Егор Чекрыгин - Странный приятель. Тайна Врат
— Вот здесь и здесь во второй траншее разумно установить скрытую от вражеских ядер батарею, которая будет стрелять вдоль фасов форта рикошетным огнем. Наша цель — не разрушить стену форта, а сбить артиллерию противника. Кстати, рикошетный огонь — это когда ядро несколько раз отскакивает от земли или…
— Знаю, — отрезал капитан-инженер. — Артиллерийская подготовка являлась неотъемлемой частью моего обучения! Однако что помешает кредонцам сделать вылазку и уничтожить наши пушки и пушкарей?
— В первой траншее как раз и будут находиться солдаты на этот случай. Они не только смогут обстреливать подходящие войска кредонцев из-за укрытия, но и благодаря ходам, соединяющим обе траншеи, быстро прийти на помощь тем, кто обороняет передовую позицию.
— Хорошо, а дальше-то что?
— Третья траншея, еще на две с половиной сотни шагов вперед. Поскольку она уже будет уязвима для мушкетного огня, есть смысл накрыть ее особыми щитами и навалить сверху земли. Там будут находиться в основном наблюдатели, а также стрелки на случай внезапной вылазки противника и землекопы, которые проведут еще несколько закрытых ходов, уже непосредственно в сторону форта. Все траншеи, перпендикулярные линии фронта, необходимо вести вот такими зигзагами, чтобы кредонцы не могли обрушить их с помощью артиллерии или обстреливать продольным огнем. Если наши солдаты получат возможность без потерь дойти до самого рва, да еще и под прикрытием огня своих пушек… Считаю, что форт будет обречен.
— Что ж, — задумался капитан-инженер оу Зоодиик. — Я бы назвал эту тактику кротовьей, но, клянусь, в ней есть определенный смысл. Однако непонятно, зачем вам тут нужен я?
— Генерал не даст нам ни единой пушки, — грустно ответил оу Готор. — Да и к тому же я планирую, что, пока вы будете заниматься землекопными работами, нам придется изображать подготовку к штурму где-нибудь с западной стороны. Навяжем плотиков для переправы через речку, демонстративно заготовим лестницы и фашины. Выстроим укрепления, похожие на укрепления западной линии, и будем гонять солдат, вроде как подготавливая их к штурму. Все это, кстати, пригодится и при реальной атаке форта. Преподнесите этот план генералу, будто бы как альтернативу нашему скоморошеству, сказав, что собираетесь сделать кредонцам этакую пакость. Для первоначальных работ людей вам потребуется не так уж много. Да и сами работы будут проводиться в основном по ночам, так что мы сможем перекидывать к вам часть наших солдат. Впрочем, все эти планы еще надо будет уточнять. Главное решите, готовы ли вы взяться за это дело.
— Знаете, судари, — немного подумав, ответил капитан-инженер оу Зоодиик, — а я, пожалуй, соглашусь. Мне и самому интересно узнать, что получится из всей этой затеи. Но боюсь, что одним только захватом форта мы многого не добьемся. Пока в бухте господствует кредонский флот, шансов захватить и удержать город у нас немного.
— Об этом я тоже подумал, — ответил оу Готор. — Вы когда-нибудь слышали про брандеры?
— Суда, начиненные порохом и горючими веществами? — даже переспросил оу Зоодиик. — Естественно, слышал. Они известны еще со времен Старой Империи!
— Я думаю, что, если удачно применить несколько таких, кредонцы перестанут чувствовать себя в бухте столь же вольготно.
— Это так. Но хочу вам напомнить, что кредонцы захватили тут все, что может худо-бедно держаться на плаву. И поскольку они контролируют вход в бухту, нашим брандерам там взяться просто неоткуда.
— Их можно доставить сюда по суше, в разобранном виде, — парировал этот довод оу Готор. — В конце концов, нам же не требуются суда, способные переплыть океан! Достаточно, чтобы они прошли по воде десяток верст.
— И где вы такие возьмете? — заинтересованно спросил оу Зоодиик.
— На этот счет у меня тоже есть определенные мысли, — довольно улыбнулся оу Готор и добавил, обращаясь уже к своему приятелю: — Похоже, Ренки, тебе придется навестить свою подружку, в смысле — ученицу. Ну, я хотел сказать: ее отца. Ведь, кажется, у Дома Ваксай есть своя верфь? Ну вот и отлично. Впрочем, об этом мы поговорим позже. А теперь давайте-ка обсудим мелкие детали.
Ренки закатил глаза. Еще с прошлого «планирования» оу Готора при словах «мелкие детали» ему становилось нехорошо, ибо на обдумывание мелких деталей его приятель тратил раз в пять больше времени, чем на принятие решений по деталям крупным. И он оказался прав — импровизированное заседание инженерного совета затянулось почти до самого вечера.
— Ну что, — устало спросил Ренки, когда они уже возвращались в лагерь. — Навестим офицерское собрание Шестого Гренадерского? Спать, конечно, охота, но ведь было бы невежливо не отдать дань уважения офицерам нашего с тобой полка.
— Угу, ты прав, — ответил оу Готор. — И кстати, меня частенько заносит и я забываю об условностях, так что ты не стесняйся мне напоминать о всяких таких делах. Только вот, пожалуй, сначала нам надо наведаться в Тайную службу.
Глава 2
Было еще довольно раннее утро, когда с приставшего к берегу корабля на причал порта Фааркоон сошли два молодых человека в зелено-красных гренадерских мундирах. Поскольку подобные мундиры в Фааркооне были еще весьма узнаваемы, хотя в последнее время и стали редкостью, оба юноши удостоились пристального внимания разношерстной публики, состоящей из королевских и портовых служащих, представителей торговых домов, артелей грузчиков и всякого портового сброда, который неизбежно собирается по случаю прибытия в гавань каждого нового судна.
И что же смогла увидеть вся эта публика, наблюдая за тем, как офицеры в мундирах Шестого Гренадерского полка сходят по трапу? Оба юноши были весьма молоды, на вид им едва исполнилось двадцать. Однако один из них уже козырял погоном второго лейтенанта с множеством наград, среди которых понимающий человек разглядел бы даже пару знаков высшей военной и гражданской доблести. Второй же хоть и мог «похвастаться» только чистым погоном, пребывал уже в чине третьего лейтенанта, что свидетельствовало о немалом состоянии его семьи.
Многие понимающие толк в тканях представители торгового сословия наверняка бы отметили, что мундиры юношей пошиты из дорогой, но скорее практичной, чем нарядной материи, явно привезенной со Старых Земель. А характерный зарданский загар да пара пистолетов, заткнутых за пояс одного из офицеров, явно намекали, что прибыли юноши прямо с линии фронта. В то же время пошив мундиров и их особая отделка говорили о том, что над ними работали лучшие столичные мастера и это вылилось в весьма кругленькую сумму.
Что еще такого необычного мог бы приметить глаз человека, знающего толк в наблюдении и понимающего особенности портовой жизни? Ну, пожалуй, ту стремительность, с которой оба юноши прошли таможенный и портовый контроль. В основном неспешные служаки, стоящие на защите экономических и политических интересов родной страны и обычно не пренебрегающие возможностью доказать всем подданным и гостям королевства свою значимость путем разного рода придирок и проволочек (что, говорят, частенько весьма благотворно отражается на финансовом благополучии самих чиновников), буквально вытянулись во фрунт и с большим почтением и даже без намека на досмотр багажа самолично сопроводили офицеров и подчиняющихся им двух солдат к трапу, едва лишь ознакомились с предъявленной вторым лейтенантом бумагой. И это уже тянуло на небольшую сенсацию, ибо было весьма и весьма нехарактерным нарушением веками устоявшихся порядков. Так что нечего удивляться, что толпа встречающих довольно сильно поредела и уже спустя минут двадцать половина города была извещена о столь редком и необычном явлении.
— Поганый Небесный Верблюд! — некоторым образом бравируя приобретенной на Зарданском плоскогорье военной лихостью, произнес третий лейтенант оу Лоик Заршаа. — Ты не поверишь, Ренки, да я и сам с трудом верю в то, насколько же мне приятно вернуться в этот милый городок!
— Ну почему же, — слегка снисходительно ответил второй лейтенант оу Ренки Дарээка. — Полагаю, после Зарданского плоскогорья эти края кажутся тебе подлинным земным раем. Я, знаешь ли, это уже проходил.
— Фу-у-у, дружище. Ты даже вообразить не можешь, какая же отвратительная дыра этот Тиим! Более мерзкого местечка я себе и представить не мог. Когда нас перевели в лагеря близ порта, я целую неделю боялся проснуться и увидеть, что это был всего лишь сон и сейчас мне опять придется тащиться по жаре проверять караулы, а потом до бесконечности играть в кости и пить местную бормотуху. Невыносимейшая скука, жара и преследующий тебя повсюду запах гнили. Там, кажется, даже железо не ржавеет, а именно гниет. Все, о чем я мечтаю сейчас, — это влезть в бочку сладкой прохладной фааркоонской воды, а вторую принять внутрь! Чтобы полностью вымыть из себя даже воспоминания о тиимской грязи и зарданской пыли. А потом рухнуть на хрустящие от белизны и чистоты простыни, по которым не будет ползать вся мерзость мира, от блох до скорпионов и змей, и проспать как минимум сутки!
