Игорь Ветошкин - Игра в жизнь. Этап первый (СИ)

— Нет, Любонька, со своей дочерью должен быть я, то есть отец, никто другой тем, в моей семье меня не заменит, а вы тут пока без меня с делами разберитесь.

«Прозрел. Надолго ли?» — усмехнувшись, подумала секретарша, но вслух сказала:

— Конечно, всё будет в лучшем виде.

— Я не сомневаюсь, — соврал Алексей.

— Желаете кофе?

— Да, пожалуй, даже два. Один без сахара и с молоком, второй с одной ложкой.

— Сергей Иванович пожалует? — догадалась сообразительная Люба, которая знала, что начальник охраны пьёт без сахара и строго с молоком.

— Да, вызови его.

— Да, вот как бы и не надо! — по-молодецки в кабинет заскочил Глинов, — Я сам к вам пришёл.

— Любонька, оставьте нас, — попросил Алексей.

Обменявшись взглядами с начальником охраны, секретарша хмыкнула, и ушла, провожаемая оценивающим взглядом назойливого ухажера. Поджарый, высокий и сильный, не обделённый природной красотой Сергей был охоч до женского пола.

— Здравствуй, старина! — только Глинов мог так приветствовать своего скорее друга, нежели начальника.

— Рад тебя видеть, — Алексей лично вышел из-за стола, и пожал сильную руку своего гостя.

Сравнивая Гордеева даже с Глиновым, нельзя было назвать бизнесмена человеком физически слабым. Пусть за последнее время Алексей и забросил спортзал и тренировки, но тело свою красивую форму ещё сохраняло.

— Не спеши с выводами, что рад, — мгновенно поник Сергей.

— Что стряслось?

— Боюсь, что у нас проблемы.

— А ты из-за этого договора? — небрежно бросил Алексей, — Ну и пёс с ним, что-нибудь придумаем.

— Да нет. Я не поэтому поводу, — помяв принесенные с собою бумаги, протянул Сергей.

— Говори, не томи.

Вдруг дверь в кабинет раскрылась, Глинов машинально закрыл грудью своего друга, заведя руку за спину, где ждал своего часа табельный Макаров. Но «противником» оказалась толстенькая и низкая старушка, которая всегда врывалась бесцеремонно со своим доисторическим пылесосом. Алексей, уже который раз предлагал своей уборщице сменить аппарат, а она в ответ: «Ещё моя мама им пылесосила, негоже мне память не чтить. Вес нашей семье служил, да и ещё прослужит». Подсчитывая возраст уборщицы и её матери, Алексей ужасался, и его одолевали сомнения, что первый пылесос появился не в 1869, а раньше.

— Алексей Михайлович! — закричала старушка, у которой наблюдались явные нарушения слуха, — Я убирать!

— Прошу вас, ради бога, не сейчас.

— Да сколько можно?! — воскликнула уборщица, увидев на своём начальнике намозоливший взгляд Смокинг.

— Что такое? — не понял Алексей.

— Ась? — старушка приложила руку к уху.

— Ай, чёрт с вами, убирайте уже, — махнул рукой Гордеев, — Серёг, ну так что там у тебя?

— Давно пора в химчистку эту вашу отдать! — крикнула старушка, схватив Алексея за Смокинг.

— Не трогай! — бизнесмен отскочил от уборщицы, словно от прокажённой, в его глазах появился испуг.

Это был необычный смокинг, в нём было что-то завораживающее, чуть ли не магическое. Он был тёмного цвета, материала напоминающего отдалённо бархат, казалось, что он не отражает света, поглощая его энергию полностью. В любую погоду Алексей ходил только в этом Смокинге, ибо того тепла, который он разносил по телу, не доставая пожалуй до ног, кистей рук и головы, хватало с лихвой. Эта необычная вещь попала Алексею в руки довольно давно, но тот случай он не любил вспоминать, потому что, будучи человеком самоуверенным, он хотел верить, что весь его успех зависит только от него самого, а не от этого Смокинга. На деле же это было не так, и факты были явно выраженными, все неудачи случались с Гордеевым именно тогда, когда он отправлял свой талисман, как он именовал Смокинг, в химчистку. Он не знал до конца, на что способна эта одежда, но был уверен, что она ему нужна, а так же, знал что ему нужно, что бы добиться самого желанного — власти. В магию Алексей раньше не верил, пока не столкнулся с силой, которой обладали Предметы. Как бы то ни было, он считал, что лучше даже и не думать об этом, если не получается найти разумного и главное, научного объяснения. Сколько передовых учёных ломали свои светлые головы над загадкой Смокинга, но почти ничего аномального они не нашли, но когда один из гениев, сказал, что это надо придать огласке, Алексей придал его земле. Вообще, Гордеев не был человеком, который боялся трудностей, его ничто не могло остановить, и он не привык сдаваться, перед какими-то ни было препятствиями, иногда, он прибегал к жёстким мерам, но всё же это было только в самых безвыходных ситуациях. В иных случаях он решал проблемы более дипломатично с поиском компромиссов.

— Идите, дамочка, приберите у Любы, — Сергей бережно выпроводил старушку из помещения, закрыв за ней дверь на замок.

Алексей, успокоился, наваждение прошло, и он отряхнул свой драгоценный Смокинг, в котором, стоит признать, даже спал.

— Зачем ты её вообще держишь? — поинтересовался Сергей, кивнув в сторону ушедшей уборщицы, — Можно ведь нанять красивых молодых, — друг подмигнул Алексею.

— Да родственница она сестре моей двоюродной, Елена Грачёва, помнишь, мы ездили к ней?

— А, это так хорошенькая?

— У тебя все хорошенькие, — справедливо подметил Гордеев.

— Ну не скажи, эта старушка мне не по вкусу.

— Не привередничай, — усмехнулся Алексей, усаживаясь за стол.

— Хоть выпить бы предложил, — деланно обиделся начальник охраны.

— Ты же на работе не пьёшь, — усмехнулся Алексей, доставая из ящика бутылку.

— Ну, так рабочий день кончился, это я тут за волонтёра.

— Так, чем ты меня огорчить собирался?

Лицо Сергея переменилось, видно было, что он откладывал эту новость до последнего.

— Перчатки у Стального кулака украли.

— Не понял.

— Какая-то шпана забралась к нему в дом, отключив перед этим сигнализацию…

— Значит не просто шпана, — перебил Алексей, машинально отмечая каждую деталь в голове.

— Вскрыли сейф, — продолжил Сергей, — И сработала сигнализация, копы примчались быстро, одного успели подстрелить, но остальные укатили на машине.

— Кто? — Алексей лицом не изменился, словно эта новость его не ошеломила, но Глинов знал, что всему заслуга самоконтроль, и сдержанность, а в душе его друг уже рвёт и мечет.

— Некий Джери Барринтон и Роберт Колин, по крайней мере, только эта парочка засветилась на камерах наблюдения, третий подельник убит полицейским, но наверняка, был четвёртый, кто ждал в машине. Вот тут всё о них, что удалось накопать, — начальник охраны протянул тонкую папку Алексею.

Гордеев начал быстро листать, шевеля губами и что-то бормоча, затем отвлёкся:

— Боксёр… Так… Уже хорошо…

— Чем же? — поинтересовался Сергей, заметив, что Алексей не злиться.

— Может оно и к лучшему, — размышлял про себя бизнесмен, — Тут написано, что был паинькой, из успешной и приличной семьи, и резко стал уличным бродягой и вором, что это значит?

— Что? — недоумевал Сергей.

— Он, то есть Роберт, наивный и легко поддаётся внушению, им можно будет управлять. Следующее, он рос в семье учителя и пианистки, следовательно, рос слабым, а значит, не мог дать отпора тем, кто над ним насмехался, отсюда комплекс неполноценности. Я уверен, что и на бокс он пошел, что бы самоутвердиться, в своих глазах в первую очередь. Это значит, что характером он слабый, и мягкий, ум легко можно управлять.

— Как думаешь, он уже понял силу Перчаток?

— Вряд ли, боюсь, что они скоро продадут вещи, и Перчатки в том числе.

— Как тогда искать?

— Надо брать Роберта.

— Мы о нём слишком мало знаем.

— Той картины, которую я тебе расписал, достаточно, чтобы иметь основания пустить его в Игру.

— А Стальной кулак?

— Он был дураком, получив силу, он продолжал делать то, что привык, просто дрался на ринге, ради своей славы, вот тщеславие его и погубило.

«Кто бы говорил» — подумал про себя Сергей.

— Стальной дурак не играл по правилам. Поэтому от него и не было проку.

— Убрать его? — осторожно поинтересовался Глинов.

— Зачем? Не стоит, он мало знает, и даже если что-то расскажет, кто ему поверит?

— Как будем искать Роберта?

— Подготовь мой самолёт, вылетаем сейчас же.

— В Нью-Йорк?

— Именно, позови…

Но Люба уже входила в кабинет с серебряным подносом.

— Ты успела отменить встречу?

— Ещё нет, — захлопала глазами секретарша, ставя поднос на стол.

— Не отменяй.

— А как же ваша дочь?

Алексей задумался на секунду, хотя глаза его горели огнём азарта, нет, в нём не было уже внутренний борьбы, как несколько минут назад. Когда дело касалось Игры, Гордеев сходил с ума, и забывал обо всём.

— Ничего с ней не случиться.