Андрей Земляной - Один на миллион
– Служу России!
– Носите с честью. – Александр помолчал. – Помните, это не плата за то, что вы сделали, а лишь оценка ваших перспектив. – Он снова опустил взгляд в папку. – Тут у нас ещё есть специальное представление от генерала Алиева и командира вашей бригады генерала Копытина. Оба считают, что «Георгия» четвёртой степени за боевые операции на Каджанге, Новая Индия, вы вполне достойны. – Александр достал из папки и протянул Алексею небольшую коробочку. – Прошу простить, что вот так, келейно, но лучше избежать пересудов. – Он вставил георгиевский крестик в петлицу мундира Алексея, полюбовался проделанной работой несколько секунд и, видимо удовлетворённый, довольно хмыкнул. – Ещё кое-что. – Александр пролистал несколько страниц. – Так, это у нас заключение Генеральной прокуратуры о правомерности применения оружия... О! Чуть не забыл. – Император улыбнулся и чуть обернул голову в сторону секретаря. – Пал Андреич?
– Всё готово.
Адъютант императора, одетый по торжественному случаю в светло-синий мундир подполковника гвардии, подал императору небольшой ящик.
– Чем я хуже адмирала? – негромко произнёс император и, открыв коробку, извлек массивный матово-чёрный пистолет крупного калибра. – Вот. Наши оружейники расстарались. Для вооружения армии слишком дорого, даже для спецназа, а вот в качестве подарка отличившимся офицерам – самое оно. Здесь управляемые пули, – пояснил он удивлённому Алексею. – Можно стрелять на большие дистанции, и пуля сама подправит траекторию согласно запомненным параметрам цели, или управляясь командами от прицела. Можно сказать, снайперский пистолет.
Белый взял в руки непривычно тяжёлое оружие.
– Воистину царский подарок, государь.
– Я рад, что вам понравилось. – Император вновь опустил глаза в документы и, бегло просмотрев оставшиеся листы, закрыл папку. – Ну и последнее по списку, но не последнее по значению. Я, несмотря на протесты генерала Алиева, отменил ваше назначение в подразделение «Изумруд». Думаю, там и без вас обойдутся. Моим приказом вы переводитесь в гвардию. Это не значит, что вы будете служить во дворце. Скорее всего, служить придётся, как и остальным офицерам моего полка, в самых неприятных и опасных местах. Но отныне и до срока вы лишь прикомандированный офицер. Во всех действиях будете отчитываться мне лично, как вашему прямому начальству. Это добавит ряд сложностей по службе, но полагаю, вы справитесь. Далее... Тридцать суток отпуска можете догулять, где пожелаете, а потом милости просим в распоряжение строевой части Лейб-гвардии десантно-штурмового полка. Мы подберём вам достойное место службы, чтобы вы не соскучились.
Белый заторможенно кивнул.
– И последнее. – Император чуть понизил голос. – Это приглашение на «Бал невест». На самом деле, это называется совсем по-другому... как там? – Император обернулся к подполковнику.
– Благотворительный вечер молодых мастеров.
– Да-да, – с улыбкой подтвердил Александр. – Смысл такой. Со всей империи собирают молодые таланты, победившие в отраслевых и прочих конкурсах специалистов. Все, от молодых чиновников до мастеров старых ремесел. Поскольку сам вечер проходит под патронажем императорского дома, моё и великой княжны участие обязательно. Хотя она, как победитель олимпиады молодых управленцев, всё равно оказалась бы там.
– А я в каком качестве приглашён?
– Командование десантных войск сочло, что успешное проведение шести боевых и трёх специальных операций в течение года достаточный повод для участия в этом мероприятии, – терпеливо объяснил император. – Но вы не волнуйтесь. Кроме вас, там будет ещё как минимум человек тридцать молодых офицеров. Так что вы всегда можете продолжить веселье в узком кругу...
– Как вы думаете, куда он пойдёт первым делом? – Император задумчиво проводил глазами удаляющуюся фигуру Алексея и обернулся к секретарю.
– Тут и думать нечего. – Адъютант улыбнулся. – Помчится на гарнизонное стрельбище, ствол опробовать. Думаю, даже не переоденется...
Император помолчал.
– Считаете правильно, что мы чуть подтолкнём их друг к другу?
– Хороший парень. – Подполковник кивнул. – Будь у меня дочка, я бы не возражал против такой партии.
– Ладно. – Александр с чувством потянулся. – Кто там на очереди?
Белый, пожалуй, так и поступил бы. Новое оружие жгло будто огонь и словно просилось в руку. Но лежащие в кармане парадного кителя погоны отчего-то заставляли нервничать. Наконец, приняв решение, он развернул такси и вышел возле крупнейшего в империи военного универмага. Занятый своими мыслями, он не заметил небольшую табличку «Закрыто» и поэтому сразу прошёл к мастеру.
– Добрый день, молодой человек. – Седой как лунь мастер в короткой жилетке оторвался от листа бумаги, на котором чертил какие-то замысловатые линии. – Чем могу служить?
– Да вот. – Белый достал из кармана погоны. – Перешить хочу.
Мастер мазнул взглядом по наградам.
– Судя по орденам, воевать вы умеете. А вот в форме совершенно не разбираетесь, – ворчливо заметил он. – Это же Лейб-гвардия. Как вы собираетесь приделать погоны лейб-гвардейца на форму планетарного десанта?
С запоздалым смущением Алексей разглядел вместо эмблемы рода войск золочёный вензель с именем императора.
– Извините. – Он сунул погоны в карман. – Тогда я, наверное, к вам попозже загляну...
– И никуда вы не пойдёте, – сварливо сказал старик и вышел из-за конторки. – Давайте сюда свою коробочку, никто её здесь не тронет, снимаем пиджачок... Ну кто же так шьёт!!! Это вы наверняка в гарнизонном ателье заказывали? Не отвечайте. Такие швы только неумёха кладет. Разве это шов? Вот увидите мой шов, и тогда вам всё станет ясно.
Через несколько минут вокруг Белого запорхали крошечные роботы-замерщики.
– Парадный мундир, молодой человек, это как дом. Не важно, сколько вам в нем жить. Но чувствовать его как свою собственность, своего рода продолжение тела – это обязательно. – Старый мастер не умолкал, танцуя пальцами по сенсорной панели закройщика. – И нитки. Вы уж простите старика, но нитки на вашем кителе это просто чёрт знает что. Я, например, покупаю нить только в Шотландии. Старый добрый такрон. Никто кроме них не делает лучше.
Из закроечного автомата полезли первые куски раскроенной ткани, и после прикладывания к сформированному тем же прибором манекену отправились в сшивочный автомат.
Через пять минут всё было окончено. Новенький мундир светло-синего цвета сидел словно влитой. Опытными руками старый мастер перенёс все награды и знаки различия.
– Ну вот. – Старик удовлетворённо оглядел Белого. – Теперь и кортик на месте. Но имейте в виду! – Он погрозил пальцем. – Это только времянка, чтобы вам не ходить в чём попало. Возвращайтесь через неделю, я вам приготовлю полный комплект. Парадную, выходную и пару дюжин рубашек.
– А это кто заказал? – Белый глазами показал на манекен, одетый в полный адмиральский мундир, с наградами и даже адмиральской звездой на галстуке.
– А вы как думаете? – на мгновение сквозь маску суетливого старика-портного выглянул настоящий имперский волк.
– Ну, если учесть наличие не только наград, но и «двойной звезды» вице-адмирала флота... Я уже и не знаю, что предположить. Звезду-то никто не отдаст для примерки мундира. Разве что это подделка.
– Не подделка, – спокойно произнёс старик. – Просто после шестидесяти лет выслуги мне чертовски надоела служба. И вот подался в портные на старости лет. Знаешь... – Он помолчал. – Мир всё же богаче войны. Во всяком случае, я хоть поучаствовал в процессе воспитания правнуков, раз уж не получилось с детьми и внуками. Так что рекомендую обзавестись мирной профессией. Хотя... – Он ещё раз окинул взглядом фигуру Алексея. – Таких как ты со службы выносят только вперёд ногами. Уж поверь моему опыту.
Появление капитана лейб-гвардии десантно-штурмового полка произвело настоящий фурор среди солдат и сержантов, обслуживающих полигон. В итоге, вдоволь насмотревшись на золотые погоны гвардейца, ему освободили одну из «длинных» дорожек, где тренировались снайперы. Силуэтные мишени начинались с дистанции триста метров. Белый открыл коробку и с запоздалым раскаянием вспомнил, что патронов он не попросил. Но всё оказалось проще. Под формованным материалом, в котором, как в люльке, покоился пистолет, оказалось не только четыре запасных обоймы, но и штук сто патронов в пластиковых упаковках. Он снарядил непривычно тяжёлыми боеприпасами обойму, вставил её в пистолет и вскинул ствол. Палец привычно лёг на курок и тут же опустился. Крошечный, по сравнению с обычными, электронно-оптический прицел рисовал изображение цели непосредственно на сетчатке глаза, вызывая непривычные ощущения.
Он снова поднял пистолет и, смещая его из стороны в сторону, определил границы возможного сдвига. С бедра стрелять было, конечно, нельзя, но вот выстраивать прямую линию между целью, рукой и глазом было явно ни к чему.
