Владимир Брайт - Москва никогда
– Плащ-палатка – то, что надо для нашего случая. Вряд ли «Пятерка» возила с собой знамя полка или обитый бархатом гроб…
– Он прав, Флинт, – подтвердила Герцогиня, – мы не в той ситуации, чтобы…
– Я понял, можешь не продолжать.
– Как скажешь…
Со стороны намного легче заметить неадекватную реакцию или странное поведение.
Соприкосновение с сознанием кадавров, резня в здании, спирт, самогон, затем энергетик, выброс адреналина во время неравного боя и, наконец, опустошенность после неожиданной смерти Валета. Все, вместе взятое, выбило меня из колеи. Надо взглянуть правде в глаза – я «поплыл». И если не соберусь, это может плохо кончиться для всех.
– Ладно…
Когда не помогают «морально-волевые» качества, не остается ничего иного, как обратиться к врачу за допингом.
– Герцогиня, у тебя есть что-то вроде «Расферта-5» или другого транквилизатора, способного прочистить мозги на пару часов?
– Да.
В качестве наглядного подтверждения слов, она вытащила из своего саквояжа небольшой шприц.
– Что это?
– Для собственного спокойствия тебе лучше не знать. – Откровенно говоря, это был не тот ответ, который мне хотелось услышать.
– Точно! Меньше знаешь – крепче спишь, – криво усмехнулся Якудза. – Мы как-то по молодости с пьяных глаз «догонялись» с приятелем китайской водкой. Его отцу по случаю юбилея коллеги преподнесли, а мы, молодые придурки, выпили. Потом выяснилось, что в расписном фарфоровом графине была не водка, а бальзам на спирту и каких-то мощных восточных настойках. Его по чайной ложке в день пить надо, а мы сразу все приняли. Хорошо, что «скорая» успела…
Если он хотел подбодрить, то явно не преуспел в благом начинании.
– Как долго он действует?
Что-то глубоко изнутри подсказывало мне, что после внутривенной инъекции неизвестного транквилизатора спать не придется вообще.
– Активная фаза – два-три часа, в зависимости от твоей восприимчивости. Затем – постепенное угасание в течение суток и…
– Понял. Спасибо за объяснения. Можешь колоть.
– Подставляй шею, – на секунду мне показалось, что я услышал в ее голосе облегчение.
Так бывает, когда долго ждешь чего-либо, терзаясь сомнениями, получится или нет. Когда наконец все складывается как нельзя лучше, не можешь сдержать радости. Хотя, скорее всего, это была всего лишь игра воображения…
– Куда хочешь… Нет – стоп!
– Что?
– Морж. Мы с ним в связке. Если эта дрянь окажется слишком сильной и я не справлюсь…
– Я увижу, – успокоила Герцогиня, – и сделаю инъекцию булу, прежде чем он взбесится, решив оторвать нам головы. Еще что-нибудь?
– Нет. Теперь уже точно коли.
– Готов?
– Да…
И она уколола. Беспощадно жестоко. Как может лишь женщина, одержимая навязчивой идеей. Или сворой безумных демонов.
Правда, по большому счету это почти одно и то же.
* * *«Погребение» Валета, если так можно было называть происшедшее, не отняло много времени. Через пару минут все было кончено: накрытое тело осталось лежать на асфальте под сводами арки, соединяющей два многоэтажных дома. Даже с очень большой натяжкой это нельзя было назвать захоронением. Тем более место последнего упокоения члена нашей команды не походило на триумфальную арку прославленного Тита[25] с посвятительной надписью:
SENATVS
POPVLVSQVE·ROMANVS
DIVO·TITO·DIVI·VESPASIANI·F(ILIO)
VESPASIANO·AVGVSTO[26]
Несмотря на то что Карпин так и не сумел привить мне любовь к латыни, все же кое-чему он научил.
– Прощай, Валет! Ты был хорошим солдатом, – вот и все, что я смог выдавить из себя напоследок.
– Увидимся в следующей жизни, – пообещал Якудза бывшему напарнику, прежде чем сесть в машину.
«Надеюсь, – подумала Герцогиня, – это случится ОЧЕНЬ нескоро…»
Ее желание не было вызвано страхом, связанным с приближающимся штурмом столицы. Она свое отбоялась в тот памятный вечер, когда потеряла родителей. Причина крылась в другом: в чувстве ответственности за жизнь девочки, лежащей на заднем сиденье джипа. Том самом, где несколько минут назад азартный Валет проиграл главную игру в своей жизни.
Мужчины могут убивать друг друга, сколько им заблагорассудится. Это их право. Но дети не должны страдать из-за того, что кто-то принял неверное, жестокое или заведомо ошибочное решение.
Нападут кадавры или нет, доподлинно неизвестно. Зато относительно дальнейших намерений «Пятерки» сомнений быть не может. Они не успокоятся, пока не отомстят за уничтоженный конвой и группу преследования. Исходя из этих соображений, город нужно покинуть при первой возможности. Чтобы до рассвета уйти как можно дальше.
Якудза – отличный боец. Жаль, что он одиночка. Не лидер и никогда им не станет. Для того чтобы вести за собой людей, нужен особый склад ума и характера.
У Флинта всех этих качеств с избытком. И он – единственный, кто сумеет вытащить остатки команды из анклава. При условии, что будет находиться в приемлемой форме, а не в таком «разобранном» состоянии, как сейчас…
Герцогиня сознательно обманула командира насчет продолжительности действия препарата, уклонившись от прямого ответа, когда он спросил о названии. Ни ему, ни тем более Якудзе ни к чему знать о «Элифентазиле-С» – запрещенном транквилизаторе, оставшемся у нее с давних времен. Приобрела как-то по случаю на «черном» рынке. Откровенно говоря, не думала, что когда-нибудь решится его применить. Хотя, с другой стороны, по неписаным законам жанра висящее на стене ружье рано или поздно должно выстрелить.
Бах-бах!
В отличие от брызгов шампанского, россыпь картечи бьет наповал.
– Кто здесь кандидат на место очередного покойника?
– Тот, кто закинулся «Элифентазилом-С»!
Наркотик действовал в течение часа. В этот промежуток времени внутренние ресурсы организма делали из него некое подобие сверхчеловека. Затем наступала расплата: в четырех случаях из шести разогнанное сердце не выдерживало перегрузки. Стабилизатор «ДРоФа-12» выравнивал шансы до пятидесяти процентов. При условии, если его вколоть при первых симптомах надвигающегося кризиса. Так как в ее походной аптечке «ДроФа» не было, возможности Флинта выиграть в рулетку Смерти ограничивались ставкой на одну дюжину, или, другими словами, скромными тридцатью тремя процентами.
Жестоко? Да. Никто и не спорит. Однако необходимо. Девочка, которую собирался убить Карпин, должна выжить. Не потому, что она важное звено какого-то дурацкого заговора. Это здесь совсем ни при чем. Просто женщина, чье детство и жизнь вообще были пущены под откос бездушными скотами, чувствовала себя в ответе за жизнь ребенка. И теперь, если понадобится отправить на тот свет сотню мужчин, Герцогиня, не задумываясь, сделает это.
Говорят, цель оправдывает средства. В преддверии штурма Москвы довольно трудно не согласиться с таким утверждением. Особенно когда пытаешься выжить сама и кого-то спасти. Флинт должен справиться с возложенной на его плечи миссией. Других вариантов нет. «Разогнанного» транквилизатором нойма способен остановить только
боевой андроид. А там, куда направляются остатки команды, их быть не должно.
По крайней мере, она до последнего верила в это. И лишь когда лицом к лицу столкнулась с равнодушным убийцей, смогла осознать всю глубину своего заблуждения. Но, как и бывает в таких случаях, оказалось уже слишком поздно.
И, что хуже всего, – нельзя ничего изменить…
Глава 39
До последнего
01.42 по восточноевропейскому времени
Кадавры атаковали столицу в 01.42 по восточноевропейскому времени. С точки зрения профессиональных военных, этот безумный навал нельзя было назвать штурмом. Ему не предшествовала тщательная подготовка, включавшая многодневную осаду и разведку позиций противника с целью выяснить сильные и слабые стороны. И уж тем более речь не шла о массированной артподготовке, вносящей сумятицу в боевые порядки осажденных.
По большому счету в распоряжении атакующих не было ничего, кроме чудовищной концентрации нечеловеческой ярости и животной ненависти, помноженной на не поддающееся исчислению количество собранных в одном месте бойцов.
Подавляющее преимущество в живой силе. Именно на это делали ставку генетически модифицированные твари, однажды вырвавшиеся на свободу из лабораторий создателей. Тесных клеток, пропитанных тошнотворно-сладким запахом смерти, где ученые, возомнившие себя творцами, экспериментировали с различными комбинациями генома.
На первый взгляд это казалось недостаточным для того, чтобы взломать многоуровневую оборону анклава, создаваемую и совершенствующуюся на протяжении года. Особенно – учитывая то, что пространство, прилегающее к пятнадцатиметровым стенам крепости, было не просто утыкано противотанковыми ежами, оплетенными несколькими рядами колючей проволоки. Его в буквальном смысле слова нашпиговали минами. Большими и малыми. Противопехотными, противотанковыми, «прыгающими», осколочными, кумулятивными, фугасными. Чего там только не было! Огромное минное поле, опоясывающее тридцатишестикилометровый периметр внешнего кольца «Великой Московской стены» – первой линии обороны, по идее, должно было пресечь любую попытку атакующих добраться до стен.
