Влад Стрикс - Бег по лезвию клинка
— Что вам будет угодно, командир? — слегка склонил тот голову.
— Освободи этого. Но аккуратнее, а то он может преподнести сюрпризы.
— Я это чувствую.
Чувствует он. Интересно, каким именно образом? То самое шестое чувство, что по некоторым рассказам появляется у тех, кто давно и профессионально привык изничтожать себе подобных? Возможно… Я далек от категорического отметания вещей, которые не слишком укладываются в привычную и сложившуюся картину мира. Однако все это можно и потом обдумать, а сейчас Марио очень быстро и ловко открыл замки, удерживающие меня, после чего плавным движением перетек влево и вбок, наставив на меня дуло пистолета.
— Не дергайся, приятель, а то будет тебе пуля вместо жизни.
— Как-нибудь и без нее обойдусь, — усмехнулся я в ответ на сие дюже оптимистическое замечание. — Что-то неохота мне самому заковываться в эти маленькие, но все же наручники.
— А кому охота? — резонно заметил Марио. — А выбора у тебя особого сейчас нет.
— Тоже верно. Придется отложить естественный душевный порыв пришибить тебя до поры до времени.
— Оптимист…
«Это я оптимист? Хм, тут он сильно ошибся», — если говорить совсем откровенно. Я сильно опасался этого убийцу с безумными глазами, но показывать подкрадывающийся страх было бы очень глупо.
В смысле, показывать самому себе, лишаясь доброй части сил и уверенности. Жизнь… Какой же странный и жестокий поворот ты совершаешь, в кратчайшие сроки предлагая или стать существом из стали и ненависти или… просто помереть отнюдь не геройской смертью. Естественно, второй вариант меня совершенно не устраивал.
Паршивая вещь — наручники! Да, а особенно те, которые теперь на мне красовались. Очень короткое расстояние между гнездами, охватывающими мои большие пальцы, делало практически невозможным использование рук.
М-да… Ну да ладно, это не есть надолго и к тому же мне по сути сейчас ничего не угрожает. А если какой-нибудь местный холуй с замашками мелкого садиста попробует наглеть, то я его и ногами смогу уработать, да и руки, пусть скованные, очень даже пригодны для нанесения некоторых видов ударов. Не зря я много лет, начиная с самого детства, занимался крайне непопулярным в нашем теперешнем мире спортом — боевыми искусствами как с применением различных видов оружия, так и без использования оных.
Ну и где же этот информаторий, а то путешествие по мрачным коридорам в сопровождении Марио меня не слишком радовало. Гард Холбик куда-то исчез, видимо, предпочитая или вовсе испариться из моего поля зрения, или же решив отправиться в информаторий несколько иной дорогой, заказанной для собственно участников Игры. О, уже пришли!
Марио коротко рыкнул, настойчиво предлагая свернуть направо. Только мы прошли в открытый проем, как выдвинувшаяся из пазов дверь надежно перекрыла путь наружу.
Глава 2
Информаторий. Хорошее воде бы слово, символизирующее получение информации, знаний об окружающем мире. Но то-то и оно, что «вроде бы». Знания, они тоже весьма разные бывают. А уж подробную информацию об Игре получать — дело в моем положении хоть и крайне необходимое, но не доставляющее ни малейшего удовольствия.
Да уж, мрачноватое и совершенно некомфортное для пребывания место. Оно имело вид двенадцатилучевой звезды, каждый «луч» которой представлял собой место для размещения одного из участников предстоящего действа. Ну а в центре, надежно прикрытые силовым полем, располагались распорядители этого театра абсурда, среди которых был и Гард Холбик, чтоб ему разорваться на составные части… Не он один, там находились еще двое индивидов явно не ординарного вида, но они мне пока что знакомы не были. Однако я дал себе слово запомнить их рожи до мельчайших подробностей, несмотря на то что со зрительной памятью дело обстояло далеко не блестяще.
— Проходи, садись и чувствуй себя со всем комфортом. Его ведь немного осталось, — заржал Марио, после чего направился вперед, по направлению к центру помещения.
Я последовал было за ним, но натолкнулся на еще один силовой барьер, на сей раз практически незаметный. Так, значит, его деактивация происходит тогда, когда с ним соприкасается тот, у кого есть некий электронный ключ… Что ж, учтем на будущее, вдруг да пригодится. Пока же действительно присяду, расслаблюсь до определенной степени и попробую выжать максимум полезной информации из происходящего. Только вот нет у меня особого доверия к здешней мебели, не обессудьте. Вроде бы обычный офисный стул, но мало ли что туда нашпиговали. Лучше я на пол приземлюсь, так оно надежней будет.
А Марио-то не так прост… Извините, немного не так выразился — он еще более сложен, нежели могло показаться вначале. Простой гончий вряд ли смог бы так просто беседовать с местными заправилами, не тот уровень. Тогда что? А хрен их там разберешь! Остается лишь подождать малость, пока соберутся все те, кто помимо своего желания стал «звездами» этого реалити-шоу, отличающегося крайним натурализмом и жестокостью.
— Прошу внимания, господа и дамы, которые сегодня собрались в этом зале, — заорал Холбик ничуть не хуже профессионального конферансье. — Думаю, вам приятно будет знать, что на следующий день все или почти все граждане Республики узнают ваши имена, которые отныне будут вписаны в историю Игры! Что? Неужели неприятно? Увы, увы, об этом надо было думать раньше. Наше гуманное государство никогда не включает в списки Игры тех, кто полностью следует правилам поведения, которые мы столь тщательно и с любовью выработали.
— Не ерничайте, Холбик, — проворчал один из незнакомцев. — Все равно в эфир пойдет смоделированная версия происходящего, зрителям вовсе не нужно знать то, что происходит на самом деле. Да и пугать наших участников сверх меры не нужно, могут получить нервный припадок или инсульт… Что тогда с ними делать?
— Успокойтесь, Олаф, подлечим при необходимости. Раньше срока никто еще не умирал. К тому же среди нынешней дюжины есть несколько интересных персонажей, которые станут украшением этого раунда.
«Олаф? Ну и ну, какие люди пожаловали! Ведь это наверняка Олаф Серлафсон, он же первый заместитель главы Службы Социоэтики. По крайней мере, внешнее сходство налицо: блондин, рубленые черты лица, сломанный нос… Поговаривают, что его слово гораздо более весомо во всех структурах, нежели какие бы то ни было высказывания непосредственного начальничка, коий во многом фигура номинальная. Не скажу, что польщен, но все же сей факт придает сложившейся ситуации некоторую пикантность. А кто же последний из присутствующих здесь? Не то чтобы знать очень хочется, но все же надо бы ознакомиться. Хотя… вряд ли они сильно желают представляться мне и остальным одиннадцати участникам Игры. По сути это примерно из той же оперы, что исследователю расшаркиваться перед лабораторными крысами. Быть может, сравнение и грубовато, зато уж точно отражает суть вещей».
— Мне кажется несколько опасным использовать в Игре некоторых ее участников, — вступил в разговор третий. — Благоразумнее отправить их прямо на Остров Боли. Там они никому не причинят вреда, как этот ваш Клим Крайц. Он уже убил троих, и это заставляет задуматься.
— До чего же вы осторожны, мистер Малковиц, — издевательским тоном ответствовал Олаф. — Всего то вы опасаетесь, обо всем хотите проконсультироваться во всех инстанциях. Интересно, а перед тем, как взобраться на толчок, вы тоже с референтами консультируетесь? А то ведь перепутаете и сядете на «трон» задом наперед.
— А не пошли бы вы, Олаф… Могут пострадать Гончие.
— Ну так что с того? Это их работа, которая приносит не только деньги, но и удовольствие. Разумеется, там есть примерно половина тех, кто свято верит в то, что погибать будут только участники Игры, но никак не они… Да что я вам рассказываю, пусть лучше Марио ответит, он у нас в этой сфере признанный специалист.
— Дохнут по большей части как раз те самые слюнтяи, которых навязывают нам сверху, — хлестнул остальную троицу взгляд безумного воина. — Вы, Олаф, знаете это хорошо. Кого присылаете? Идиотов, которые верят, что их цели должны с тихим визгом убегать от направленного на них оружия, а будучи загнанными в угол, валиться на землю, размазывая слезы и сопли. Да, они с радостью готовы убивать, но сами никак не готовы быть убитыми. Тьфу на них!
Марио и в самом деле смачно плюнул на пол… Подумал, растер плевок ногой и внимательно уставился на Малковица. Тот занервничал, лицо пару раз дернулось. Я его понимаю, поскольку очень даже неприятно, когда на тебя смотрит тип, привыкший убивать, а главное умеющий и любящий это делать.
— Хотите забрать некоторых в свою тюрьму? Да подавитесь! Только потом не удивляйтесь, что ваше шоу перестанет служить тем целям, для которых предназначено. В жопе все окажетесь… И вы, и Олаф, и многие другие.
