Дэн Абнетт - Загадочная смерть Тита Эндора
Поля одного раздела были исписаны с особой скрупулезностью. Он назывался «Пожиратели и пожираемые» и описывал устройство примитивных человеческих сообществ и их отношения с местными хищниками. Некоторые охотничьи кланы пустынных миров звезд Гало ритуально поедали плоть высших хищников, считая, что таким образом они сами занимают их место и перенимают навыки убийства. На Салике племена пили кровь местных крокодилов, чтобы завладеть их хитростью. В далеком прошлом дикари Гудруна пожирали стертые в порошок зубы и гениталии карнодонов, полагая, что это придаст им невероятную потенцию. Это была актуальная тема. На всех мирах, где человек соперничал с суперхищниками, существовали ритуалы пожирания. Ешьте, чтобы не съели вас, и вы будете под магической защитой. Охотьтесь и поедайте то, что будет охотиться и поедать вас, и вы избежите клыкастых челюстей хищника.
Это не было открытием для Тита Эндора. Его собственный болезненный опыт на Бронтотафе научил бывшего следователя со всей серьезностью относиться к подобным необычным верованиям. После схватки с заураптом, повторения которой он никогда бы не пожелал, местные племена стали относиться к нему с огромным уважением. Он побывал в челюстях хищника и выжил. Это сделало Эндора избранным в их глазах, будто бы он установил некую сверхъестественную связь между человеком и хищником. Теперь они стали связаны друг с другом, два хищника, две жертвы. Дикари призвали Эндора выследить заурапта, убить и съесть его плоть, чтобы он стал мастером скрытости.
Тогда Эндор только посмеялся над этим и отказался. Старые суеверия веселили его. «Но заурапт теперь будет вечно охотиться за Вами, — предупредил его дикарь, — до конца ваших дней. Тогда он поймает вас и закончит охоту».
Закончит охоту. Совершенная фраза. Она рассмешила Хапшанта. Эндору нравилось заблуждение дикаря, что спустя годы, десятилетия хищник завершит начатое.
Многие записи, большинство из которых было очень сложно разобрать, как раз описывали подобные традиции. Был упомянут и Бронтотаф. Здесь были описаны некоторые амулеты и ритуалы, которые могли остановить убийцу-охотника. Свежая кровь и жертвы-заместители были способны отвлечь внимание невидимых зверей.
Эндор вспомнил о зубе, который он нашел в ювелирной шкатулке Миры.
— Вы — господин Эндор?
Тит оторвался от завтрака. У него ушло несколько секунд, чтобы узнать бармена из зендов-клуба.
— Чем могу помочь? — спросил он.
— Могу я присесть? — спросил бармен.
— Прошу.
Бармен сел на соседний стул. Он был одет в повседневную одежду, полосатое пальто и белую рубашку. Эндору подумалось, что его униформа, скорее всего, находится в какой-нибудь захолустной прачечной.
— Господин Эндор, — начал он, — Мира хочет, чтобы Вы…
Эндор поднял вилку, перебив его.
— Я не разговариваю с людьми до тех пор, пока не узнаю их имя. Особенно во время завтрака.
Бармен прочистил свое горло и поерзал на стуле.
— Меня зовут Джег Станнис, сэр, — представился он.
— А я — Тит Эндор. Вот видишь, это было не так сложно. Ты хотел мне что-то сказать?
— Мира хочет, чтобы Вы больше ее не преследовали.
— Да?
— Вы пришли к ней домой прошлой ночью.
— Может быть.
— Она знает, что это были Вы.
— И где она сейчас?
Станнис пожал плечами.
— Мира хочет, чтобы Вы держались от нее подальше. Она попросила меня прийти сюда и сказать Вам это.
— Я пойду туда, куда сам захочу, господин Станнис.
— У клуба есть правила, — сказал Станнис, — наши девушки защищены от…
— От кого?
— От хищников.
Эндор отломил кусок черного хлеба.
— Я — не хищник, уверяю тебя.
— Вы без приглашения пришли к ней в дом и самовольно проникли в квартиру.
Эндор вздохнул.
— У клуба есть правила, — повторил бармен, — отношения с посетителями строго…
— Это и так случается все время, господин Станнис, — сказал Эндор, — прошу, мы ведь не дети. Большинство танцовщиц в твоем клубе подрабатывают днем в Театрикале. Не будь наивным. Они получают доходы и другими путями тоже. На Кароскуре так мало женщин.
Лицо бармена помрачнело.
— Оставьте ее в покое.
— Или что? — улыбнулся Эндор.
— Или с Вами произойдет что-нибудь плохое.
Эндор кивнул.
— Посмотрим. Скажите мне, господин Станнис, — он вытащил пикт из пальто и бросил его на белую скатерть, — что это такое?
Станнис посмотрел на снимок. Желтые отметки на полу спальни Миры Залид.
— Это отметки для практики, — ответил он, — танцевальные шаги. Девушки часто рисуют повороты и шаги.
Эндор взял снимок и посмотрел на них.
— Действительно? Я не уверен в этом. Числа…
— Ритм и счет.
— Кого она убила в своей ванной, господин Станнис?
Бармен опешил.
— Убила? У Вас что-то не в порядке с головой, мистер. Оставьте ее в покое, Вы слышали?
— Я слышал, — подтвердил Эндор.
После завтрака Эндор зашел в уличный бар на Калипе и заказал холодный амасек. На улице шел мокрый снег. Он прочитал еще несколько страниц из книги. В словах Малико, будь он проклят Троном, был смысл.
Эндор оторвал глаза от книги. На другой стороне улицы через пелену мокрого снега он увидел человека, высокого худого мужчину в черном плаще и цилиндре. Тот наблюдал за ним. Эндор отвернулся, чтобы оплатить счет. Когда он вышел, человек уже исчез.
— Сколько? — спросил Эндор.
— Четыре кроны, — ответил адепт.
— Ты сможешь сделать это до вечера?
— Тогда двадцать крон, — ответил он.
Эндор показал ему инсигнию, но адепта это не впечатлило.
— Двадцать крон.
Эндор расплатился с ним и вручил талисман Миры.
— Я приду вечером и не потерплю никаких проволочек.
Адепт кивнул.
Он вышел на переулок Алхимиков и поплелся вверх, несмотря на холод. Вдоль тротуаров мокрый снег медленно превращался в лед. Эндор поднял воротник пальто и зашагал, опустив голову.
Его путь пролегал мимо Театрикалы, серой в дневном свете. Он зашел внутрь. Уборщики подметали мраморные полы и вытряхивали урны.
— Театрикала закрыта, — сказал человек, выйдя навстречу Эндору. — Кассы работают с шести.
Эндор осмотрел человека сверху вниз.
— Меня зовут Эндор, и я — инквизитор святого Ордоса, — ответил он. Тит не стал доставать символ своей власти. Казалось, инсигния потеряла свою власть.
— Мои извинения, господин.
— Я тебя знаю? — спросил Эндор.
— Не думаю, господин.
Человек был худым и высоким.
— У тебя есть очень высокий черный цилиндр? — спросил он.
— Нет, господин.
— Здесь танцует девушка, ее имя Мира Залид. Я хочу осмотреть ее гримерную.
— Так нельзя, господин, — ответил мужчина.
— О, извиняюсь, — улыбнулся Эндор, — разве я не сказал, что я — инквизитор?
— Вот здесь они переодеваются, — сказал мужчина. Эндор зашел в гримерную и включил свет. Его проводник ждал у двери.
Она представляла собой длинную комнату с низким потолком, с потускневшими рядами зеркал, прикрепленных к стенам. Груда грязного белья горкой выступала из корзины около двери. Легкие белые платья висели на перекладине. На рабочих столах вместе с булавками, катушками ниток и наперстками теснились банки с гримом и палочки с воскообразными румянами. Гримерная пропиталась запахом дешевой косметики, пота и дыма.
— Где ее место? — спросил Эндор.
— Не имею представления, инквизитор, — ответил мужчина.
— Совсем никакого?
— Возможно, третье зеркало слева. Она сидела здесь на протяжении всей ночи.
Эндор сел в указанное уборщиком кресло и посмотрел на свое отражение в грязном зеркале. Застарелый запах духов ощущался здесь повсюду. Окурки палочек лхо валялись рядом с его левой рукой. В правом нижнем углу зеркала губной помадой была сделана надпись: «Удачи, Мира ХХХ Лило».
Тит открыл маленький выдвижной ящик в столе. Он почти до краев был наполнен кровью. Эндор поспешно закрыл его, стараясь, чтобы кровь не пролилась на его колени.
— Могу я остаться наедине? — спросил он.
— Я не думаю, что… — начал уборщик.
— Приказ инквизитора.
— Я буду снаружи, — ответил мужчина, закрывая за собой дверь.
Он снова осторожно выдвинул ящик. Крови в нем не было и в помине. Там лежали лепестки темных роз. Эндор с облегчением рассмеялся над своим испугом. Лепестки были черные и красные, как в залах Театрикалы. Он погрузил в них руку и обшарил содержимое. Они были мягкими и холодными, словно снежные хлопья или разрозненные зацепки.
Эндор вытащил оттуда нож, обоюдоострый и чем-то испачканный. Он понюхал его. Кровь. Та же, что и в ванной ее квартиры, вне сомнений. Откинувшись в кресле, он достал пикт. Танцевальные шаги? Тренировочные отметки? Конечно, все так невинно, только держи карман шире.
