Михаил Шухраев - Изнанка света
— Я смогу отвечать, — уже чуть более живо произнесла она. Щеки девушки слегка порозовели. Простейшее подпитка энергией — это как раз то, что ей сейчас было нужно.
— Хорошо. Что с вами случилось перед выходом через Предел?
— Я говорила сразу — мне не верили, меня успокаивали, — пожаловалась она. — Там — черные… черные пятна, похожие на… — Девушка окончательно сбилась.
— Мне можешь ничего не говорить. Лучше сделай по-другому: закрой глаза и представь, что там было. Представь — как на четкой картинке.
Через минуту Эйно вышел из палаты. Выглядел он как обычно. Только те, кто близко знал шефа Темных, могли бы догадаться — сейчас он мрачнее тучи. Но единственный близкий человек в этом городе умирал здесь, в реанимации. Врачи хлопотали над умирающим, как могли, но это были пустые хлопоты. Медицина здесь была совершенно ни при чем.
В отличие от Редрика, Эйно отлично знал, с чем столкнулся О.С.Б. в Запределье. После этого можно было бы выдвигать новые обвинения в геноциде против диктатора — если бы в том была нужда.
Механические монстры, живые мертвецы и Хранители Покоя Богов — вот и все население Запределья в Михайграде. Вряд ли кто-то еще там остался, скорее всего, прочих давным-давно истребили.
Хранители Покоя… Хорошо бы понять, где этот поганец их отыскал, кто подсказал ему, каких монстров лучше всего притащить для охраны? Может быть, все тот же маг из СВА? Скорей всего, хотя сейчас это не столь существенно.
О Хранителях мало кто знает — даже у О.С.Б. они считаются чем-то вроде малоизвестной легенды. Еще меньше тех, кто их видел — и смог вернуться из Запределья назад. Обычно Хранители Покоя никаких свидетелей не оставляют. Точнее, ничего не оставляют от свидетелей — даже скелета. Человек или животное растворяется, как в кислоте — только очень быстро. Очень может быть, что тот испанец, помешанный на миссионерстве фанатик, погиб именно так — при встрече с Хранителем. Этого уже все равно не узнать.
Зато именно он рассказал о самом простом и самом надежном способе защиты. Нужно всего лишь иметь при себе факел, если идешь ночью по территории, где водятся Хранители. И только-то — они не переносят живого огня. Пожалуй, даже огонек сигареты может послужить плохонькой, но защитой. Но вот электрический фонарик в таком случае — вещь, вполне бесполезная. Хранители никак не реагируют на электрический свет, обыкновенные и даже серебряные пули, они совершенно равнодушны даже к химическому оружию. Подчинить их сложно, но и этого кое-кто добился. Во всяком случае, живых мертвецов — гвардию диктатора — они не трогали. Видимо, выполняли единую задачу.
И, скорее всего, Андруцэ обрушил бы этих тварей и на здешний мир, если бы только получил такую возможность.
Так что о встрече Реда и Мирэлы с Хранителями можно было бы сказать — очень повезло. Если не знать, что ожог твари смертельно опасен.
Человек очень быстро теряет силы и умирает. Яд действует именно на энергетическом уровне. Можно ему противостоять — если очень быстро приняться за лечение. Очень быстро — но не через несколько часов.
И теперь никакие усилия не только врачей, но и всех сотрудников О.С.Б., которые были в городе, спасти бы Редри-ка не смогли.
Эйно пустили в реанимацию беспрекословно — сил на столь небольшое воздействие у него вполне хватало. А вот что делать дальше, он и сам не знал.
— Что ж ты, Ред? — прошептал Эйно. — Ты же должен жить, мы победили, слышишь, победили!
Конечно, Редрик ничего не мог сейчас услышать. Его глаза были закрыты, а сознание — полностью отключено. Он и не должен более прийти в себя — чудо, что он еще до сих пор дышал. Видно, сказывалась природа жителя Запределья.
Эйно задумался. Не так уж много близких ему существ было даже среди Темных. Темные, как правило, вообще очень большие индивидуалисты, а уж его уровня — и подавно. Поэтому и дружбу ценят гораздо больше, чем Светлые или Нейтралы — так уж сложилась жизнь.
И все проблемы, которые срочно надо было решать, вдруг показались мелкими и не то что маловажными — нет, конечно, но очень простыми. Что там у нас на завтра?
Начинает прибывать большой десант О.С.Б. Очень хорошо, у ребят здесь появится масса работы. Именно благодаря Кору стали ясны главные опасности здешнего Запределья — и теперь в Михайграде не должно случиться никаких потерь. А через неделю Запределье не только в столице, но и по всей стране будет вычищено от тварей. Полностью безопасным оно, конечно, не станет — просто будет не хуже других.
А потом придется обучать новичков, здесь откроется специальный центр. Выжившие — это далеко не все. Они даже не подозревают, в каком темпе придется учиться. Первый — боевой — выход в Запределье, который они выдержали, — это лишь начало. Теперь вся их жизнь пойдет в бешеном темпе. Лет через пять или семь они станут полноценной организацией.
Информация о Леоне Андруцэ, о роли СВА в его появлении здесь станет известна всем. Но вряд ли кто-то из СВА поплатится за это — по крайней мере, не сейчас. Но предупрежден — значит, вооружен.
Нужно будет проследить, чтобы никакой опасной информации не появилось в прессе. Нужно будет помянуть всех павших — и превратившихся в зомби, и погибших во время боев. Нужно будет… Будут сотни, тысячи серьезных и малосущественных неотложных дел.
Вот только Редрика рядом не будет. Сколько ему осталось? Доживет ли до вечера? Может, проще было бы сейчас же прервать его жизнь?
«Проще? — злобно оборвал свои размышления Эйно. — Когда это ты выбирал «проще»?! Когда это ты научился сдаваться?.. Ты же знаешь — выход есть и теперь!»
— Выход есть, — медленно и тихо проговорил он. Но до чего же страшен этот выход!
Редрик, конечно, мог сколько угодно думать, что ни единая живая душа в О.С.Б. не догадывается, что у него появились какие-то отношения с девушкой, не имеющей ни малейших способностей к магии. На самом деле знали все — и никто не задавал каких-то неловких вопросов. Знал об этом и Эйно — мало того, он даже как-то мельком видел ту девушку. В общем-то, ничего такого особенного — по крайней мере, ему так показалось. Да важно было то, что для Реда она стала особенной — а остальное совершенно несущественно.
Впрочем, важно было и другое — эта Ася имела для него особое значение. Они действительно становились единым целым. Единым энергоинформационным объектом — так это называется на языке магов конца XX века.
И сейчас никакой жизненной энергии у Редрика не оставалось. Зато она была у девушки в далеком Ленинграде — городе, который Ред упорно называл его истинным именем.
И если эту энергию отнять…то один из них все равно должен будет умереть. Сегодня. Сейчас.
И это будет не Редрик.
Эйно помотал головой.
А если случится так, что Ред не захочет жить, узнав, что случилось с его подругой?
Это — вряд ли. Скорее, все будет совсем наоборот. Он с головой кинется в работу, как только пройдет первый шок. А время — лечит. Это Эйно знал по себе.
Теперь — Ася. Девушка с очень слабым здоровьем. Сможет ли она жить, если Реда не станет? Вряд ли, даже если приставить к ней кого-нибудь из О.С.Б. Мы не боги. А жить она просто не захочет — вот и все.
Все ли? А если у них должен появиться ребенок? Как тогда поступить?
Он еще раз посмотрел на Реда, на серое лицо с запавшими глазами.
Ребенок. Новая жизнь. Жизнь, которую люди ценят более всего.
Оно и понятно — так устроила природа задолго до того, как на земле появился Разум. И это меняет ситуацию.
Кто более ценен — маленький кричащий розовый комочек, которого придется еще обучать и обучать, и неизвестно, что в итоге получится. Или — взрослый, чей опыт и силы сегодня помогли устранить угрозу для целого города?
Люди — да только ли люди? — пожалуй, все Темные в Питерском О.С.Б. в полном составе скажут: как можно применять математику, когда речь идет о не рождённой жизни! Можно, очень даже можно. Математика — мера всего, и эмоций, движений души — в том числе. А значит, можно и действовать.
…И не узнать покоя до конца жизни, да это уже будет неважно. Выбора нет. Почти как у юного Леона Андруцэ.
Значит, решено?
Значит…
Эйно закрыл глаза. Сейчас никто не должен обратить на него внимания — ни врачи, ни персонал, он на несколько минут как бы исчезнет из мира, станет пустым местом. Не надо его сейчас видеть, плохо будет тому, кто нечаянно застанет его здесь.
И с его губ срываются не людские слова древнего языка.
Сколько так продолжалось, Эйно не знал. Зато точно нал о другом.
Лед на тротуаре, лед на дорогах. Ноябрь — а убирать дороги некому. И машины летят, как сумасшедшие… Визг тормозов, звук удара. Тьма. Небытие… Голоса: «Да тут никто не виноват!» «Водитель пьяный!» «Что ж это делается-то, а?!». Голоса. Они неинтересны. И совершенно неважны. Важно другое — там, впереди — свет. А за этим светом откроется радужный мост. Широкий мост. Куда он ведет? Да не все ли равно — важней всего добраться, долететь до него…
