вернулись домой.
— Тогда куда мы пойдём?
— Попробуем по Рождественке. Не помню точно, но где-то там есть конторская поликлиника. Хотя туда и стрёмно идти… Ничего, найдём обязательно.
Сняли с себя явно иностранное снаряжение. Броники оставили, а поверх надели куртки для садовых работ, прихваченные в магазине. Из оружия только пистолеты и гранаты. Снарядили все магазины. Патроны к ТТ распихали по карманам. В последний момент решили побриться. Щетина слишком бросалась в глаза. Николай, вернувшийся от уснувшего Олега, дал пару советов, что сказать врачу.
Наконец все приготовления закончили. Николай проводил их до выхода. Обговорили условные сигналы, чтобы он открыл дверь, если не удастся воспользоваться рацией. Когда за спиной закрылась бронированная дверь и стало слышно как Николай запирает и блокирует её, они сразу посерьёзнели. Борису с Олегом ни разу не доводилось подниматься наверх вдвоём. Кто его знает, как он поведёт себя в стрессовой ситуации. Но ладно, обстоятельства подскажут, как нужно действовать.
Они помнили схему, которая висела в канцелярии. Из тамбура с двумя дверьми было два хода. Один шёл в здание и в соединительный тоннель к МЧС. Другой был аварийный, но где у него выход, они не знали, схема не сообщала об этом. В здание министерства соваться не хотелось. Если там оставалась охрана, то у неё могли возникнуть вопросы к двум личностям, появившимся непонятно откуда. А терять время на бесполезные разбирательства не хотелось. Поэтому решили воспользоваться вторым выходом.
Недлинный тоннель и довольно крутая лестница привели их к квадратному люку в стене. Замка изнутри не было. Повернули задвижки и толкнули дверь. Она только подалась, но не открылась. Борис было подумал про то, что там может висеть замок. Тогда здесь не выйти. Но решили попробовать раскачать её. Стали толкать и раз за разом дверь отворялась всё больше и больше, пока он не просунул руку с фонарём. Оказалось, что в помещении, куда вёл выход, навалено всякого хлама. Значит выбраться можно. Продолжили толкать дверь до тех пор, пока не открыли её на столько, чтобы можно было пролезть.
— Да…, — сказал Олег, увидев сколько всего навалено в подвале, — Что, денег было жалко заказать бункер и вывезти всё это на свалку?
— И не говори, — поддержал его Борис.
Сам подвал был старинный, со сводчатыми потолками. Из него выбрались легко, если не считать трудным удар ногой, которым открыли запертую на внутренний замок дверь.
Потом они оказались в каком-то внутреннем сооружении, куда явно заезжали грузовые автомобили. Кругом были помещения со складскими широкими воротами. Открыв очередную дверь, они вошли в какое-то большое пространство, в котором всё было поломано. Борис посветил вокруг и вверх. Тут он воскликнул:
— Олег! Узнаёшь место?
Тот осмотрелся и произнёс:
— Не припоминаю… А что, должен?
— Ещё как должен! Это же Детский Мир!
Тот стал снова светить по сторонам, ища знакомые приметы.
— Похоже. Балкон второго этажа вижу, а перегородок между секциями нет, всё сломано. Часов тоже нет, как и карусели. Тем более, что я не был в нём уже давно, лет пятнадцать точно.
— А помню его хорошо. Жаль, больше такого не будет. Видишь, затеяли бульдозерную реконструкцию, — и он показал рукой на маленький трактор с отвалом, которым видимо ломали перегородки и оттаскивали обломки.
— Значит, здесь нам нечего боятся. Думаю, что даже охраны тут нет. Будем считать, что повезло, — сделал соответствующий вывод Олег.
