Константин Колчигин - Земля Ольховского. Тайны чужого мира. Kнига вторая
Возражений не последовало, и я выбрал на этот раз в аптечке менее радикальное средство – отека почти не наблюдалось и боль, по словам моей пациентки, была очень умеренная. Усадив девушку на надувное сиденье, я занялся сначала ее плечом.
– Я решила теперь быть только вашей помощницей! – после некоторого молчания объявила Наташа. – В полном соответствии с вашим желанием…
– Похвальная инициатива! – улыбнулся я, добавляя крем на место ушиба. – Впрочем, я и нанимал вас, как секретаря экспедиции!
– Видимо, я должна извиниться перед вами, Николай Александрович! – продолжала девчонка, встряхнув своими роскошными волосами (мне пришлось аккуратно убрать ее замечательные локоны с массируемого плеча). – Почему-то я все время забываю, что являюсь вашей служащей!
– Ложитесь на живот, и займемся спиной, – сказал я, вновь оглядываясь по сторонам – осторожность никогда не покидала меня, даже в те минуты, когда самый достойный для меня предмет внимания находился прямо перед глазами… – Скажите, милая помощница, а у вас получится быть просто моей служащей?
– Нет! – сразу ответила девушка, вздрагивая от моих прикосновений к своей пояснице, и после небольшой паузы добавила. – Можно задать этот же вопрос вам?
Из палатки вышел Володя, а в котелке на печке закипела вода, и наш разговор на этом прервался. За обедом, когда мы обсуждали текущие дела, наш юнга предложил заняться сегодня рыбной ловлей, если я, конечно, обеспечу его наживкой – сам он пока не ходок. В заводи плескалась неплохая рыбешка, хотя и не слишком крупная, поэтому я решил помочь в этом деле парнишке, тем более что нужно было чем-то кормить и Адмирала, который, понятно, не мог питаться кашами или омлетами. Сразу после еды, когда Наташа взялась мыть посуду, я захватил из лодки маленькую саперную лопатку и копнул в нескольких местах влажную землю под фиолетовым кустарником. Почти сразу обнаружились обычные дождевые черви, совершенно схожие с теми, что живут в привычном для нас мире. В качестве посуды для этой наживки я использовал только что опустошенную банку из-под сгущенного молока и через несколько минут отнес ее Володе, который расположился со своими удочками на узком каменном карнизе заводи по противоположную сторону от родника с его чашей. Сам я, тем временем, занялся обслуживанием мотора, проверкой штуртроса и всех остальных элементов дистанционного управления. Наташа было хотела расположиться рядом со мной, но у нашего юнги тут же клюнула приличных размеров рыбешка, и ей пришлось срочно нести брату подсачок, а потом помогать ему вытаскивать добычу. Через полчаса, сделав небольшой перерыв, я подошел к ним, чтобы взглянуть на улов и был приятно удивлен, увидев с десяток красноперых поперечно-полосатых рыбин длиной в тридцать-сорок сантиметров, напоминавших мне некоторые прибрежные виды тихоокеанских морских окуней. Закончив возиться с лодкой и мотором, я принялся за чистку и смазку всего нашего арсенала огнестрельного оружия, малейшая неисправность которого могла обернуться в этих условиях настоящей трагедией. После настал черед установки тренажерного комплекса, подготовки мешков для отработки ударов и различных утяжелителей, а едва управившись с этим, я взялся за приготовления ужина – наваристой ухи из богатого улова (более двух десятков рыбин) моих подчиненных, значительной частью которого совсем неплохо успел подкрепиться Адмирал. А после ужина, наконец, сделал перевязку Володе и объяснил ему, как починить сапог и штаны, снабдив его для этой работы всем необходимым. Так, за мелкими хлопотами, для меня прошел весь день в этом спокойном, очень уютном месте с необычными красно-фиолетовыми зарослями кустарника, и даже как-то неожиданно наступило время отправляться спать.
Х
Моя большая тренировка прошла без каких-либо проблем, и по ее окончании я еще более смело искупался в заводи и даже несколько раз переплыл ее от берега к берегу – в прозрачной воде плавали лишь уже опробованные нами (и совсем неплохие на вкус) полосатые красноперые рыбы и еще множество всякой мелочи. На обед я нажарил все, что осталось от вчерашнего улова и, похоже, в таком виде эта рыба оказалась гораздо вкуснее, по крайней мере, моя помощница, как обычно, первая сняв пробу, была в восторге.
– Как ваши ушибы? – поинтересовался я, раскладывая на двух сковородках последние кусочки рыбы, слегка обваленные в муке.
– Почти не чувствуются! – цепляя вилкой очередной румяный ломтик, отозвалась девчонка. – Но ваша помощь все еще необходима!
Сходив за аптечкой и взяв уже используемый накануне крем от ушибов, я вновь занялся плечом и поясницей своей помощницы, между делом присматривая за сковородками и успевая также поглядывать в темно-синее небо этого необыкновенного мира.
– Николай Александрович! – сказала Наташа, укладываясь на живот (когда я закончил массировать ее плечо). – Я, наверное, очень скоро опять обо что-нибудь ударюсь… Скажите… А вы сможете относиться ко мне просто как к помощнице?
– Еще пара таких ушибов – и не смогу… – невольно проговорил я и почти сразу с улыбкой добавил. – Придется перепоручить вас нашему доктору!
– Вы все равно не доверите меня никому другому, Николай Александрович! – весьма решительно заметила девчонка, опять вздрагивая от прикосновений моих рук. – Кстати, я хочу поделиться с вами одной новостью: я решила выйти замуж!
– Вполне естественное желание для девушки… – проговорил я, оглядываясь на палатку – наш юнга сегодня не спешил появляться, чтобы прервать эту опасную беседу. – Полагаю, кандидатура достойная?
– Более чем достойная! – приподнимаясь, рассмеялась моя помощница. – Красавец, умница и богач!
Адмирал вдруг вскочил и зарычал – я мгновенно оказался на ногах, уже с ружьем в руках (весь мой арсенал, как обычно, лежал рядом). Метрах в десяти от нас из воды на каменистый берег выбралось какое-то странное длинное (более четырех метров на глаз) и приземистое создание фиолетового цвета, имевшее три пары мощных когтистых лап, бугристую гребенчатую спину, толстый короткий хвост и, кажется, мощные челюсти с многочисленными здоровенными зубами – последнюю деталь мне разглядеть не удалось, потому что встревоженное шумом, устроенным собакой, и присутствием людей, невиданное существо сразу ринулось в густую чащу красно-фиолетового кустарника… Из палатки выскочил наш юнга, испуганный рыком нашего пса, молчавшего более суток. Я тут же распорядился немедленно сворачивать лагерь – соседство местного земноводного хищника было слишком опасным, а разыскивать его в густых зарослях, чтобы затем прикончить, вовсе не имело никакого смысла. Вдвоем с Наташей (Володя, сильно хромая, помогал, как мог) мы быстро разобрали и сложили в лодку мой тренажерный комплекс, убрали палатку, почти все вещи и наполнили бачки свежей родниковой водой. Потом устроили на носовой палубе (нам было уже не привыкать) импровизированный обеденный стол и, уже не особенно торопясь, принялись за еду. К этому времени я успел полностью одеться и нацепить на себя весь арсенал, а одно из полуавтоматических ружей держал под рукой. Впрочем, наш новый неприятный сосед так и не показался из зарослей, поэтому я даже пожалел, что поспешил убрать печку, оставив нас без чая.
– Вам следует одеться, Наташа! – сказал я своей помощнице, помогая ей сполоснуть посуду. – Теперь мы пристанем к берегу не раньше, чем через пару часов!
– Оденусь потом, в лодке! – беспечно отозвалась девчонка и чуть шаловливо улыбнулась. – Вы же разрешили мне ходить в купальнике!
Минут через десять мы отплыли, и я, едва проведя лодку через узкий пролив, вновь повернул на запад, постепенно добавляя обороты. На этот раз наша максимальная скорость достигла тридцати двух-тридцати трех километров в час, и мне подумалось, что шаг гребного винта, указанный на ступице, определен довольно приблизительно. Профили всех обнаруженных мною полированных винтов, похоже, были рассчитаны очень толковым инженером, лопасти имели сложные изгибы (переменный шаг по всей длине), а диаметры каждого из изделий отличались друг от друга – все это указывало на то, что каждый винт предназначался для определенной нагрузки именно на этой лодке, оборудованной тридцатисильным «Вихрем», и едва ли был бы столь же эффективен на другом судне или при использовании иного двигателя.
Через полчаса хода из туманной дымки стал выступать Город – как и в первый раз, зрелище оказалось ошеломляющим даже для меня и Наташи, а Володя, едва разглядев колоссальные сооружения, устремленные прямо в темно-синие небо, беспокойно заерзал на месте.
– Мы будем высаживаться там? – с тревогой спросил он, видимо вспомнив хорошо приукрашенный рассказ сестры о нашем с ней приключении среди исполинских сооружений.
– Нет! – отозвался я, чуть переложив штурвал на правый борт, чтобы обойти подозрительно бурлящее место, а потом возвращая лодку на прежний курс. – Только пройдем как можно ближе…
