Алан Фостер - Фальшивое зеркало
Они с разбега столкнулись с отрядом изумлённых киззмаатан, которые рыли оборонительные позиции как раз внутри следующей секции. Совершенно очевидно, они ожидали, что наступление сиилпаанов будет сдержано завязавшейся перестрелкой. Они были так в этом убеждены, что даже не позаботились выставить часовых, чтобы закончить строительство укреплений. Инструменты, сделанные из материалов, обнаруженных здесь же в Лабиринте были отброшены в сторону, и противники впопыхах стали хватать брошенное оружие.
В завязавшейся ближней перестрелке Раньи «потерял» двоих людей, пока наконец все пятеро противников не были «уложены». Он рассматривал угрюмого командира отряда киззмаатан, тот в свою очередь глядел на них. Юноша был выше и крепче, чем сам Раньи.
– Хорошо сработано, – заметил он, садясь на скалу, где только что был «убит». – На самом деле хорошо. – Он улыбнулся улыбкой настоящего бойца. – Но это вам не поможет. Исход всё равно будет тот же, что и всегда. Как бы в ответ из переговорника Раньи раздались проклятия и крики.
– Бирачии! – заорал Раньи в свою очередь. – Что происходит? Что происходит? В голосе друга звучала паника.
– Они за нами! Они были за нами всё время. Они были сзади ещё до начала перестрелки. Перед тем как атаковать, они решили выяснить, сколько нас. Они…
Связь прекратилась.
– Бирачии! – произнёс Раньи сдержанно. – Бирачии, отвечай! Кто-нибудь из Второго Отряда – ответьте! – В переговорнике была тишина. Командир вражеского отряда самодовольно на них поглядел.
– Захвачены! Все!
Раньи медленно опустил руку и в упор поглядел в лицо побеждённому врагу.
– Значит, счёт равный. Ваши люди захватили отряд Бирачии, а мы – ваш!
– Ценой сорока процентов ваших сил, – заметил командир, напомнив Раньи о том, что двое его соратников были «мертвы» в результате неожиданною боя.
– Вы не знаете ещё, как много ваших людей погибло во время боя с отрядом Бирачии. Наши силы в этой части Лабиринта могут быть равными.
– Сомневаюсь, – командир и бойцы из Киззмаата обменялись взглядами. – Вы же видите – мы все здесь. – Он кивнул в сторону дальнего конца отделения.
– О чём вы говорите? – Турмаст забеспокоился.
– Все двадцать пять. Все пять отрядов. Мы прорвались через главный вход и продолжили движение так быстро, как только могли, высчитав, что вы захотите пойти различными путями. Таким образом мы были готовы разбить любое сопротивление.
Турмаст покачал головой.
– Это старая стратегия. Сейчас к ней никто не прибегает. Она слишком легко предсказуема, против неё слишком легко сражаться. Командир отряда широко улыбнулся.
– Конечно. Именно поэтому мы высчитали, что этот-то никто и не станет от нас ожидать.
– Координируемая оборона надолго бы задержала вас здесь, если бы один из наших отрядов захватил ваш штаб, – отметил Раньи. Его оппонент кивнул головой.
– Конечно. Но так не произошло и уже не произойдёт. Ваш отряд ничего уже не сможет поделать. Все наши оставшиеся силы находятся между вами и вашим штабом. С вами покончено.
– В настоящем бою одного взрыва было бы достаточно, чтобы разметать всю вашу группу, – зло заметил Турмаст.
– Это – не настоящий бой. Ни у одной из сторон нет доступа к тяжёлому оружию. Всё, чем мы располагаем – вот это. – Он показал ему лёгкий пистолет, который автоматически прекращал действие, когда его владелец получал «смертельное ранение». – Чтобы приспособиться к местным условиям, вы изменяете тактику, – он вновь повернулся к Раньи.
– По скорости нашего продвижения я вычисляю, что основная часть нашей группы находится не более, чем на полпути к вашему штабу, и ничто уже не может их остановить. Вы быстры… Быстрее, чем любая другая группа, с которой нам приходилось сражаться до сих пор. Но вам это не поможет. Потому что остальные ваши люди движутся, ожидая встретить сопротивление, но никакого сопротивления их не ожидает. Мы все здесь, в одном месте.
– Значит, ваш штаб совершенно не защищён, – заметил Раньи.
– Если только я вам не лгу. – Его оппонент явно получал удовольствие от их разговора. – Или вы собираетесь основывать свою стратегию на количестве «мёртвых» противников? Это тоже не имеет значения. Я наблюдал за вами, когда высказывал это предположение. Мы находимся на полпути к вашему штабу. А вы – менее чем на полпути к нашему штабу. Но у вас нет возможности достигнуть его первыми. Если у вас есть хоть какая-то сообразительность, то вы оставили отряд для охраны штаба. Атакующих будет человек десять – пятнадцать. Исход понятен. Почему сразу не согласиться на поражение? – командир киззмаатанов потянулся. – Чем быстрее мы все отсюда выберемся и завершим Испытания, тем приятнее всем нам будет.
– Ни за что, – прорычал Турмаст.
Их оппонент был разочарован:
– Ну что же, продолжайте, если вам так хочется.
Раньи собрался уходить, но колебался:
– Но почему вы так уверены, что ваша группа сможет достигнуть нашего штаба скорее, чем наши люди достигнут вашего штаба? Может быть, это не самый короткий путь через Лабиринт. Может быть, вашим людям придётся долго блуждать по Лабиринту, пока они найдут нужную им секцию.
Командир закинул руки за голову и откинулся назад:
– Да, конечно, это самый короткий путь. Видите ли, шесть дней назад мы наконец сумели подкупить одного из членов Испытательной комиссии и он дал нам карту. – Ошеломлённый Раньи заметил, что это признание было произнесено без намёка на сожаление или смущение.
– Так делать нельзя. Это повлияет на результаты.
– Вы так думаете? Испытания должны создавать видимость реального Боя. Это означает, что добиваться победы нужно любым путём, исключая лишь нанесение настоящего физического увечья своим противникам. Нет никаких правил, запрещающих подкуп. В худшем случае, нам придётся повторить Финал в новом Лабиринте. Я же думаю, что наше новшество будет лишь положительно отмечено. Учителям безразлична методология. Их волнует лишь то, как становятся победителями. Насколько мне известно, подобная же тактика была применена победителями предыдущих Финальных Испытаний.
Раньи отошёл в сторону, чтобы сообщить новость двум оставшимся в живых товарищам.
– Но он же не прав?.. Разве не так? – Веенн был ошарашен. – Если они знают дорогу через Лабиринт, это даёт им бесспорное преимущество.
– Неудивительно, что они чувствовали себя в полной безопасности, передвигаясь целой группой, – пробормотал Турмаст. – Но я уверен, что судьи не поддержат этого.
– Если только киззмаатанин не прав, и судьям безразличны средства, которыми достигнута победа. – Веенн выглядел неуверенно.
– Не знаю, – злобно буркнул Раньи. – Если бы мы смогли вступить в контакт с Первым и Пятым отрядами, то смогли бы ввести их в бой. Но это значит, что пришлось бы обыскивать параллельные отсеки. У нас нет на это времени. Люди Бирачии выведены из действия, и противник окажется в нашем штабе до того, как мы сумеем их настигнуть. – Он поднял глаза. – Но если они могут использовать необычную тактику, то и мы можем.
– Что ты хочешь сказать? – спросил Веенн.
– У всех есть резаки? – Его товарищи проверили пояса, на которых был прикреплён инструмент для рубки густой растительности при оборудовании укрытия или строительстве военных сооружений.
– Мы продолжаем движение в следующий отсек. Будьте внимательны. Как признаёт сам командир, он может и лгать.
Они оставили своих довольных оппонентов. Их оружие было выведено из строя на том месте, где они вышли из состязания. Никуда дальше они не двинутся.
– Если пятнадцать из двадцати идут вместе и они отлично знают путь, то почему же нам терять время? – Турмаст со злостью сломал показавшуюся на пути ветку. – Нам приходится полагаться на решительность судей.
– Я не полагаюсь ни на кого, кроме самого себя, – ответил Раньи.
Следующее отделение было сухим, холодным лесом. Пока его товарищи озадаченно изучали окружавший их лес, Раньи обошёл деревья и наконец нашёл то, что ему было нужно.
– Вынимайте резаки, – приказал он, делая на ближайшем стволе три зарубки. – Рубите здесь и здесь. Каждый встаёт на своё место.
– Зачем же строить барьер? – спросил Веенн, желая понять смысл того, что он уже начал делать.
– Мы не строим барьер, – от ствола поднялся дым. – Делай то, что я говорю.
Совместными усилиями они вскоре повалили три дерева. Раньи убрал свой резак и начал карабкаться. Турмаст в удивлении разинул рот.
– Нельзя этого делать. Это нечестно.
Его командир строго поглядел на него сверху:
– Если они собираются не засчитать нам очков на Испытаниях, тогда и нашим противникам очки не зачтутся. Вы идёте или нет? Турмаст и Веенн обменялись взглядами. Затем Веенн начал карабкаться по наклонённому стволу. Его товарищ следовал за ним. Странное ощущение стоять на стене, отделяющей один отсек от другого.
