Адмирал Империи 11 (СИ) - Дмитрий Николаевич Коровников
— Ах, ты чертов недобитый «дикси»! — выругался на Ловато, Теодор Торрес, осознав, что без потерь в этом сражении его дивизии выиграть сражение никак не получается.
Русские настырно приближались и буквально через какие-то считанные минуты должны были выйти на прямую линию атаки. Ситуация для американской дивизии была невеселой. Самсонов желал ближнего боя. Теперь Торрес должен был принять решение, либо он остается на месте, потому, как оторваться на тормозных двигателях от русских долго не получиться, можно выиграть лишь несколько минут. Если остаешься на месте и продолжаешь вести огонь, «раски» наваляться «клином» и могут рассечь твое построение.
Чтобы сохранить корабли у Теодора Торреса оставался еще один вариант, причем самый разумный, — это прекратить огонь, развернуться и начать быстро отходить, заставив русских погнаться за собой. Маневрируя, можно будет, либо оторваться от Самсонова и снова развернуться, либо постепенно привести русских у себя на хвосте к дивизии Ловато, ведь не сможет же тот не атаковать врага, когда тот будет находиться прямо перед его носом…
Неожиданные действия со стороны русских, а так же упомянутая мной ранее горячая кровь Теодора Торреса заставили американского адмирала совершить роковую ошибку. Во-первых, русские начали разбивать «клин», разлетаясь в разные стороны. Их головные крейсера последней третьей группы уже не в силах были держать плазму орудий американцев, поэтому Самсонов принял решение рассыпаться по космосу, благо расстояние до кораблей противника было уже не таким большим.
Теперь Торрес мог не опасаться, что враг разрежет его построение «конусом». Тем не менее, американцы все еще могли, пользуясь окном возможностей беспрепятственно развернуться и начать отход. Вот тут то, перед Торресом на экране возникло лицо нашего командующего. Причем Самсонов демонстративно обращался не к американцу адмиралу, а к своим офицерам по локальным каналам связи:
— Всем вымпелам Черноморского Императорского флота, слушать меня, — громовым голосом прокричала Иван Федорович. — Ребята, вы готовы показать этим трусливым «янки», как сражаются в ближнем бою настоящие космические войны⁈
— Готовы, господин адмирал! — прозвучал коллективный ответ с разных вымпелов. — Давно ждали такого момента!
— Тогда запускайте силовые установки на полную мощность! — воскликнул наш командующий, вскакивая с кресла. — Идем на «форсаже» прямиком на свидание с этими шавками из 20-ой дивизии! Не будем ждать пока они нас окружат и расстреляют трусливо издалека. Нападем первыми и ударим по ним ближним боем… Все меня поняли⁈
— Да, господин адмирал, двигатели уже работают на полных оборотах… Начинаем выход из «клина» и перестроение… Господин адмирал, скорее всего они не примут боя, слишком уж нас бояться…
— Ты так думаешь, Василий Иванович? — театрально воскликнул Самсонов, только сейчас повернувшись к экрану, с которого за ним наблюдал Торрес и пристально посмотрел тому прямо в глаза. — Что скажешь «янки», примешь бои или снова удерешь⁈
Будь на мести Торреса кто-либо другой из комдивов 6-го флота, ответ был бы очевиден — американцы развернулись бы и начали отходить. Но горячность Тео взяла верх, слишком нагло смотрел на него сейчас с экрана этот усатый «раски» и слишком обидные намеки посылал.
— Сейчас я задавлю тебя и твои корабли как клопов, сраный ублюдок! — взвыл взбешенный американец, — отдавая приказ своим коммандерам — готовиться к ближнему бою.
— Вот это дело, — удовлетворенно кивнул Иван Федорович, отключая канал связи с флагманским авианосцем Торреса. — «Черноморцы» за мной, вперед!
Самсонов, увидев перед началом сражения, что одна из американских дивизий начала фланговый обход по широкой дуге и все дальше и дальше отдаляется от места событий, решил как можно быстрей атаковать подразделение Торреса и войти с ним в непосредственное соприкосновение, пока дивизия Ловато оказалась слишком далеко, чтобы поддержать 20-ую «линейную». Иван Федорович не стал делить собственную эскадру на части и решил поставить все на кон. Построив имеющиеся корабли в плотный атакующий «клин», он лишал в данную минуту себя превосходства в артиллерии. Однако именно такое построение позволило относительно безопасно преодолеть большую часть расстояния до американцев. В ближнем бою, на который решилась Самсонов, защитные экраны уже не играли существенной роли, здесь на первый план выходили совершенно другие факторы и способы ведения боя — прочность корпусов при таране и численность собственных штурмовых команд при абордаже…
Теперь «рукопашная» схватка должна была решить исход данного противостояния. Никто не хотел уступать…
Корабли наших 3-ей и 15-ой дивизий рывком на ускорении внезапно сократили дистанцию между собой и строем противника и на полном ходу буквально врезались с боевые порядки американцев. Сорок больших и малых кораблей закружились в смертельном хороводе, пытаясь таранить и одновременно продолжая из всех орудий поливать друг друга огнем плазмы.
— Давите этих мерзавцев, бейте их в корпуса! Не жалейте, ни себя, ни врага! — воскликнул Иван Федорович, направляя свой линкор «Громобой», на котором он сейчас находилась, прямиком на флагманский авианосец Теодора Торреса. — Истребители — на выход, пусть прикрывают штурмовые шаттлы «морской» пехоты! Приготовиться к абордажам и противоабордажным действиям… Вперед!!!
Глава 4
Дивизии Самсонова рванули навстречу 20-ой «линейной», поливая корабли противника огнем артиллерии. Русские дредноуты, прежде всего линкоры первого класса, которые наш командующий так оберегал всю дорогу, сейчас выходили в авангард построения. Каждый из них выбирал для себя приоритетную цель. Флагманский «Громобой» шел прямиком на авианосец «Орискани», на котором находился Теодор Торрес. Страшной ошибкой американского адмирала стало то, что понадеявшись на артиллеристов, он заранее не выпустил в открытое пространство свои многочисленные истребители, которые только сейчас начинали выходить из ангаров, в то время как русские корабли уже были у них перед самым носом. Самсонов же изначально сгруппировал все имеющиеся у него под рукой МиГи в одну сводную эскадрилью, шедшую в данный момент в первой «линии» атаки…
Палубные F-4 американцев просто не успели собраться в единый «рой» и встречали русских асов поодиночке, поодиночке же и погибая. Несмотря на изначальное численное превосходство космос вокруг основных кораблей двух противоборствующих эскадр остался за нашими пилотами. Несколько эскадрилий «янки» были опрокинуты и рассеяны по космосу, другие и вовсе не решились покинуть ангары собственных кораблей, не желая быть уничтоженными этими бешеными МиГами «раски», которые будто злые осы набросились на строй американских дредноутов, ища для себе легкую добычу в виде мечущихся от вымпела к вымпелу одиноких F-4.
Между тем русская эскадра налетела на тонкую «линию» 20-ой дивизии Теодора Торреса. По мере приближения наши корабли начали замедлять ход и гасить скорость, это необходимо было сделать, чтобы у штурманов появилась возможность маневрирования. На большой скорости таран было невозможно произвести, корабли, либо проскочат друг друга, либо превратятся в две бронированные лепешки…
Тем не менее, командующий Самсонов отдал приказ погасить скорость '«Громобою» последним из своей эскадры. Тем самым его линкор оказался первым достигшим вражеских порядков. Броня «Громобоя» и пока еще действующие бортовые защитные поля позволяли какое-то время выстоять под ливнем плазмы американских кораблей. Первоначальную цель Иван Федорович не менял — ему позарез нужен был «Орискани».
Во-первых, флагманский авианосец пока еще не выпустил в космос свое главное оружие — сто шестьдесят истребителей, которые своим появлением могли изменить соотношение сил между МиГами и «фантомами» в секторе боя. Во-вторых, Ивана Федоровича крайне интересовала личная встреча с американским адмиралом, так сказать с глазу на глаз. Самсонов был настроен сразу, и на таран, и на абордаж авианосца, чтобы одним махом обезглавить командование вражеской дивизии, а заодно и уничтожить один из лучших ее кораблей, коим «Орискани» считался по праву…
Американский авианосец в данную минуту стоял никем не прикрытый прямо по центру построения. Вице-адмирал Торрес не ожидал такой прыти от русских и выстроил свою дивизию в одну тонкую «линию» для более массированного обстрела наступающих. Теперь же, когда линкор «Громобой» появился прямо перед носом его авианосца, Торресу ничего не оставалось, как в одиночку
