Танкист. Юнкер - Константин Георгиевич Калбанов
— Батя? Дядь Игнат? Степка? — удивился Виктор, без труда опознав всех участников немой сцены.
— Андрей Иванович, не спешите, — обеспокоенным тоном, произнесла Ирина Капитоновна. — Александр Валентинович, если я не ошибаюсь это несут Степана Свечкина, — это уже к мужу.
— Да, это он, ¬— ответил Тучин.
— Час от часу не легче. Только отмеченного Эфиром нам не хватало, — перекатывая желваки, сквозь зубы процедил директор.
Человечество только на пути познания тайн и самой сути Эфира. Ученые пока не в состоянии даже дать однозначную оценку природе его происхождения. И вообще, что он собой представляет. Говорили о нем еще до его проявления, но смысл в это понятие вкладывали совершенно иной. Одни считали его источником энергии, другие чем-то вроде алхимии не имеющей никакого отношения к науке.
А потом случился Тунгусский метеорит, после чего в мире и начали происходить странные вещи. Стали появляться одаренные, которые имели непосредственную связь с Эфиром. А еще могли помочь вступить во взаимодействие с ним молодым людям в день близкий к их восемнадцатилетию.
Чем дальше от дня рождения, тем лучше показатели. Одаренные проявлялись минимум за тридцать дней до дня рождения. Самый ранний из задокументированных случаев тридцать пять дней. Одаренные назвались так не только из-за самостоятельной инициации, а потому что получали дар от Эфира. Помимо таланта характерника, позволяющего инициировать других и свободно видеть их Суть, они получали еще и какой-нибудь дар. Ученые не видели в этом ничего сверхъестественного и сравнивали их с гениями, только и всего.
От двадцати пяти и до двадцати дней проявлялись, так называемые, отмеченные Эфиром. Они были лишены какого-либо дара. Зато являлись настоящими талантами в одной или сразу нескольких областях. Но вместе с тем, относились к группе повышенного риска.
Одаренные проходили инициацию сами. При этом у них отмечается клиническая смерть, после чего они самостоятельно приходят в себя, попутно инициируясь. Отмеченные, так же проходят через это, но чтобы завершить инициацию уже нуждаются в помощи одаренного или имеющего талант характерника. Если их вывести из состояния клинической смерти с помощью артефакта «Аптечка», то процесс будет сбит и на выходе получится пустыш. То есть, человек лишенный связи с Эфиром. И сегодня это подавляющее большинство населения Земли и даже в развитых странах, где имеются специальные программы инициации граждан.
Начиная с двадцать четвертого дня до восемнадцатилетия, инициацию проходят уже самые обычные люди. Правда опять же, чем дальше, тем выше показатели Сути. Эти уже обходятся только тошнотой, головной болью и головокружением. Ну и еще их неизменно вырывает при инициации. Симптомы сродни сотрясению головного мозга. Длится такое состояние порядка двенадцати часов, и если не помочь пройти инициацию, то дурное самочувствие проходит само, а на выходе получается пустыш.
— Витя, марш в коридор, — распорядился директор. — Ирина Капитоновна, готовьте «Аптечку».
— Это собьет инициацию, — с сомнением произнесла она.
— Совершенно верно. Но если он уже впал в кому, то никаких сомнений.
— Господи, хоть бы мальчика просто пришибло деревом. До больницы дальше, чем до нас, вот и привезли, — с надеждой произнесла она.
Оно вроде и выглядит как-то… Но с другой стороны, все познается в сравнении. Инициация это ведь билет в будущее. Возможность добиться гораздо большего, чем твои родители. И вообще, круто изменить свое будущее, которое казалось бы уже предопределено твоим происхождением и кругом в котором ты вырос.
— Дай-то бог, Ирина Капитоновна. Дай-то бог, — поддержал ее Шанин и тут же приметил Нестерова. — Витя, ты что тут делаешь?
— Я это… Ага… — невпопад произнес парень, и вывалился в коридор, едва не столкнувшись с отцом, вломившимся в медпункт.
В коридоре уже собрались ученики выпускных классов. С одной стороны, перемена, и Виктора увели на инициацию, что всегда было событием. Сверстники неизменно обступали новоявленного инициированного и расспрашивали о Сути. Уже прошедшие через это просили показать, сравнивая со своими показателями. Любопытно же! А еще, любому подспудно хочется выглядеть лучше других.
Виктор по определению не мог надеяться на высокие результаты. Две недели до дня рождения это всего лишь средние показатели. Но таких ведь большинство. Вот и меряются Сутью. Хотя, Виктору откровенно хотелось этого избежать, так как он считал что инициацию бездарно провалили Эфир над ним просто посмеялся.
Но сейчас учеников привело сюда не только это. Уж больно лихо Антип Васильевич влетел на воем грузовике во двор гимназии. Да еще и Степку узнали. Дни рождения у всех расписаны в таблице, которая висит на стене их класса. Так что сложить два и два было не долго. И прибежали они сюда по большей степени именно из-за него.
Дверь отворилась и в коридор вышел Нестеров старший, толкавший перед собой упирающегося отца Степана.
— Уймись Игнат, — произнес он.
— Да как же так-то, Антип? Тож сын мой! А меня!.. А ну как погубят!
— Молись, чтобы ты не сгубил, — махнул рукой Нестеров старший.
— Да чего ты несешь! Я же его… Чтобы трудом значит… А он все в книжки свои пялится. А отцу кто помогать будет? Поди эвон какой облом вымахал, а толку от него в хозяйстве никакого.
— Дурень, ты Игнат. У тебя сын разумник каких мало, а ты его все норовишь в навоз лицом сунуть, чтобы не дай боже выше тебя не поднялся.
— Ты меня еще поучи! Ты эвон, своим ума сначала дай!
— Уж не сомневайся, — спокойным тоном произнес Нестеров, боднув Игната таким взглядом, что тот сразу стушевался.
К отцу Виктора соседи со всем уважением и опаской. Потому как человек он суровый. Не смотри, что хлебопашец из лучших. В Великую войну и в гражданскую был знатным рубакой. Сколько за ним загубленных душ, никто не знает. Но в том, что их много, никаких сомнений.
— Ты чего тут? — наконец поинтересовался он у сына.
— Инициацию прошел, батя, — дернув щекой, ответил он.
— А чего недовольный?
— Д-да-а…
— Так плохо?
— Не то, чтобы плохо, н-но…
— Ты толком-то сказывай.
— Для военного училища показатели слабые.
— А для института?
— Тоже не очень, — вынужден был признать парень.
— Вот вишь, ты со своего пылинки сдуваешь, а он эвон… — начал было Игнат.
— За собой смотри, — оборвал его Нестеров старший. — Ладно, сынок, потом поговорим.
В этот момент дверь медпункта открылась и из нее вышел Степан. Одарил отца взглядом полным отчаяния, осуждения и ненависти. После чего растолкал столпившихся учеников и убежал прочь. Игнат остался стоять, в полной растерянности. Антип тихо матернулся, поняв в
