Василий Звягинцев - Мальтийский крест. Том 1. Полет валькирий
Этот ресторанчик, разместившийся за неприметной дверью в цокольном этаже семиэтажного доходного дома постройки конца позапрошлого века, за популярностью явно не гнался. Вывеска на нём имелась, но столь неприметная, что, проходя мимо, не каждый заметит. Зато внутри всё было оборудовано с учётом самых требовательных вкусов. Вообще это был не столько ресторан, сколько подобие клуба с соответствующими порядками, но пускали гостей и «с улицы», если швейцару они казались того достойными.
Официант, знавший Ляхова в лицо, немедленно, не дожидаясь заказа, начал их обслуживать. Меню не предлагал.
— Да и не нужно, всё давно известно, — сказал Ляхов, раскуривая сигару.
— Так не будет, как на Дмитровке? — на всякий случай спросил Тарханов[70], вспомнив так до сих и непрояснённый инцидент в «Извозчичьем трактире».
— Здесь — точно не будет.
Пока они слегка закусывали, Вадим продолжал прерванную тему — относительно женского подразделения.
— Вы сейчас это потому не представляете, что слишком глубоко в вас пехотная закваска сидит. А могу привести доводов в пользу своего предложения не меньше, чем доказательств бытия божьего, которых, как известно, насчитывается ровно пять, а с учётом кантовского — так целых шесть. И это только в христианстве, не касаясь более экзотических религий…
— Ну, понесло, — благодушно сказал Тарханов, которому ресторанчик нравился, закуски и напитки — тем более. — Наверняка собирается очередные зачёты сдавать и на нас тренируется.
— И это не лишено, — согласился Вадим. — Я не буду говорить о таких банальных вещах, как то, что правильно подготовленные девицы способны выполнять задания, мужикам не доступные по определению. Зачастую они могут одновременно участвовать в Двух или более акциях, иногда в разных ролях, а иногда, что ещё более интересно — в одной и той же, но по разные стороны баррикад. Отличаются высокой психологической устойчивостью и физической выносливостью (причём, что особенно ценно, в тех случаях, когда от них этого совсем не ждут), да ты и сам, Сергей, в этом убедился за время нашего рейда. Свойственные женскому полу обстоятельность, педантичность, бытовая предусмотрительность, равно как и пресловутая женская логика при грамотном использовании тоже могут обеспечить определённые преимущества в играх с противником, которому свойственны те же предрассудки, что и большинству из нас. А если противник принадлежит к иным цивилизациям и культурам — тем более.
И, наконец, будучи сведёнными в одно подразделение несколько десятков дам и девиц разных возрастных групп способны образовать внутри себя некое новое качество, по отдельности и на вольных хлебах недостижимое…
Уваров, не перебивая старшего товарища, усмехнулся довольно двусмысленно.
— И это тоже, мой юный друг, и это тоже, — с энтузиазмом откликнулся Ляхов. — Таким, как ты, молодым, активным и полностью посвящающим себя службе, инспекторские поездки в означенное подразделение намного облегчат неизбежные «тяготы и лишения». Вдруг да и жену себе там подберёшь.
Теперь уже и Тарханов засмеялся.
— Не в этом ли как раз твой интерес и заключается, Вадим Петрович? С тех пор, как твоя и моя супруги больше времени проводят на Кавказских Водах, нежели в Москве, отчего бы и нет?
Тут Сергей коснулся деликатной темы.
Майя и Татьяна настолько полюбили Кисловодск и вообще южные курорты, что, подобно дамам девятнадцатого века, жившим более в Ниццах и Парижах, чем на родине, при каждом удобном случае норовили выскочить туда, когда на неделю, а когда и на месяц, особенно весной и осенью. В чём, безусловно, сказывалось вредное влияние Ларисы. Но, откровенно сказать, чем особенно заниматься в Москве, когда мужья сутками пропадают на службе, причём Вадим не только служит, но ещё и учится ? Татьяна во второй (впрочем, теперь уже первой), столице настоящими подругами так и не обзавелась, северная прельщала её ещё меньше. А Майе интереснее было прежних московских приятельниц принимать в своих новых владениях. Всего-то — полтора часа самолётом. Стало даже модно большими компаниями выезжать в Кисловодск на уик-энды, что значительно способствовало оживлению провинциальной светской жизни.
Они даже подбили Тарханова с Ляховым затеять строительство собственных вилл по соседству с Ларисиным замком, благо и сама Лариса, и господин Лихарев не отказывали в бессрочных и беспроцентных кредитах, да и в остальном помогали, пользуясь своими безграничными связями. Что было очень кстати, поскольку ни Сергей, ни Вадим по известным причинам засвечиваться в тех краях не имели никакого желания.
В общем, такое положение устраивало всех. Ляхов, как известно, вообще был не сторонником «настоящей» семейной жизни, «не созрел ещё», как он сам выражался, и сложившийся порядок вещей был именно таким, как ему и представлялось в идеале. Да и Майе, судя по всему. А Тарханов вообще до сих пор не понимал, что у них с Татьяной получилось. «Ни то, ни сё», можно сказать. И не любовь, и не семья, а так. «Просто встретились два одиночества…». Он самим фактом возобновления старой связи дал ей столько, включая орден, дворянство и статус придворной дамы, что большего и требовать невозможно. Она и не требовала. Согласилась бы и на роль настоящей Жены при строгом и даже деспотичном муже, если бы Сергей оказался таковым, а если ему достаточно, что она носит его фамилию и делит с ним постель, когда возникает желание или возможность, — пусть будет так. В любом случае с ним лучше, чем было без него.
О настоящей причине своего отношения к Тарханову Татьяна не догадывалась. Единственная, кроме него самого. Но это уж, как водится. Кто бы им рассказал?
— Идея гарема мне в принципе не чужда, — согласился Вадим, дождавшись, пока официант наполнит рюмки и удалится, — но не на службе же! Вы только представьте, во что подобная коллизия может вылиться с течением времени…
И тут же согнал с лица усмешку сластолюбивого сатира.
— Я, собственно, для чего вас пригласил именно сюда и для чего завёл этот разговор. Все мы тут люди серьёзные. И я от не менее серьёзных людей получил аргументированное предложение, которое и вынес на ваше рассмотрение. У них, в отличие от нас, женщины служат везде, достигая и генеральских чинов. Вполне успешно. Словесные доводы, как я понимаю, исчерпаны, теперь хотелось бы кое-что продемонстрировать. Пойдёмте…
Горячие блюда подадите, когда мы вернёмся, — бросил он, проходя мимо метрдотеля.
— Тут, видите ли, не только ресторан, и даже — не столько ресторан, — продолжал Вадим, когда они спускались по лестнице в полуподвальные помещения. — Оздоровительно-развлекательный комплекс, в некотором роде. Идея позаимствована тоже у наших друзей… Из близкой параллели.
Тарханов и Уваров поняли, о чём речь. Успели познакомиться с вояками-прадедами из врангелевской Югороссии. Хотя, как и этому Вадиму, побывать в двадцать пятом или две тысячи шестом году им пока не довелось. Организовать экскурсию через стодешниковскую квартиру для каждого из них членам «Братства» не составило бы никакого труда. Просто по необъясняемым Ляхову причинам это считалось нецелесообразным.
На самом же деле в «Братстве» опасались (обоснованно или нет, не так важно), что грузить Главную Историческую последовательность дополнительными парадоксами не стоило. И без того забот хватало.
Ляхова-Фёста пропускать сюда считалось возможным, а вот Секонда и вообще кого бы то ни было туда — Левашов предполагал делом если и не чересчур рискованным, то малопредсказуемым. Чёрт его знает, может, Ловушка того и ждёт, чтобы двойники– аналоги совместились не в химере, а в реале. Может, ради именно этого всё и задумано? Мало того, что уже случилось?[71]
— Здесь и бани есть, и тренажёры всякие, и бильярд, и комнаты для тихих игр, вроде карт, и довольно шумных… Да вот сами посмотрите.
— А насчёт законов как? — вскользь осведомился Тарханов.
— А это, видите ли, совершенно постороннее помещение, к ресторану никак не касающееся. Частная собственность, относящаяся к квартире, выходящей в другой подъезд и на другую улицу. В некотором роде — экстерриториальная. А то, что дверь оттуда в ресторан имеется, так что — людям после бани и прочих упражнений два квартала по улице в непогоду бегать? Вопрос личных взаимоотношений с хозяином, не более. Никакой пристав не подкопается.
— «Они», что ли, держат? — В голосе Тарханова послышался лёгкий холодок. Не нравилось ему, в самой глубине души не нравилось, что «пришельцы» ведут себя в его стране, в гостях то есть, как дома, и даже более того — без всякого почтения относясь к правам и привычкам хозяев. Словно бы забыл Сергей, что и он сам, и возрождённая Империя абсолютно всем обязаны именно «гостям». Но такие вещи у многих достаточно легко вытесняются из сознания более рутинными эмоциями. Здесь Тарханов солидаризировался с Чекменёвым — Игорь Викторович к любым контактам с обитателями параллельных реальностей относился крайне негативно, непрерывно ждал от них пакостей любого рода, вплоть до попытки каким-либо образом узурпировать власть и аннексировать всю или значительную часть российской территории. Он прямо не в себе был те несколько дней, пока дивизия Басманова наводила порядок в Москве, а генерал Берестин ежевечерне уединялся с Олегом Константиновичем для приватных бесед.
