544 килокалории. Сборник рассказов - Данияр Каримов
***
Небо расколола молния. Ее вспышка на мгновенье вырвала из сумрака тесную камеру, узкие нары и человека, лежащего на бетонном полу. Раскаты грома заглушили барабанную дробь капель, бьющих в окно – вытянутый прямоугольник с мутными стеклами, забранными частой решеткой. Узник, не мигая, смотрел в потолок.
Пол был холодный, неровный, коловший спину мелкими камешками. Узнику мучительно хотелось пить, но он сомневался, что «быки», охранявшие вход, поднесут воды. Он попытался встать и застонал. Похоже, сломали ребра…
Его долго и изощренно били. Мучителям было плевать на Декларацию о правах человека и Конвенцию против пыток. Когда он терял сознание – приводили в чувство и продолжали наносить удары, самоотверженно, обильно потея, с перерывами на перекур. После очередного провала в сознании человек обнаружил, что сломался и готов рассказать все, о чем знал. Но ему не задавали вопросов. Его бросили в камеру, где узник понял: что бы он ни сделал, живым не отпустят.
За окном сверкнула вспышка. В краткий миг, до того, как зарокотал гром, человек услышал слабый треск электронных помех. Узник дотронулся до уха и ощутил под пальцами что-то липкое, поднес ладонь к лицу и увидел – кровь. Следующий удар молнии был ближе, и шорох помех стал более громким. Человек издал тихий смешок, но тут же поперхнулся от боли, которая, впрочем, подействовала отрезвляюще, заставив мысли течь в нужном направлении.
Нейрочип, вживленный под кожу за ухом, оказался чудом не поврежден. «Быки» не оставили на нем живого места, но хрупкая микросхема осталась цела! Память услужливо выудила мыслеобразы тестовых мнемокоманд. Когда на сетчатке глаз вспыхнул интерфейс, в голове узника уже складывался план. Человек активировал функцию сканирования. В здании, думал он, должно быть хоть одно устройство, которое бы ему подошло.
Поиск отнял несколько мучительно долгих минут, в течение которых человек успел было потерять едва проснувшуюся надежду. Он нащупал сеть, когда начал отчаиваться. Слабый сигнал исходил от источника в нескольких десятках метров от его камеры.
Запрос…
Отказ.
Повтор…
Отказ.
Запрос под обновление стандартных приложений…
Подтверждение.
Пропускная способность канала не ахти, но сигнал устойчив. Операцию можно завершить за полчаса. Он обретет свободу и, возможно, вечную жизнь, которую в свое время имел глупость обещать тем, кому не следовало. Есть ли у него это время? Впрочем, другого варианта все равно нет…
Узник спрятал свой сигнал в поток фоновой информации и отдал нейрочипу последнюю команду. По щеке человека скатилась слеза. Человек закрыл глаза и больше их не открывал.
***
Многие мальчики не любят показывать слезы. Мужчина, будущий или состоявшийся, часто находится в плену стереотипов, даже признавая равенство полов. Поэтому Андрон дождался, когда за отцом закроется дверь, а потом разрыдался от обиды и бессилия. Его не имели права лишать доступа во всемирную сеть!
Андрона застукали, когда он глумился над персональной страничкой классного руководителя – престарелой дамы с прескверным характером и прекрасной репутацией в педагогической среде. Коллеги по лицею ею восхищались, ученики – ненавидели, но те, кто попадал в класс «мучилки» (самый безобидный эпитет, звучавший из уст подростков в спину учительницы), легко поступали в самые престижные вузы. До расставания с лицеем Андрону оставалось около трех лет, и мысль об этом казалась оправданием акта вандализма на страничке классной дамы.
Старушка писала лирические стихи и даже имела литературных поклонников. Андрон собирался подправить ее творческое наследие. Он взломал сайт и запустил программу, которая меняла в каждом стихотворении союз «что», на менее емкое, но более эмоциональное «…ули». Программа-диверсант не успела перемолоть и половину поэтического багажа, как дверь распахнулась, и в комнату Андрона ворвался отец с белым от злости лицом. «Юморишь, щенок! – бросил он, отвесил увесистую оплеуху и швырнул листок бумаги. – Читай, хакереныш!».
Листок был извещением о штрафе, наложенном кибер-полицией, с выдержкой из протокола о нарушении. Страничка «мучилки» давно находилась под присмотром копов – Андрон додумался выразить свое отношение к классной даме на ее ресурсе не первым. Пока Андрон переваривал это в голове, отец с мясом выдирал кабели, тянувшиеся к компьютеру. «Наказан на месяц!» – рявкнул он и хлопнул дверью.
Андрон зарылся в подушку и ревел в нее, пока слезы не сменило отрешенное спокойствие. «Ничего, – мысленно усмехнулся Андрон, – я все равно найду выход». Он полез под кровать, где пылился ящик с электронным хламом: старыми приборами, платами, индикаторными линейками. Родители называли это коллекцией полупроводникового утиля, но, видя интерес Андрона к технике, закрывали на нее глаза. Может, мальчик вырастет изобретателем?..
В ладонь лег потертый коммуникатор, найденный на чердаке. Лет двадцать назад, еще до рождения Андрона, этот аппарат считался вершиной эволюции мобильников и, по иронии НТР, стал последним гвоздем, вбитым в крышку ее гроба. Коммуникатор работал в глобальной сети через беспроводные точки доступа, число которых на тот момент превысило количество базовых станций сотовой связи. Андрон запитал его и активировал. Отцу наверняка и в голову не приходило, что допотопный аппарат пригоден для выхода в глобальную сеть.
Подросток подключил коммуникатор к компьютеру. Теперь ему требовалась программа, ускоряющая поток информации за счет сжатия трафика. Он открыл поисковик и ввел необходимые параметры.
***
Компьютер призывно пискнул. Остап отставил кружку с кофе, которым согревался после выезда на место обнаружения трупа, и развернул кресло к дисплею. На него смотрел мужчина средних лет с мелкими пуговицами плутоватых глаз.
Тело, найденное на помойке, принадлежало владельцу мелкой фирмы компьютерных комплектующих. Его идентифицировали по ДНК. При жизни погибший носил смешную фамилию Торговчик. Медэкспертиза утверждала, что смерть несчастного наступила около трех часов назад от полученных травм. Подсчитать их число оказалось невозможным. Как и предполагал Остап, убийца молотил по жертве твердым тупым предметом. Возможно, молотком…
Остап задумчиво постучал карандашом по столу. Ясно как божий день: убийца не задавался целью соблюсти тайну личности жертвы. В противном случае он утопил бы ее в кислоте. Может, на участке Остапа завелся псих? Бродит по улицам, бросается на людей с молотком… Бред! И тем не менее…
Остап обратился к общей базе данных управления, где аккумулировались сводки со всех городских участков.
– Помочь?
Остап оторвал взгляд от дисплея. Рядом возвышался высокий темноволосый мужчина. Незнакомец доброжелательно улыбался. Остап нахмурился.
– Кто вы такой, и что вам нужно?
– Ассин, – мужчина протянул руку для рукопожатия. – Ваш напарник.
– Моего напарника застрелили два месяца назад, – процедил Остап, игнорируя протянутую руку.
– Знаю, – Ассин погасил улыбку. – Робот, который должен был прикрывать вход в игорный клуб, где вы проводили операцию, впустил внутрь группу боевиков. Сбой в системе распознавания. Так бывает. Сочувствую…
