Михаил Парфенов - Наши павшие нас не оставят в беде. Со Второй Мировой – на Первую Звездную!
К их группе примкнула женщина с маленькой, худенькой девочкой. Малышка постоянно хныкала, а они сидели и боялись, что чужаки услышат плач и обнаружат их группу. Однажды двое мужчин решили прогнать эту женщину, но Максим заступился за нее, пригрозив оружием. Мужчины отстали, но затаили на парня злобу. Теперь ему приходилось опасаться не только чужаков, но и своих, быть постоянно начеку…
Вальдер и Брюннер возвращаются, что-то докладывают Дронову.
– Потом дорасскажешь. – я участливо похлопываю Максима по плечу и прислушиваюсь к словам Курта.
Оказывается, они нашли вход в канализацию, туннель которой тянется в сторону Садового кольца. Дронов воспринимает эту информацию как большую удачу. Решает, что дальше будем пробираться под землей.
Курт предполагает, что внизу легче нарваться на засаду и труднее отойти.
– Знаю, – подводит итог Дронов, – но по открытой местности точно не пройдем.
– Стоит попробовать, – соглашается Вальдер. – На окраинах чужаки редко охраняют подземные коммуникации. Тем более что во многих местах они разрушены, проходы тупиковые.
– Но они стали осторожничать, – напоминает Курт.
Дронов качает головой:
– У нас нет выбора. По поверхности нам не проскользнуть мимо постов, а выполнить приказ и подобраться к центру города нужно. Не просто так они подтягивают к нему свои силы. На той неделе висела всего одна база, сейчас их уже три.
Да, действительно, чужаки явно что-то затевают, концентрируя свои силы в центре Москвы. Узнать их цели можем только мы. Ни летунам, ни беспилотникам сюда пробраться нет никакой возможности, по городу раскидано множество замаскированных зенитных орудий, в небе постоянно барражируют «крабы». Идея разведки с воздуха изначально обречена на провал.
Подробные данные о расположении коммуникаций загружены Дронову и нам на пластины диспетчерами базы, но до сих пор они оказывались бесполезными. Сколько раз ни пытались мы проникнуть в подземелье, постоянно упирались в тупиковые завалы, образовавшиеся во время первой бомбардировки. Что ж, если и здесь не повезет, вернемся назад.
Судя по карте, рядом находится ветка подземного метро, но этот вариант, к сожалению, отпадает. По сообщениям, на данном участке бомбы повредили трубы, в которые были заключены подземные реки, и метро затоплено. Аквалангов у нас в наличии нет.
– Подъем! – приказывает Дронов. – Выходим!
Курт и Вальдер ведут нас за собой. Метров через сто натыкаемся на открытый люк, и видим уходящую по спирали в темную бездну колодца металлическую лестницу. Снизу тянет сыростью. Вонючка, перегнувшись через край, плюет во тьму.
– Я тут был, – вдруг заявляет Максим. Мы смотрим на него, и он, засмущавшись от такого к себе внимания, продолжает: – Мы тут прятались. Только приходили сюда с другой стороны.
– Что там внизу? – спрашивает Дронов.
– Запертая дверь. Мы не смогли ее открыть.
– Потому что у вас не было Кузи, – самодовольно встревает Вонючка, будто Кузя его личная собственность.
– Все вниз, – командует Дронов, затем окликает Кузю: – Иванцов, идешь замыкающим. На всякий случай поставь пару растяжек на входе. Вдруг кто из тварей захочет за нами прогуляться.
– Сделаю, – басит Кузя, сосредоточенно хмурясь.
Первыми по металлической лестнице спускаются Курт и Вальдер, за ними идем мы с Максимом. Шаги гулко отдаются эхом. Внизу останавливаемся перед массивной дверью, запертой на электронный замок. Дронов без усилий отворяет ее, прислонив свою пластину к считывателю замка. Брюннер опасливо заглядывает внутрь.
– Чисто, – тихо констатирует он.
Я представляю себе, насколько в канализации может быть чисто, но решаю промолчать. Сейчас не до шуток. Зато Вонючка себя не сдерживает. Слышу в наушниках его нервный хохоток:
– Добро пожаловать в ад!
Глава 5
Я ожидал увидеть за дверью темный, узкий, пропахший нечистотами туннель, полагал, что придется шлепать по колено в несущейся тягучим потоком вонючей жиже. Я исходил из представлений своего времени, а потому ошибся. Туннель высотой метра в три, шириной около двух. Вдоль одной из стен тянется прозрачный короб, в котором проложены кабели и провода. Тусклый свет льется с потолка, хотя ламп не видно. Возможно, под землей имеются неповрежденные автономные генераторы.
Вонючка поводит носом, принюхивается. Удивленно спрашивает:
– Это и есть канализация?
– Да, – объясняет Дронов. – Сеть таких туннелей тянется под землей по всей территории Москвы.
– А если ты, Петров, – подключается к разговору Кузя, – жаждешь узнать, куда подевалось дерьмо, то у них тут в будущем оно сразу перерабатывалось в электроэнергию. Так что потребности в вонючих трубах нет. Они давно ликвидированы, уж извини.
У Вонючки вытягивается лицо, вызывая у нас приступ смеха.
– Отставить ржач, – жестко командует Дронов. – Начинаем движение. Иванцов – замыкающий.
По старой привычке смотрю на радар, чужаков словно вообще нет в округе. Остается надеяться только на свое чутье, глаза и уши. Что ж, раньше обходились без радаров и сейчас обойдемся. Не впервой.
Наша группа направляется прямо в чертово логово чужаков. Действия всех разведгрупп скоординированы, и каждая работает на своем участке. Но только мы смогли так близко подобраться к чужакам. Кузя установил растяжки на входе в туннель, и теперь важно не забыть про них, когда будем возвращаться. Если, конечно, кто-то останется в живых.
На фронте многие смотрели на нас, снайперов, хоть и с опаской, но с долей пренебрежения. По их мнению, мы били врага с безопасного расстояния. Особенно не стеснялась в выражениях «царица полей», пехота. Они всегда первыми шли под пули, сражались с врагом нос к носу. Мне по большому счету на это было наплевать, но после того, как я пару раз спас солдат из нашей роты, меня зауважали.
Главная задача снайпера – обезглавить подразделения врага, посеять панику среди бойцов противника, превратить солдат в безмозглое, мечущееся по полю стадо. А со стадом воевать легче: дал из пулеметов, и конец атаке.
Можно стрелять по солдатам, не убивая их, а калеча. Живот, пах, коленная чашечка. Враг орет от дикой боли, как сивый мерин, призывая своего фашистского бога на помощь. Остальные солдаты слышат его истошные вопли и осознают, что их тоже может ожидать подобная участь. Даже храбрецы трусят в такие моменты. Атака захлебывается, и уже никакой командир не заставит солдат идти вперед. Смерть бывает не так страшна, как боль. Мгновение, и ты переходишь из одного состояния в другое. Проще простого. А боль – это ад, который изнутри разрывает твое тело на куски. Многие готовы умереть, но немногие готовы к боли.
Так что моя «мосинка» порой стоила пары «максимов» со скорострельностью шестьсот выстрелов в минуту и двумя лентами по двести пятьдесят патронов. Когда пехотинцы в этом убедились на опыте, их отношение ко мне изменилось. Впоследствии я часто входил в разведгруппы, а разведчики парни отчаянные, и к ним всегда относились с уважением.
Пока чужаки на нашем пути не попадаются. В туннеле тихо, лишь где-то вдалеке капает вода и слышится равномерный гул, видимо, работает большой вентилятор. Согласно высвечивающейся на пластине карте, мы всего в полукилометре от Садового кольца. Расстояние плевое, если ты бродишь по мирному городу, а наша «прогулка» смертельно опасна. Мы воюем с необычным врагом, нам не известна логика инопланетных захватчиков, непонятно, как они могут себя повести в той или иной ситуации. С человеком воевать проще, его действия можно просчитать. А как просчитаешь действия чуждых земным созданиям тварей? Впереди поворот. Брюннер выглядывает за угол, затем резко вскидывает руку, призывая всех остановиться. Мы замираем, Максим неуклюже натыкается на меня.
– Что там? – спрашивает Дронов.
– Я видел тень, – шепчет Брюннер.
– Какую тень?
– Не знаю. Будто промелькнула вдали по коридору.
– Будто? – уточняет Дронов.
– Точно видел.
Командир с секунду размышляет, затем отдает приказ мне и Брюннеру:
– Разведать обстановку. Остальные ждут.
Я перевожу винтовку в режим автоматической стрельбы и первым выхожу из-за угла. Брюннер следует за мной, держится чуть левее, чтобы в случае необходимости открыть огонь и не задеть меня. Мы крадемся, ступая словно кошки. Пятка, мысок. Пятка, мысок.
В туннеле никого нет, и он ничем не отличается от того, по которому мы только что прошли. Впереди туннель разветвляется, я останавливаюсь и шепчу:
– Курт, в какую сторону прошмыгнула тень?
– Вправо, – Брюннер указывает направление рукой.
Вижу на карте, что ответвление ведет в сторону от Садового кольца, но проверить, кто там бродит, все равно нужно. Иначе подставим тылы под удар. Неуютно двигаться дальше, зная, что за твоей спиной шныряют какие-то тени. Растяжку, конечно, установим на всякий случай, но лучше предварительно убедиться, что серьезной опасности нет.
