Ковчег. Обречённые на выживание - Хайдарали Мирзоевич Усманов
Впереди этой группы, в сером полумраке, возникали размытые очертания деревни. Она выглядела неестественно тихой, будто бы сама уже осознала свою смерть и не желала быть потревоженной. Разрушенные дома нависали над путниками чёрными силуэтами, их оконные проёмы напоминали раскрытые рты, застывшие в немом крике.
– Думаешь, здесь кто-то есть? – Еле слышно прошептал один из них, держа копьё так, что побелели костяшки пальцев.
– Если и есть, то нам может очень сильно не понравится, кто именно. – Глухо донеслось в ответ. Они не торопились входить в деревню. Слишком многое изменилось на верхних ярусах Ковчега за последние годы. Там, где раньше был просто запустение, теперь бродили те, кто не знал иного дома, кроме руин. Их называли дикарями, хотя, возможно, сами они считали себя единственными выжившими. Дикие, разукрашенные сажей, кровью и грязью, с уродливыми костяными ножами и глазами, сияющими в темноте, они нападали быстро, безжалостно, с яростью, словно защищали родные гнёзда.
Но были и другие опасности. В воздухе пахло металлом и чем-то сладковатым, знакомым и тревожным. Радиация. С тех пор, как несколько старых кораблей вмерзли в оболочку Ковчега, их реакторы начали выходить из строя. Оттуда и стала просачиваться смерть в окружающие слои. Это не была внешняя радиация – звёздный холод не мог пробить многослойную броню Ковчега, но реакторы кораблей, некогда гордые двигатели великих цивилизаций, стали медленно истекать ядом, пропитывая воздух, разрушая тела. От этого некоторые разумные мутировали. Некоторые просто исчезли. А другие возвращались, но уже не теми, кем были раньше. И теперь самые различные твари, склизкие, пятнистые, двигались в тенях, как растаявший воск, как сон, который не успел превратиться в реальность. У них не было глаз, или их было слишком много. Они ползли по стенам, шуршали в темноте, и от одного их взгляда начинало зудеть под кожей.
– Быстрее! – Скомандовал тот, кто шёл впереди группы охотников. – Не задерживаемся. Если что-то выйдет из руин, мы не успеем убежать.
Они шагнули вперёд, осторожно, по щиколотку в пыли, в царство мертвой тишины. Пыль оседала на их плечах и одежде, делая их похожими на призраков, шагнувших в этот мёртвый посёлок из иной эпохи. Они двигались осторожно, как звери в высокой траве, сжимая оружие в руках, но понимая, что против некоторых угроз металл может оказаться бесполезен. Эти уже давно пустые дома стояли безмолвным напоминанием прошлых веков. Их стены, когда-то новые, теперь покрылись трещинами и следами времени, словно сама ткань реальности здесь начинала рассыпаться. Окошки, давно лишённые стёкол, глядели на них пустыми глазницами. В некоторых из них качалась на сквозняке паутина, словно тонкие пальцы пытались ухватиться за уходящие дни.
– Где-то здесь была более короткая тропа в охотничьи угодья… – Тихо и слегка испуганно пробормотал один из них, оглядываясь. – Только кроме местных никто её и не знает. Мы же ещё даже не добрались до них, а уже приходится волноваться за свою шкуру.
– Молчи! Идиот! Накличешь беду! – Раздражённо прошипел ему в ответ другой. – Слышишь?
Они замерли и внимательно прислушались. И хотя ответом им была только гробовая тишина, они всё равно не расслаблялись. Ведь это была не та тишина, что бывает в пустых местах. Это была тишина, что ждёт. Именно поэтому они всё же двинулись дальше, не выходя на открытую площадь. Оставалось идти вдоль стен, где меньше всего их могло быть видно. Один из них осторожно обошёл упавшую балку, другой едва не зацепился за кусок ржавого металла, бывшего когда-то вывеской. Она теперь болталась на последнем гвозде, издавая тихий, тянущийся скрип, словно старик тянул последнюю песню.
– Ты слышишь? – Тихий голос самого молодого охотника срывался на шёпот.
– Что? – Тут же насторожился старший.
– Мне кажется… – Слегка задумался тот, но потом всё же сказал. – Что-то идёт за нами.
Другие не ответили, но тоже это почувствовали. Так как они все буквально на уровне инстинктов чувствовали то, что позади, в тенях этих разрушенных домов, в глубине старых строений, кто-то был. Кто-то, кто двигался бесшумнее пыли, что оседала на землю. Кто-то, кто дышал так медленно, что воздух не дрожал. Тёмная фигура пряталась в тени, не показывая себя. Она двигалась осторожно, выжидающе, контролируя каждый их шаг. Они не знали, живой это разум или нечто иное. Здесь не они были хозяевами. Так что просто продолжали красться, их взгляды метались между оконными проёмами, тёмными дверями, полуразрушенными лестницами, ведущими в никуда. И за каждым их шагом шёл другой шаг, невидимый, неслышимый, но всегда чуть позади, всегда на грани восприятия.
– Командир… А что, нельзя было другую дорогу найти? В обход этих руин… – Видимо всё-таки устав нервничать, тихо взмолился тот самый молодой охотник, чем тут же вызвал на себя косые взгляды от всех представителей группы. – Ну, что вы на меня все так коситесь? Неужели было так сложно взять и просто обойти это место? И не дёргаться от каждого шороха. Разве это было бы невозможно? Я вот вообще слышал, что в таких поселениях могут завестись трупоеды? Или какие-нибудь каннибалы! Вы что, хотите чтобы вас всех тут сожрали?
– Ты совсем идиот? – Всё также раздражённо сквозь зубы прошипел старший группы, довольно коренастый мужчина, в котором можно было заметить примеси, как минимум, двух-трёх рас гуманоидного типа, что свидетельствовало о том, что в их поселении, откуда вышли эти охотники, не особо серьёзно относятся к чистоте человеческой расы. – Возьми вот и побегай вокруг1 И сам поищи эту самую обходную дорогу. Мы итак идём по самой короткой дороге к охотничьим угодьям. Здесь уже давно никто не охотился. А значит, у нас есть возможность найти никем нетронутые места. Надеюсь, тебе напоминать не надо о том, что нам нужны не только убитые животные, но и саженцы плодовых растений? Если их не обновлять на нашей биоферме, то ничего хорошего не будет. Там уже началось вырождение растений. И плодовитость их сильно упала. Да и плоды стали меньше. Ты уже и сам должен понимать, насколько это чревато проблемами? Или ты не заметил, что у нас уже, в последние месяцы, паёк стал меньше почти на
