Максим Макаренков - Стражи. Боги холода
Затем проверила электронную почту, и кратко записала все вопросы, которые собиралась задать Малинину, а также основные факты, по поводу которых хотела проконсультироваться. Она давно заметила, что, профессор относится к большинству собеседников, как к студентам, и подыгрывала ему.
Незаметно для себя, она начала составлять такие «конспекты» перед каждой деловой встречей, и оценила их удобство.
С утра она позвонила Яну, но наткнулась на голосовую почту. Это изобретение операторов связи она искренне не любила, а потому коротко сказала, что собирается в гости к хорошему знакомому, и дала отбой.
Пройдясь по квартире, татьяна решила, что вполне успеет произвести легкую уборку, и вытащила из-за дивана пылесос. Так, за уборкой, обедом, глажкой постиранного белья, и пролетело время до вечера.
В пять Таня решила, что пора остановиться.
Выехать она решила заранее, поскольку визит этот являлся еще и первой ее серьезной проверкой на совместимость с «Бэтмобилем». К тому же, в семь вчера уже начинали образовываться пробки в сторону области.
Подняв дверь гаража, она критически осмотрела корму автомобиля. С непонятной робостью протиснвшись к водительской двери, скользнула на сиденье. Зеркала она отрегулировала еще когда автомобиль перегоняли к ней, но в остальном салон оставался чужим.
Помедлив пару секунд, Таня повернула ключ зажигания.
Мощный двигатель негромко зарычал, и она зачем-то заговорила, обращаясь к машине, – Ну-ну. Все хорошо. Сейчас поедем, – и осторожно вывела задним ходом автомобиль из «ракушки».
По-настоящему она оценила свое приобретение только на Кольцевой. Агрессивная машина заставляла окружающих держаться от нее подальше. Ей никто не садился на «хвост», не пробовал подрезать, машина, как и обещал джигит-умелец, замечательно держала дорогу, и через десяток километров Таня начала испытывать удовольствие от вождения.
Успокоившись, она щелкнула кнопкой аудиосистемы, и нашла «Наше радио». Кабину заполнил голос Шевчука, и Таня окончательно поняла, что на сегодня жизнь удалась.
Правда, страшно хотелось увидеть или, хотя бы, услышать Яна, но, после разговора с автоответчиком, она решила не беспокоить Вяземского. Или тот все еще недоступен, или не может перезвонить. В любом случае, он занят.
Так она уговаривала себя, приближаясь к нужному съезду с Кольцевой.
И все же, она не выдержала. Ругая себя за невыдержанность и оправдываясь, что Яну наверняка будет интересно узнать о гостях профессора и исчезновениях людей, девушка нажала кнопку вызова.
Гудок, другой… и голос, от которого на лице появилась широкая улыбка, а по всему телу прокатилась теплая ласковая волна:
– Алло. Привет, Танюш. Я по тебе соскучился.
Казалось, что улыбка шире уже не будет. Оказалось она ошибается.
– Привет. Я тоже. Не хотела тебе мешать, но, прости, не выдержала. Но у меня есть оправдание! – добавила она поспешно.
– Да не нужно никаких оправданий, Тань. Это очень здорово, что ты позвонила.
– И все равно! Оправдание есть! Я сейчас еду к Игорю Львовичу Малинину. Помнишь, я тебе говорила о нем, когда ты попросил разузнать о всякой чертовщине? Так вот…
Рассказывать Таня умела, и максимально кратко и четко изложила суть вчерашних бесед. Ян слушал, не перебивая, лишь пару раз вставил, – Так. Ясно, продолжай.
– А еще ко мне вчера приезжал Паша Нижегородцев.
Она запнулась, думая, как объяснить Яну, кто это такой, но память у Вяземского была профессиональной.
– Да, помню. Следователь, который предупредил о гибели твоего друга.
– Да. Это он. Так вот, он мне рассказал о том, что в последние сутки пропало несколько человек. Все – молодые здоровые мужчины. И ими интересовались те же люди, что и убийствами с расчленением.
– Таня, где живет твой профессор, – спросил Ян неожиданно жестко.
– На Волгоградке, а что? – удивилась Татьяна.
– Диктуй точный адрес. А дальше действуй так – приезжаешь к нему, вы пьете чай и разговариваете, ведете себя мило и естественно, но если кто-то позвонит в дверь, ты просишь профессора не открывать. Я еду. Мне открываете только после того, как я позвоню по мобильнику. И еще… когда будешь подъезжать, посмотри вокруг, нет ли чего подозрительного.
– Ян, что случилось?
– Вполне возможно, ничего, и у меня просто паранойя. А может, и нет. В любом случае, ты говорила, что хочешь мне помочь. Так вот. Помоги мне. Займи этого профессора до моего приезда. И обязательно, подробно, слышишь, как можно подробнее, расспроси его о том, что именно хотели от него эти молодые люди. О каких местах расспрашивали, что именно уточняли, называли ли какие-нибудь названия сами. Сделаешь? Это действительно важно.
– Хорошо. Конечно. Как скажешь…
Во время разговора Таня перестроилась в правый ряд, и сейчас включила поворотник, уходя на Волгоградское шоссе.
– И еще. Следи за амулетом, который я тебе подарил. Если почувствуешь, что он становится холодным…
– Значит, сейчас случится какая-нибудь гадость, – закончила Таня.
– Именно. Будь очень. Очень осторожна, Танюш, – и Ян закончил разговор.
– Олаф, справляетесь пока без меня, – говорил в черную дужку телефонной гарнитуры Вяземский, выводя автомобиль из виража. Он вдавил педаль газа, не успев закончить разговор с Татьяной. Сейчас Ян пытался выиграть каждый сантиметр, каждую секунду, и проклинал вечные московские пробки.
– Да, я еду в направлении Волгоградского шоссе. Слушайте внимательно. Татьяна получила по-настоящему ценную информацию. В последнее время нескольких ее знакомых историков и этнографов неизвестные им люди расспрашивали о карте Якова Брюса, особо интересуясь местами силы, существующими и сегодня. Это первое. Второе – за последние сутки бесследно пропали несколько здоровых молодых мужчин, и знакомый следователь Татьяны сообщил, что эти дела контролирует человек, ранее отслеживавший убийства с расчленением. Да, она совершенно уверена.
Проскочив на желтый свет, Ян свернул, пытаясь обойти по параллельной улице очередной затор. Сзади возмущенно засигналили.
– Именно. Их операция вошла в завершающую стадию. Я уверен, к этим бедолагам-историкам пришлют чистильщиков. Надеюсь, успеть. Конечно! – почти закричал он, выслушав очередную реплику собеседника. – Да не могут не прислать. Если дело провалится, то чем меньше свидетелей, тем лучше. Страховка, черт бы ее побрал.
Олаф, как только засечете повышенную активность, звоните мне. Зачистку хвостов они начнут не раньше, чем основную часть операции. Скорее всего, одновременно. Им нельзя привлекать к себе внимания. Все, отбой! Справляйтесь.
Закончив разговор, Ян проверил компактный автоматический пистолет в поясной кобуре, и снова полностью сосредоточился на дороге.
Ему казалось, что секунды пролетают слишком быстро, а автомобиль двигается так, будто вязнет в густом сиропе.
В тысячный раз, он говорил себе, что не должен был посылать туда Татьяну. Почему не сказал, чтобы она разворачивала машину и не приближалась к дому?
Да потому, что так выше шансы застать профессора в живых, успеть задать ему нужные вопросы.
Но, дьявол тебя забери, эта женщина верит тебе, она надеется на твою защиту! Как ты можешь рисковать ее жизнью?
Он ответил сам себе. Спокойно и рассудительно. Это твой долг. Ты дал клятву, ты выбрал дело, которое стало самым главным в твоей жизни. Ты служишь этому миру и должен делать все, чтобы он остался пригодным для жизни. Чтобы вот так, как сейчас шли по улицам люди, целовались в парках парочки, засыпали у подъездов пьяные, рождались дети и умирали, спокойно закрыв глаза, старики. И если тебе придется пожертвовать ради этого близким человеком – ты пожертвуешь. Так?
Или нет?
Отвечать на вопросы некогда – ревя двигателем, автомобиль вошел в очередной поворот.
Паркуясь у дома Игоря Львовича, Таня вспоминала все когда-либо виденные боевики и фильмы о шпионах.
Сердце колотилось где-то в горле, от страха и напряжения подташнивало, но она старалась не подавать виду. Медленно проезжая мимо многоподъездного дома, в котором жил Малинин, она внимательно смотрела по сторонам.
Двор этот всегда казался Татьяне совершенно не московским. За ним старательно ухаживали, детская площадка сверкала чистотой, а однажды она видела невероятное зрелище – трезвый дворник просеивал песок для огромной деревянной песочницы, в которой постоянно увлеченно копошилась детвора.
Сегодня двор выглядел так же, как и в любой другой вечер.
В песочнице мелькали яркие бейсболки малышни, серьезные бабушки зорко приглядывали за внуками, но, услышав низкий рык двигателя, синхронно повернули головы, и проводили «Москвич» суровыми взглядами.
Машины на стоянке перед домом тоже, судя по всему, принадлежали местным жителям. Каждая точно вписана в свой прямоугольник, начерченный белой краской на асфальте, многие покрыты основательным слоем пыли – на этих явно выезжают только в выходные.
