Олег Синицын - Потерянная рота
— Плохо видишь? — спросил подполковник.
— Вдаль плохо вижу, — спотыкаясь, произнес Калинин. — Близорукость.
— Почему очки не носишь?
Алексей опустил глаза.
— Считаешь, что будешь казаться в них слабым? — спросил подполковник. Он так и сидел перед Калининым, вытянув ноги вперед, словно отдыхая после долгой ходьбы. — Брось. Очки необходимы, если ты плохо видишь. И поверь мне, всем вокруг тебя глубоко наплевать — в очках ты или без. Характер человека проявляется вне зависимости от этого обстоятельства.
Подполковник кашлянул, прочищая горло.
— Где ты учился до войны?
— В Московском университете.
— На каком факультете?
— На историческом. Кафедра истории славян.
— И что же ты изучал в истории славян?
— У нас ещё нет специализаций, но лично мне нравиться история дохристианских религий. Так же, я немного увлекаюсь этнографией, а именно сказаниями и былинами. Сказками.
— Сказочник, — произнес подполковник.
— Что, простите? — не понял Калинин.
— Ничего.
Командир снял одну ногу с другой и согнул её в колене. Вторая нога так и осталась выпрямленной. Алексей внезапно понял, что подполковник вытянул ноги вовсе не из-за того, что устал после ходьбы. Вместо одной ноги, той, которая так и осталась не согнутой, у него был протез.
— Трудно пришлось в первом бою? — спросил подполковник.
— Да, — откровенно ответил Алексей. — Очень.
— На твоих глазах погиб командир роты Валерий Боровой?
— Так точно. Но я его почти не знал.
— Это был отличный командир. Я вместе с ним на Финской воевал… Хм… В общем так, Алексей! Немецкие танки прорвали нашу оборону, и вышли к реке Луговая. Мы остались за пределами котла, а в окружение угодили наши северные соседи. Туго им придется…
Подполковник с трудом встал. Хромая, он сделал несколько шагов по земляному полу блиндажа.
— У нас имеются серьезные проблемы с командным составом в частях. Острая нехватка офицеров. Вместо лейтенантов взводами уже давно командуют сержанты. Ваша рота попала на самое острие немецкой атаки и понесла серьезные потери. Вместо трех полноценных взводов мы с трудом сформировали два.
Алексей напряженно ждал, не понимая, к чему клонит подполковник.
— Лейтенант Калинин, вы назначены командиром роты вместо старшего лейтенанта Борового.
Легкий озноб прошил Алексея, ему внезапно сделалось тяжело дышать.
Это невозможно! Его поставили командовать ротой, а он даже не управлял и взводом. Более того, он даже не нашел свой взвод!
Рота. Пусть и неполная. Это сколько же человек! Ими надо управлять, отдавать приказы, кормить, вести за собой… За всю свою жизнь Алексей мог командовать лишь своей собакой, которая полтора года назад умерла от старости…
Рота.
Подполковник взял его за руку, и Алексей понял, что едва не потерял равновесие и не свалился в обморок.
— Я… я не смогу… — спотыкаясь, произнес Калинин.
Подполковник заглянул в его глаза. Зрачки командира были расширены от недостатка света в блиндаже.
— Мы не спрашиваем солдата — может ли он брести по грудь в снегу, может ли он держать оборону под сумасшедшим напором противника, может ли он спать на морозе в минус двадцать пять градусов. Мы не спрашиваем солдата, мы отдаем приказы, а он должен их выполнить. Я не спрашиваю тебя — можешь ли ты командовать ротой. Я приказываю.
— Это огромная ответственность… за людей!
— Именно это и есть твоя основная задача, как командира роты.
— Я не знаю… Я боюсь вас подвести…
— Это очень хорошо. Значит, ты будешь стараться, чтобы не подвести меня.
Подполковник вернулся к своему столу. Встав к Калинину спиной, он прикоснулся к толстой странной книге, отстегнул старомодный фиксирующий ремешок и раскрыл её. Из-за спины подполковника Алексей не видел, что содержится на страницах.
— У нас очень мало времени, ротный Калинин, — сказал он, делая акцент на обращении. — Завтра утром ваша рота отделится от батальона и выдвинется в район деревни Потерянная. На расстоянии двадцати километров от неё на северо-западе расположен холм Черноскальный. Вам необходимо уничтожить противника и занять холм. Оперативные карты вам передадут завтра на рассвете. Тогда же получите сухой паек на три дня и боеприпасы.
Алексей не мог подобрать слов и не мог найти в себе силы, чтобы отказаться от должности командира роты. Он не сможет управлять солдатами! Он не справится! Как подполковник может приказать ему захватить высоту, когда Алексей побывал всего лишь в одном бою, да и то в качестве наблюдателя.
— Там много немцев? — делая судорожные глотки, спросил он. — Я не слишком силен в тактике.
— Все приходит со временем. И тактические умения тоже. Немца там немного, но задание предстоит сложное.
Калинина шатало, но он попытался взять себя в руки.
— Задание ясно! — нарочито громко произнес он, приложив руку к виску. — Разрешите идти?
— Разрешаю, — ответил подполковник. — Не стоит бояться. Вы справитесь. От вас будут зависеть судьбы многих людей. Я повторяю — многих. И не бойтесь роты. У вас отличные солдаты. А старшина Семен Владимирович лучший!
Подполковник замолчал, о чем-то задумавшись, а затем произнес:
— Да, и ещё одно. Если вдруг возникнет ситуация, когда багаж знаний и ум тебе не помогут. Если вдруг случится такое, что ты в отчаянии подумаешь — я не знаю, как поступить! Просто скажи «вакчела»!
Калинин удивленно поднял вверх брови. Он посмотрел на красивое лицо командира и переспросил, полагая, что ослышался:
— Вакчела?
— Ты увидишь истинную силу слова, — сказал подполковник.
Алексей вылетел из блиндажа, захлопнул за собой наружную дверь и прислонился к ней спиной. Сильно кружилась голова.
…сгинул, проклятый! получи дулю!..
Ему не справиться. Он не сможет управлять ротой. К тому же, он должен уметь воевать. А Алексей умеет только читать по-древнеславянски и, сидя в библиотеке, с наслаждением впитывать историю религий.
На небе появилась луна, и высыпали звезды. На нетвердых ногах Алексей двигался мимо костров, вокруг которых расположились солдаты. Он снова искал, но уже не свой взвод, а свою роту.
«Они не будут слушать меня, они не будут подчиняться. Будут плевать в мою сторону, и кидаться скверными словами, — по пути думал Калинин. — Я могу быть вежливым, терпеливым. Но я не могу наказать человека. А настоящий командир должен уметь делать это. Я не смогу повести за собой в атаку, если это потребуется, и я не знаю, что сказать умирающему бойцу…»
Под вечер мороз крепчал. В тонкой шинельке было холодновато. Наушники шапки Калинин опустил сразу после боя. А точнее, после гибели Борового.
Кажется, он уже должен находиться в расположении роты. Алексей решительно направился в сторону группы солдат, греющихся у костра.
— …, а он смотрит на меня ошалелыми глазами и кричит: «Магазин давай, мать твою!» Весь изматюгался, а магазин-то у него в руках!.. рассказывал один из солдат. Алексей около минуты мялся, стоя рядом и не решаясь прервать речь красноармейца. Наконец, поймав паузу в рассказе, он спросил:
— Извините, скажите пожалуйста, это третья рота?
— А зачем тебе? Ты кто? Может, вражий шпион?
Неожиданный и громкий хохот солдат напугал Калинина, заставив его втянуть голову. Солдаты хохотали так неистово, что у некоторых вываливались самокрутки изо рта.
— Нет, — тихо произнес Алексей. — Я новый командир третьей роты.
Солдатский хохот словно отрезало. В наступившей тишине кто-то удивленно присвистнул.
— Вместо Борового, что ль?
— Да.
Из группы солдат поднялась могучая фигура.
— Сержант Ермолаев, командир первого взвода, — низким голосом произнес красноармеец, неуклюже отдавая честь. — Вы в третьей роте, товарищ лейтенант.
«Вот я и нашел первый взвод», — попутно подумал Калинин. Алексей молчал, не зная, что сказать, что спросить и вообще — что ему нужно.
— Вам, наверное, к Зайнулову, политруку, — произнес сержант Ермолаев. — Он у того костра.
Мелким, почти семенящим шагом Алексей приблизился к костру, возле которого из плоских жестяных котелков ужинали три человека. Алексей открыл для себя, что всех троих он уже знает. Невысокий старшина Семен Владимирович, политрук Зайнулов и украинец, который во время боя советовал Калинину лежать боровом и не хрюкать.
— Здравствуйте, — произнес Алексей.
— Ох, приветик, герой! — расплылся в улыбке украинец. — Живой, что ли?
— Присядьте, товарищ лейтенант, — спокойно предложил старенький политрук Зайнулов. — Поужинайте.
— Спасибо, — ответил Алексей, так и оставшись на ногах. Он смотрел на старшину, который сидел к нему спиной и даже не собирался повернуться к Калинину, словно тот был совсем ему не интересен.
