Кирилл Шарапов - Чужой мир. Пустыня смерти

– Останусь здесь, – сдохну, – сказал бывший морпех сам себе и рванул прочь.

Так Всеволод не бегал даже в Грозном. Он с ходу перемахнул пятиметровую трещину, которая внезапно разверзлась на его пути. Основной задачей было как можно быстрее оказаться на открытом месте, чем дальше от рассыпающихся зданий, тем лучше. Он несся по городу с немыслимой для человека скоростью, даже груженый рюкзак за плечами не чувствовался.

Словно из ниоткуда прямо перед ним возникла старенькая «девятка». Бур успел заметить округлившиеся от ужаса глаза водителя, машина с силой ударилась об асфальт, ее занесло, после чего центробежная сила победила, и «девятка» закувыркалась по асфальту, превращаясь в груду измятого расплющенного железа. Все это пронеслось перед глазами Всеволода всего за доли секунды, он даже не затормозил, движение – жизнь. Через три минуты бешеного спринта ноги вынесли его на огромную площадь, посреди которой стоял гигантский памятник – массивный мужчина в фуражке. Размерами монумент не уступал памятнику Воину-освободителю в берлинском Трептов-парке. Вокруг рушились сделанные из стекла и бетона офисные здания, а по постаменту даже трещинки не пошло.

Всеволод замер, глядя на этот величественный монумент. Человек стоял, заложив руки за спину, суровым взглядом уверенно глядя вперед. Он был в военной форме, на груди детально выполнены орденские планки и три Георгиевских креста, высшая награда Московии. Буру не нужно было читать надпись на памятнике – в этой реальности был единственный обладатель сразу трех полных крестов. Человек, который не проиграл Вторую мировую. Георгий Жуков. Всеволод сел на ступени лестницы, ведущей к монументу, он даже не заметил, что едва может дышать, марафон нетренированного тела дался дорого. На его глазах еще несколько машин возникли из воздуха, некоторые кувыркались по асфальту, словно от мощного столкновения, другие просто выпадали с высоты нескольких метров. Земля тряслась, но уже не так сильно. Бур оценил масштаб разрушений, все лежало в руинах, но развалины города были не тем, что пугало по-настоящему.

Посреди одного города вырос другой. Уродливые пятиэтажки, такие знакомые и родные, и такие же уродливые продукты отечественного автопрома, разбросанные по площади. А самое поганое – по правовому краю площади теперь текла широченная река. Русло появилось ниоткуда, огромная трещина шириной метров в сто пересекла город, и по ней устремились потоки воды. Дикая картина наложения одного на другое повергла Всеволода в ступор. Мозг твердил: то, что он видит, нереально. Но зрение говорило об обратном.

Каким-то невероятным образом в это непонятное и неизвестное место перенеслась часть его родного мира.

Глава вторая

Этот незнакомый мир

Всеволод нервно, одну за одной, курил сигареты, найденные в карманах экипажа БТРа. Помимо камуфляжа и прочего имущества, он заодно приобрел четыре пачки с неизвестным ему названием «Столичные». Кстати, они оказались очень ничего, в меру крепкие, с хорошим табаком, не сравнить с той туфтой из веток, которые приходилось курить опустившемуся Всеволоду Буракову.

– Помогите! – резанул по ушам Бура истошный крик.

Всеволод вскочил и прислушался, крик повторился, звук шел от реки. Бур скинул рюкзак и побежал на продолжающий звать на помощь голос.

Обшарпанный «Ford Focus» завис над обрывом. Только тяжело нагруженный багажник удерживал машину от падения.

Всеволод замер, глядя на плюгавого мужика с расширенными от ужаса глазами, который застыл за рулем. Рядом с ним сидела женщина лет тридцати пяти с рыжими, явно крашеными волосами. На заднем сиденье, сжавшись в комок, замерла девочка-подросток лет пятнадцати, по всем признакам она пребывала в полной апатии и смотрела на Всеволода невидящими глазами.

– Не шевелитесь, – приказал Бур. – Стоит качнуть машину, и полетите вниз.

Мужик, сидящий за рулем, кивнул. Даже это, вроде бы безобидное, движение он сделал очень аккуратно. Всеволод оглянулся по сторонам – нужно придумать, как закрепить машину. Вытащить без риска ее нереально. Его взгляд зацепился за мощный «Лендровер», предназначенный специально для экстремального туризма, тот валялся на боку, метрах в двадцати от «Форда». Вместо кенгурятника на морде была установлена довольно мощная лебедка, способная без труда сдвинуть с места многотонную машину. Всеволод подбежал к нему и отключил ступор. Троса едва хватило, лежи джип на пару метров дальше, ничего бы не вышло.

Всеволод закрепил крюк на буксировочной петле, вернулся к джипу и забрался в кабину через выбитое окно. Пульт управления лебедкой оказался закреплен на приборной доске. Сняв его, Бур вылез обратно и подключил кабель в разъем, на панели загорелся зеленый огонек. Стараясь делать все плавно, он натянул трос до состояния струны, ему даже удалось слегка подтащить «Форд» от края, всего сантиметров тридцать, но теперь центр тяжести окончательно сместился назад, сводя вероятность случайного падения машины к минимуму. Но дальше вытягивать было опасно, мог обрушиться край берега, и тогда уже никакой трос не удержит «Форд» от падения.

Подойдя к зависшей над пропастью машине, Всеволод взобрался на багажник и легонько ударил стволом автомата в стекло, появилась трещина; три удара в разные места, и осколки посыпались в салон.

– Быстро, не делая резких движений, выбирайтесь, – приказал он. – Сначала вы, – он указал на женщину, сидевшую рядом с водителем.

– Нет, – крикнула она, – сначала Алина.

– Делайте, что говорю! – рявкнул Всеволод. – Девочка, хоть и легкая, все-таки противовес, и покинет машину последней. Живо!

– Плевать на нас, спасите дочь, – попытался поиграть в героя водитель.

– Заткнись, – еще раз рявкнул Всеволод, – живо вылезайте!

Женщина нехотя подчинилась. Отстегнув ремень безопасности, она с трудом протиснулась между сиденьями и, ухватившись за протянутую Всеволодом руку, выбралась наружу.

– На землю не слезать, – приказал Бур.

Она кивнула, понимая, что от нее требуется.

– Теперь вы, – приказал бывший морпех.

Мужчина не стал качать права, отстегнулся и полез назад. Под днищем заскрипело, машина, слегка вздрогнув, сдвинулась на пару сантиметров в сторону пропасти. Женщина испуганно вскрикнула. Мужик вздрогнул, но не остановился. Перебравшись на заднее сиденье, он указал на дочь:

– Сначала она.

Всеволод кивнул:

– Хорошо.

Мужчина нежно дотронулся до девочки.

– Алина, дочка, – зашептал он, – нужно выбираться, дай руку вон тому дяде.

Девочка, словно робот, протянула маленькую ладошку Всеволоду, который довольно бесцеремонно сжал ее и потянул на себя, девочка подалась и, встав на колени, полезла в выбитое окно. Она уже была снаружи, когда одновременно случались три события: трехметровый кусок берега стал съезжать в реку, машину с противным скрежетом поволокло вперед, не выдержав напряжения, лопнул трос, словно плеть, он хлестнул по матери девочки, едва не отрубив ей голову. Женщина скатилась с багажника, схватившись за рассеченную шею, из которой фонтаном хлестала кровь. Все, что смог сделать Всеволод, это оттащить опешившую от ужаса девочку от машины и разлома. Он едва успел: трехметровый пласт земли рухнул в реку, увлекая за собой машину, в которой так и остался отец девочки с расширенными от ужаса глазами, и тело женщины, истекавшей кровью.