Михаил Луговой - Горячая весна 2015-го
– Лучше поторопитесь, – предупредил американец. – В сентябре Польша принимает саммит Лиги демократий. Хорошо бы, все было готово к этому моменту.
21 апреля 2013 года. Россия, Комсомольск-на-Амуре
Сначала грянула музыка. Авиамарш исполнялся без слов, чтобы избежать не вписывающейся в «генеральную линию» строфы «Наш первый в мире пролетарский флот». А то, чего доброго, кто-нибудь мог вспомнить и второе название этого бодрого марша – Марш сталинской авиации. Впрочем, слова знали все присутствующие, и многие напевали их вслух. Потом занавес раздвинулся. Осветители подняли лучи прожекторов вверх, туда, где простерлись два огромных полотнища: государственный триколор и флаг ВВС – восходящее солнце на фоне лазури. Середина сцены оставалась в глубоком мраке, и из мрака валили плотные клубы сценического дыма. Двумя колоннами из темноты вышли и выстроились с двух сторон сцены богатырского сложения парни в новой летной парадной форме. Загремели барабаны, воздух наполнился пронзительным звуком фанфар, и на вращающейся платформе в центре сцены возник подсвеченный снизу силуэт невиданной крылатой машины. Обшивка в лучах прожекторов блистала матовым серебром, широкие пневматики колес были иссиня-черными. Два отклоненных друг от друга киля имели непривычную трапециевидную форму. Ту же форму имели и отнесенные далеко назад крылья, что делало самолет немного похожим на американский F-22 «Рэптор»[4].
Но форма фонаря кабины, обтекателя РЛС, двух хвостовых балок и спрятанных под длинными наплывами крыльев воздухозаборников четко выдавала отечественное происхождение этой машины. Русское авиастроение имело свой, совершенно неповторимый стиль.
– Дамы и господа! – загремел под потолком голос ведущего. – Имею честь представить вам новейший боевой самолет российских Военно-воздушных сил Су-50!
Сцена вспыхнула огнями, лучи спрятанных в глубине прожекторов, пробиваясь сквозь дым, создавали впечатление восходящего за истребителем солнца, и машина от этого казалась увенчанной состоящей из отдельных лучиков короной. Платформа повернулась, и стал виден четкий номер «01» на борту машины. Зал громыхнул овацией. Пулеметными очередями работали фотовспышки.
Подполковник Игорь Кузнецов аплодировал вместе со всеми. Он находился в ложе почетных гостей, вместе с руководством завода, ведущим конструктором и членами иностранных делегаций. Ко всему этому спектаклю, из-за которого первой серийной машине пришлось сменить традиционный сине-голубой камуфляж на серебряную окраску, он изначально относился скептически, но почувствовал, что торжественная атмосфера захватывает его, не позволяя остаться равнодушным.
«Шоу у нас научились устраивать не хуже американцев», – подумал Игорь.
Тем временем на двух огромных экранах по обеим сторонам сцены появился истребитель в полете. Он выполнял фигуры высшего пилотажа, пускал ракеты, вел разведку, сбрасывал бомбы на наземные цели. Подполковник усмехнулся. Минимум в половине показанных кадров управлял самолетом он сам. В Липецком центре боевого применения авиации «полтинников» было уже шесть. Все они были экспериментальными и предсерийными экземплярами, на которых отрабатывались методики эксплуатации и боевого применения этих машин, первых истребителей пятого поколения в составе русских ВВС. В советские времена сам вид этих самолетов еще очень долгое время был бы секретным. Во времена хаотического разгула демократии иностранные корреспонденты и специалисты облазили бы новую машину еще до ее первого полета. Сейчас секретность соблюдалась до выпуска самолета в серию. Хранить создание нового «изделия» в тайне после первых испытательных полетов, когда представители ВВС начинали проверять изделие на соответствие техническому заданию, становилось невозможным: испытательные аэродромы были наперечет и находились под плотным контролем разведывательных спутников.
Су-50 создавался с оглядкой на американский F-22 «Рэптор», он должен был решать примерно те же задачи, но в его короткой истории уже угадывались черты, знакомые по противостоянию самолетов предыдущего поколения, F-15 и Су-27. Как и тогда, американцы были первыми. Как и тогда, их самолет обладал массой «детских болезней». Как и тогда, русский аналог был лучше своего заокеанского собрата. И, увы, как и тогда, он появился с опозданием. Только если первый прототип Су-27 уступал американскому самолету из-за неверной оценки боевых качеств последнего, что повлекло за собой его почти полное перепроектирование, то Су-50 так поздно появился на свет по причине общего кризиса в стране в девяностых годах прошлого века.
«И вот у нас первая серийная машина, а у наших заокеанских коллег их уже за две сотни штук… Впрочем, это дело наживное».
– Президент Российской Федерации Геннадий Геннадьевич Рогов! – снова торжественно объявил ведущий.
Под звук фанфар в центре сцены, словно сама собой, возникла стойка с микрофонами, а сбоку к ней вышел президент. Толпа собравшихся встретила аплодисментами и его, хотя можно было услышать, что на этот раз они были куда более жидкими. Но президента это не остановило. Он начал свою речь с поздравлений всех создателей новой крылатой машины, от генерального конструктора до рабочих. Продолжил описанием грандиозных перспектив отечественной авиации под его, Рогова, чутким руководством. И наконец, перешел к международному положению.
– Не может быть никаких сомнений в том, что некоторые иностранные державы стремятся навязать всему остальному миру не только свое видение мировых проблем и путей их решения, но и свое видение системы международного права! – говорил президент. – Ну кому это понравится? Все мы знаем, что для современного мира однополярная модель невозможна. Но кое-кто стремится к этой цели до сих пор! Создание новых блоков государств, стремящихся подменить собой Организацию Объединенных Наций и узурпировать само понятие демократии, распространяя его только на тех, чья политика не противоречит интересам создателей так называемой Лиги демократий, приводит к выхолащиванию самого понятия демократии. Превращению его в бренд, который волюнтаристским решением узкого круга политиков может клеиться куда угодно! От агрессивных этнократий до опьяненных мнимым всемогуществом гегемонистских режимов.
23 апреля 2013 года. США, Вашингтон
За этим выступлением в Овальном кабинете Белого дома кроме президента следили еще несколько человек.
– Заметьте, господа, – сказал Кейсон, – Рогов так ни разу и не упомянул в своей речи Соединенные Штаты.
– Но, разумеется, именно нас он и имел в виду, – уточнил государственный секретарь, – это ясно даже ребенку. Я бы еще обратил внимание на дату. Презентация русского истребителя пришлась между днями рождения Гитлера и Ленина. Символично, не правда ли? Это определило стиль речи Рогова.
– По стилю это больше всего напоминает выступление Путина в Мюнхене шесть лет назад, – сообщил советник по национальной безопасности. – Кстати, вы заметили? Этот русский сукин сын ни разу не упомянул не только США, но и НАТО!
– А действительно, – нахмурился президент. – Почему, Оскар, как вы думаете? Вы же специалист по России?
– Каждому поляку приходится быть специалистом по России, – усмехнулся Шаняк, – но тут все просто. НАТО – достаточно рыхлый альянс. Он был уместен, когда мы ожидали наступления варварских большевистских орд. Но заставить его солидарно действовать во внешнем мире невозможно. Бывшие сателлиты Москвы в девяностые вступали туда пачками, потому что видели в этом союзе путь в западное сообщество. Но альянс давно перестал быть таким путем. Кажется, это дошло даже до русских.
– Точно! – поддержал его государственный секретарь. – Нам не удалось выпихнуть русских из «Большой восьмерки», но, в конце концов, ту же задачу решило создание Лиги. Значит, если Москва больше не считает себе препятствием НАТО, то надо интенсифицировать военные контакты в Лиге демократий…
– …что опять подводит нас к плану Оскара, – подхватил Кейсон. – Что там поляки?
– Комаровский поставил вопрос в Сейме, – пожал плечами Шаняк. – Сейчас у него достаточно много противников. Многие там еще считают, что Америка обманула Варшаву, не заплатив то, что обещала Туску. Но борьба с происками Москвы – это наш национальный спорт, и я не сомневаюсь, что Комаровский победит на выборах и сформирует правительство. В любом случае к саммиту Лиги в сентябре все уже будет готово. Я лично за этим слежу.
27 июля 2013 года. Россия, Киржач
Небо было почти чистым, но обрывки облаков в небе над дроп-зоной ветер гнал с большой скоростью.
– Нет, я этого не вынесу, – капризно щурясь в небо, сказал Олег. – Три часа в этом жутком автобусе, причем уже второй раз, и все напрасно?