Виктор Ночкин - Череп мутанта
Прохладный ветерок мигом выдул остатки сна из головы, я застегнулся, сунул руки в карманы и пошел вдоль молчащих дворов – к ремжелдоровской проходной. Дядя, конечно, порядочно увеличил дистанцию, но мне это и нужно было, не то он мог заметить слежку.
Я, позевывая, выбрался на широкую улицу и побрел, стараясь держаться в тени, потом свернул к железной дороге. Вряд ли дядя пойдет к центральной проходной, рассудил я. Там наверняка заперто и дежурят черные куртки. Скорее всего нашего казака-разбойника следует искать у складских ворот. Миновав заброшенные строения за станцией, я убавил шаг, пошел совсем медленно, прислушиваясь и приглядываясь, держался стен.
Чему еще учит Зона – доверять собственным ощущениям, даже самым неявным, таким, которые невозможно описать словами. Как бы это объяснить, если слышишь то, чего не слышно? Или видишь то, что находится за углом? Воображение иногда может над нашим братом подшучивать, но я привык полагаться на воображение не меньше, чем на органы чувств. Да и как иначе? В Зоне время от времени встречаешь такое, что не описано в учебниках, зато фантазии подвластно все, я вполне способен вообразить едва ли не любую хрень, что встречается за Периметром. Мы, сталкеры, все фантасты в той или иной мере, а прагматики у нас не выживают. Прагматикам и реалистам – самое место в прилизанных офисах.
Вот и теперь я скорее вообразил, чем ощутил движение у забора и тут же осознал, что это не одиночка – значит, не дядя Сережа. Окинув взглядом груды мусора, приметил какую-то массивную железяку, вентилятор с обломанными лопастями или что-то подобное. Агрегат здоровенный, к тому же с причудливыми очертаниями, за такой штукой хорошо укрываться, потому что она отбрасывает неровные изломанные тени; это даже лучше, чем просто обширный закуток, погруженный в темноту. Я присел в пестрой мешанине светлых и темных пятен, замер.
Вдоль заводского забора крались двое. Эти, так же как и я, не покидали тени, из чего я заключил: мы имеем дело не с людьми нового хозяина. Тогда кто бы это мог быть? Ближний участок стены возвели лет сорок-пятьдесят назад, тогда завод был на подъеме и строили на совесть, в соответствии с тогдашними представлениями о процветающем советском предприятии. Забор поставили кирпичный, высотой метра два, поверху кладка шире – вроде своеобразного украшения; перелезть трудновато, расширенная часть нависает над головой. Все это я в детстве не раз обдумывал, потому что на заводской территории всегда валялось полно занятных штучек… да и если бы мне удалось перебраться через этот забор, ничего особенного не грозило, дядя вступился бы. Но способа проникнуть на ремжелдоровский двор я тогда так и не придумал. Забор и сейчас оставался серьезными препятствием для взрослого сильного человека.
Мое укрытие находилось метрах в пяти от ограды, и я ждал, пока незнакомцы приблизятся. Вскоре шорохи стали громче – у подножия кирпичной стены разрослись дикие заросли бурьяна, и этим двоим приходилось, чтобы оставаться в тени, продираться сквозь джунгли высотой по пояс. Вот я уже и шевеление в темноте под забором различаю…
Чужаки замерли, не дойдя до моего укрытия.
– Ну вот, например, – очень тихо произнесла тень покрупнее. – Как раз подходящее место. Если бы днем глядеть, то, наверное, мы бы тропки нашли, которые они протоптали.
– Это? – Тот, что поменьше, зашуршал стеблями.
– Это, точно говорю. Конопля, верняк! И шишки крупные будут, когда дозреет, я такие здоровенные разве что в Зоне встречал. Зашибись дурь, не сомневайтесь!
Наркоманы какие-то, что ли? Я глядел, как копошатся в тени двое незнакомцев, и гадал, что бы все это могло значить. Потом и те, под забором, тоже притихли – мне снова почудились едва различимые звуки. Видимо, что-то все же происходило, поэтому незнакомцы насторожились. Кто-то еще приближается? Лениво прополз луч прожектора, ненадолго сделалось чуть светлее, но наш участок все равно оставался в тени – его заслонял забор.
Раздался шорох, мне показалось, что небольшой предмет перелетел через ограду с заводской территории на эту сторону, я услышал негромкий хлопок – и неожиданно пустырь озарился ослепительным светом. В самом деле ослепительным, это не фигура речи, я по-настоящему лишился зрения. Закрыл глаза и вжался в железяку, служившую мне укрытием. А вокруг что-то происходило, бухали тяжелые шаги, кто-то бежал вдоль забора, звучали возгласы, стук… Я мог только догадываться, что на двоих, интересовавшихся коноплей, кто-то напал, причем атакующие имели численный перевес. Возможно, они не хотели шуметь, я слышал лишь звуки рукопашной – глухие удары, стоны, хрип, гулкие выдохи… Потом хлопнул одинокий выстрел, но негромкий, приглушенный, будто стреляли в упор. Раненый взвыл и тут же смолк. Потом еще крик… хрип, стон… Я рискнул приоткрыть глаза, но ничего не видел, только круговорот разноцветных пятен. Тем временем звуки борьбы смолкли, шаги стали удаляться – много их, не меньше десятка пар ног, пожалуй… А я все сидел, вцепившись в шершавую поверхность стального листа, изъеденного коррозией. И ждал, пока возвратится зрение. Наконец сквозь хоровод ярких пятен стали проступать очертания стены и тени под ней – прямая темная полоса, выше переливаются оттенки серого, это охрана водит прожектором вправо и влево. Не знаю, где у них прожектор. Может, на крыше склада?
Я медленно прокрался к стене и двинулся к месту, где произошла стычка. На мое счастье, эти люди затеяли драку в стороне, не то могли бы и меня обнаружить… Так, вот смятая трава, изломанные стебли. Не знаю, конопля здесь росла или еще что, я не разбираюсь в ботанике – но вытоптали здесь всё, будто слоны валялись.
Постепенно зрение возвращалось, но видел я пока что не слишком здорово, поэтому пошел очень медленно, направляясь в ту же сторону, куда заводские уволокли побежденных. В общих чертах было понятно, что двое – это чужаки, а напали на них с территории Ремжелдора, скорее всего охрана в черных куртках. Схватили или убили, потом уволокли. Куда? А к воротам – метров сто отсюда до железнодорожного въезда или немного меньше. Я не мог придумать ничего лучше, чем тоже шагать к воротам. Если охрана занята пленными, то меня вряд ли заметят. На всякий случай подобрал увесистый обрубок арматуры. Хотя это не оружие, но металлический прут, ладно лежащий в ладони, придал мне уверенности.
Я моргал, тер кулаком слезящиеся глаза и медленно двигался вдоль стены к воротам. Чувство близкой опасности не оставляло ни на миг – благодаря ему-то я и успел увернуться, когда из диких зарослей бурьяна ко мне метнулась тень. Пригнулся. Над головой со свистом пронеслась доска, врезалась в кирпичную кладку забора. Я прыгнул, втягивая голову, плечом ударил в плоский твердый живот, мой визави согнулся, рухнул в разросшиеся пыльные джунгли, я занес прут, но сдержал руку, готовую нанести удар, – когда противник застонал, голос показался знакомым.
– Дядя Сережа?
– О-ох… Ты, что ли?
– Нет, ангел господень. Блин, я же тебя убить мог!
– А что ты вообще здесь делаешь? – Мой родич завозился в сплетении жестких стеблей. Он был явно сконфужен поражением.
– Кто бы спрашивал… Куда охрана этих двоих потащила? К воротам?
– Угу. Ты тоже видел? Один в военной форме, здоровенный такой парень, другого я не разглядел. Мелкий совсем.
– А стрелял кто?
Дядя пожал плечами:
– Ослепило меня, не разглядел. Что это взорвалось?
– Световая граната. Охранники гостей хотели живьем взять, и, по-моему, стрелял тот, маленький. Дядя Сереж, у нас есть два варианта: либо побежать на помощь звать, либо…
– А что помощь? У этого Хурылева здесь все схвачено. Самим надо разобраться. Так что у нас есть второй вариант… если ты со мной.
Пришел мой черед пожимать плечами. Вот уж что-что, а звать на помощь я не привык. То есть в Зоне-то обычное дело по сетке кинуть рассылку: мол, попал, выручайте, кто рядом. Но то в Зоне… А здесь-то все иначе! И если беспокойный родич решился лезть в полымя, мне ничего не оставалось как присоединиться.
– Я думаю, что если они только что захватили этих двоих, то сейчас, наверное, заняты с…
Над нами проплыл луч прожектора, и я умолк. Мы, понятное дело, оставались в тени, но как-то само собой вышло, что оба замолчали. Полоса света ушла в сторону.
– Ладно, чего болтать, – бросил дядя, – идем. Я будто догадывался, что рано или поздно пригодится…
Он подобрал свою палку и двинул вдоль забора. Я – следом. Уточнять, куда направляемся и что именно пригодится, мне не хотелось, все равно сейчас узнаю. Когда прошли несколько десятков метров, родич остановился, начал озираться, потом, шурша зарослями, приблизился к стене, оплетенной ползучими побегами, которые здесь дотягивались до самого верха кладки, и стал ее ощупывать. Ветки были слишком тонкими, чтобы взбираться по ним, да и держались ненадежно, так что я ждал продолжения.
