Маг-хранитель - Владислав Адольфович Русанов
Одногруппников в аудитории собралось не густо. Из восемнадцати на пару по электротехнике явились всего четверо. Большинство остальных, по словам старосты Серёги, отписались во «Вконтакте», что возьмут задание у тех, кто смог добраться. Кто-то провёл ночь под обстрелом в подвале, кто-то перебрался из общежития в родной город или посёлок и сейчас просто не мог вернуться с территории, где стояли ВСУ. Трое уехали с родителями в Россию. Давно, ещё в августе. Они ещё числились студентами, но вероятность возвращения с каждой неделей войны сходила на нет. И всего лишь двое – Катя и Олег – решили продолжить учёбу в Красноармейске, соблазнившись рассказами о бесперспективности получения диплома в Донецкой Народной Республике.
Доцент с кафедры общей электротехники, ещё не пенсионного возраста, но принципиально не пользующийся интернетом для рассылки заданий и лекций, кратко растолковал, как нужно выполнять индивидуальную работу, потом, ворча, как его все задолбали, объявил, что уходит в деканат, который располагался в другом корпусе, объяснять декану, как нужно разговаривать по телефону с теми, кто старше и мудрее.
Денис думал, что староста отправится с ним в третий корпус на кафедру «начерталки», но Серёга отказался, сославшись на домашние проблемы и побежал на «Золотое кольцо» – дорожную развязку неподалёку от автовокзала – ловить маршрутное такси. На двоих оставшихся рассчитывать, как на попутчиков не приходилось. Они ещё и задания по курсовому не получили – что там показывать? А Славка Ельцов так вообще заявил, что им должны зачесть всю сессию просто за то, что они остались, а не удрали, не предали вуз и город.
Пришлось в третий корпус идти одному. Денис и раньше в таких случаях предпочитал пройтись пешком. Времени тратится одинаково, зато тебя не мнут в троллейбусе, не топчутся по ногам, не бьют баулами по коленям. Сейчас, конечно, на этом маршруте не было того ажиотажа, как до войны. Даже утром, в час пик, а не то, что днём. Но и троллейбусов стало меньше. Тем более, ходьба пешком полезна для здоровья, особенно когда вынужден по несколько часов в день сидеть за партой или дома за компьютером.
Бульвар Пушкина пустовал – и погода не радовала, и слишком многие горожане уехали, опасаясь обстрелов. А те, кто остался, в это время были на работе, а не тратили время на прогулки. Дениса такое положение устраивало. Уж лучше идти по безлюдному бульвару, чем нарваться на бомжа с собачьим взглядом или собаку с человеческим. Радости от встречи с ополченцем, который свободно владеет французским, тоже было мало. Может, он и хороший человек, может, филолог по образованию, но для одного понедельничного утра сюрпризов как-то многовато.
От памятника стратонавтам до драматического театра Денису встретились всего парочка прохожих. Они куда-то спешили с хмурыми и сосредоточенными лицами. Да на гранитном крыльце бизнес-центра рядом с рестораном «Пушкин» маячили два автоматчика. Оттуда же отъехал джип с помятым бампером и задней дверцей, прошитой автоматной очередью.
Зато хватало дворников. В синих робах и оранжевых жилетах со светоотражательными полосками, они мели аллеи с прилежанием отличников-первоклашек, готовящих домашнее задание в прописях. Денис знал, что коммунальные службы Донецка ни на один день не сворачивали работу, несмотря на обстрелы и безденежье, но чтобы до такой степени… Убирать тротуарную плитку до единого листика? На это способны только донецкие дворники, суровые и беспощадные к любому мусору.
Не все рабочие-коммунальщики относились к работе с должной тщательностью, поэтому напротив бюста Пушкина старый и опытный распекал молодого, упустившего из-под метлы несколько кленовых листьев. Чудеса, да и только!
Денису время от времени казалось, что он оказался в другом мире. Всё здесь, вроде бы, такое, как и в привычном, а отличия есть. Как в фантастических романах о попаданцах – людях, угодивших волею случая в другое время или другую вселенную.
А метров за сто до оперного театра он стал свидетелем такой сцены, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Пара дворников, забравшись на здоровенный серебристый тополь, которые росли здесь ещё с советских времён, трясла ветки, чтобы упрямая листва, не желавшая осыпаться, оказалась всё-таки на земле на радость их товарищей, приготовивших уже чёрный мусорный мешок.
Вот это усердие! За гранью понимания. Или у дворников от ежедневной рутинной работы, которую они старались выполнить идеально, крыша съехала? Может, им тоже мерещатся псы с человеческими глазами и бомжи со звериными? Может, они видят «цыкающих» старух и ополченцев-полиглотов? Или всё объясняется гораздо проще – из ближайшего сумасшедшего дома сбежала группа больных, переоделась дворниками и…
Денис невольно передвинулся на дальнюю от трудяг сторону дорожки, подумывая, не перебежать ли по газону ещё дальше – за линию скамеек на центральной аллее бульвара.
Его движение привлекло внимание одного из них.
Уборщик листвы повернулся и уставился на Дениса немигающим взглядом янтарно-жёлтых глаз с узким вертикальным зрачком. Потом высунул язык, слизнул маленький листок, прилипший к виску, и разразился негромкой трелью, напоминавшей птичий говор. Его товарищи, сидевший на дереве, легко спрыгнули на землю. И это с высоты пяти-шести метров! Оставшиеся два подхватили полиэтиленовый мешок. Не оставалось ни малейших сомнений, для какой цели его сейчас используют. Денис понимал, что нужно бежать, ноги снова стали предательски-ватными.
Ну, хоть на помощь позвать кого-нибудь!
Парень закрутил головой в поисках прохожих.
Как бы не так!
Ни души!
Хотя нет – в отдалении маячили две фигуры. Явно мужчины. Один высокий и худой в чёрной шляпе и пальто. Второй низенький и упитанный в чём-то сине-красном. Надо кричать! Звать на помощь! Но из горла студента вырвался только несуразный хрип, переходящий в писк. Как несмазанные петли в гараже.
Дворники приближались крадущимися шагами. Так энтомолог ловит бабочку, медленно, чтобы не спугнуть, занеся сачок. От их белозубых улыбок прошибал холодный пот. Такой оскал не мог принадлежать людям. Да что там людям… Он не мог принадлежать млекопитающим.
«Рептилоидов не хватало ко всем сегодняшним приключениям», – мелькнула отстранённая мысль.
Денис попятился, зацепился каблуком за бордюр (или, как сейчас принято говорить в Донецке, поребрик) и плюхнулся задом на кучу палой листвы.
Глава 2
Толстый и тонкий
Хватая ртом осенний воздух, Денис смотрел на приближающихся рептилоидов.
Хуже всего – осознание собственной беспомощности. Как в кошмарном сне, когда бежишь-бежишь, а преследующие тебя чудовища не отстают, наступают на пятки и тянут когтистые лапы.
Но страх напрочь лишил его способности сопротивляться. Наверное, мышь, увидев гадюку, так же теряет волю и
