Ультиматум под вуалью - Игорь Евгеньевич Кулаков
Его самого удивил собственный хриплый, почти каркающий голос.
* * *
— Почему бы не спросить Избранного? — неожиданно предложила Джокаста Ню. — уверена, он знает намного больше, чем раскрывает перед нами творение неведомых Провидцев. Не так ли, Учитель Йода?
— Известно ему многое, о чём вам и мне неведомо. Но, не разобравшись в себе, пользы нам его ответы не принесут большой. Спас нас от беды и ужаса огромного, с Ситами связанного, он. Но понять причины падения нашего, обязаны мы. Не разобравшись с истоками, и в дальнейшем сбиться с пути по прежнему можем.
Дуку, даже в момент тягостных сомнений в себе (они оказались правы, не он!) попробовал сопротивляться и аргументировать свою позицию.
— Учитель Йода, что Вы скажете сами? О Вашей роли в том будущем падении Ордена? Вы проглядели Сита под носом!
Его упрёк был справедлив. И болезнен. Он всегда знал, как найти уязвимые места в позиции собеседников. Не только дипломатия, но и проникновение за завесу беспристрастности смотрящих на него. Использование их слабостей. Он сам был слабостью Учителя Йоды.
Рассматривавшего его как возможную смену себе.
В этом был всегда он, Мастер Дуку. Даже когда он был в потрясении, когда на него нахлынуло отчаяние и понимание собственного предательства. И вины перед сёстрами и братьями. Даже сейчас он пробовал понять причины случившегося. И… отвести вину от себя? Осознание действий, попахивающих первым шагом во Тьму, угнетало. Вполне резонно рассудив — не всё сводилось только к нему, он хотел понять всё. Только Избранный, похоже, знал больше их всех, вместе взятых. Но здесь его уже не было. А Дуку не знал, выйдет ли он из этого помещения живым. Не своя, чужеродная, иная, возможно порождённая в Силе суммой вопросов — почему? — возникавших у смотревших на него, но становившаяся своей, мысль достигала и проникала в него. Он подозревал, что есть только одно решение, позволяющее точно, гарантированно отсечь любое, даже частичное воплощение того ужасного будущего и снять с него его часть вины и очистить его доброе имя.
— Рыцаря Риду Тирс падавану вопросы были заданы. Не все, но первые из многих. Ни к чему слушать ему о разногласиях наших. Подорвать его веру в Орден могут они. Не знание будущего, но склоки наши. Сейчас мы ждём ответа не от Избранного — впервые, в отличие от других, посмотрел Йода прямо на Дуку.
Именно здесь, после отповеди Йоды, на него накатило отчаяние…
* * *
Рядом поднялась твилека.
— Позвольте добавить мне, отвечая на высказанные сомнения Мастера Дуку — кротко и тихо вступила в диалог сидевшая рядом с ним и долго молчавшая наставница Избранного. — мой… — тут Дуку, несмотря на подступавшую в глубине своего «я» беспросветную ночь, машинально отметил, КАК она выделила местоимение! — падаван явил нам многие доказательства истинности своих вроде бы невозможных и непостижимых, но вполне реальных знаний о будущем — нашем настоящем. Но самым главным истинности его познаний стали сведения о скрывавшихся Ситах. И их личинах. Мы все теперь, благодаря Милости Силы, знаем о замысле Ситов — об армии клонов, которая была бы заказана Маст… Магистром Сайфо-Диасом под воздействием махинаций Старшего Лорда Ситов. Но я немного о другом, хотя и связанном напрямую со сказанными словами. Мастер Дуку желал комментариев Избранного? Они есть у меня! Их очень много… А сейчас я прочту лишь один отрывок из книги, показанной мне падаваном уже после схватки с Ситом. А кое-кто из здесь присутствующих должен вспомнить давние переговоры на Серенно по поводу планов размещения вблизи Селанона гиперволнового ретранслятора.
— Так говорят в самом Ордене, — отмахнулся Плэгас. — Но у вас есть преимущество — вы действуете в полном согласии с Силой, тогда как другие вынуждены блуждать в потемках, задаваясь вопросами вроде того, что есть правильно и справедливо. «Капиталы Дамаска», однако, стараются проявить дальновидность.
— Как и джедаи, — вставил Квай-Гон. — Тем не менее уже не раз, когда мы пытались разрешить те или иные споры и конфликты, всплывало ваше имя.
Плэгас пожал плечами:
— Богатых всегда судят строже, чем бедных.
Дуку поразмыслил над сказанным:
— Лично я считаю, в том, что Галактику охватила грызня за барыши, повинен именно Сенат.
Плэгас перевел взгляд с Дуку на Квай-Гона:
— Я готов согласиться с мастером Джинном в том, что мууны монополизировали рынок финансов, если он признает, что джедаи сделали то же самое с рынком этических ценностей.
Твилека ненедолго прекратила зачитывать текст, давая возможность участникам той сцены вспомнить её, а иным — осмыслить, а затем продолжила от себя:
— И ещё… из сказанного чуть позже, после того, как Вы, Мастер Дуку и Вы, Магистр, тогда Мастер, Сайфо-Диас, выслушивали идеи известного тогда Вам только под именем Хего Дамаск об армии. Армии из клонов для защиты Республики. Когда к Вам подошла Мастер Джокаста Ню…
— Вовсе нет, вырастить в буквально смысле, — поправил его Плэгас. — Знаю одну контору, которой такая задача вполне по силам. Они выращивают работников для шахт Сабтеррела.
Сайфо-Диас озадаченно наморщил лоб:
— Я ничего не слышал о Сабтерреле.
Плэгас собирался было помянуть Камино, когда заметил приближение Джокасты Ню, и какое-то возникшее из глубины чувство удержало его — словно сама Тёмная сторона сдавила его голосовые связки.
— Прошу прощения, мастер-джедай, — сказал он, когда снова смог говорить. — Название конторы вертелось у меня на языке, но увы, память совсем отшибло.
— Итак, Магистр Сайфо-Диас, Мастера Джокаста Ню и Квай-Гон Джинн, что скажете? Были такие эпизоды во время ваших переговоров на Серенно?
Те, к кому был обращён вопрос, кивками и краткими утвердительным возгласами подтвердили сказанное. А Риду Тирс, тем временем, продолжала:
— Мы все видели эпизод в произведении, доставленном с родины моего падавана, когда Мастер Джокаста Ню разговаривает в Архивах с выросшим Оби-Ваном Кеноби, ищущим сведения о Камино. Выросшим и ставшим наставником первого Избранного…
* * *
А Дуку с негодованием, переходившим в сожаление и понимание, вник в перечисление адресатов речи твилеки.
Его, присутствовавшего и там… и здесь… уже не спрашивают!
— Мастер Дуку, я задаю тот же вопрос и Вам. — неожиданно, как будто подслушав его мысли, повернулась Риду Тирс к нему.
Их взгляды скрестились. А негодование покрыло обоих. Молчание и давление в Силе становились всё гуще и осязаемое. А после
