Дроздов Федорович - Самец причесанный
— Они богаты, — покачала головой Северина, — и не пожалеют золота, чтобы вернуть положение. У каждой — десятки клиентов. Станут мутить нол, а нам не нужен бунт. Я вообще не понимаю, почему вы медлили. Каждая из изгнанных — развратная тварь, кичившаяся своим богатством и выставлявшая его напоказ. Они предавались удовольствиям, не думая о народе… («Олигархи!» — вспомнилось мне слово Игрра). Я говорила об этом сенату, но меня не слышали. Настаиваю на конфискации имущества.
— Согласна! — сказала Лаура.
— Кто «за»?
Руки в этот раз подняли неохотно, но все же проголосовали.
— Необходимо назначить понтифика, — сказала Лаура, когда решение утвердили. — Предлагаю Северину.
— Почему я? — удивилась трибун.
— Касиния нам многое рассказала. В храме деялось непотребное. Октавия пользовалась его казной как своей. Многое расхищено. А что вытворяли жрицы! Они совокуплялись с мужчинами, устраивали с ними оргии… (Северина сморщилась.) Для того чтобы навести порядок, требуется женщина безукоризненно честная. Кто, если не ты?
— Тысячу лет понтифика избирали из рода жриц, — заметила трибун.
— Они вышли из доверия! — вмешалась я. — Их представитель затеяла заговор против принцепса. В прежние времена за это казнили весь род. Я не настолько кровожадна, но никто из жриц более не станет верховным понтификом!
Северина подумала и кивнула.
— Голосуем!..
— На сегодня — все! — объявила Лаура, когда руки опустились.
— Нет!
Наставница глянула на меня с изумлением. Я встала.
— Хотя виновные изобличены, Октавия скрылась. Она увела с собой стражу, довольно многочисленную и хорошо вооруженную. Рома в опасности. В такое время нужно действовать без промедления. Я настаиваю на полномочиях диктатора.
— Надолго? — насторожилась Северина.
— На установленный законом срок — полгода.
Северина задумалась и кивнула:
— Не возражаю!
— Голосуем!..
Из курии я выходила, едва не танцуя. Получилось! Теперь никто не помешает мне послать войско на выручку Игрру. Не нужно испрашивать разрешения у сената, уговаривать наставницу. Мы вновь увидимся…
— Могла бы сказать! — упрекнула догнавшая меня Лаура. — Зачем ты это затеяла? Теперь любую ошибку припишут нам.
Я только плечами пожала: подумаешь!..
Поселок FAGG, 100 миль севернее Ромы. Пакc
— Я вне закона! — закричала Октавия с порога. — Из Ромы прискакала жрица: на улицах возглашают указ. Теперь любой обязан меня убить. За это обещана награда сената.
— Садись! — предложил Говард.
Октавия сверкнула глазами, но подчинилась. Кресло выбрала напротив фармацевта.
— Это ты виноват! — продолжила она, расправив паллу. — Зачем я тебя послушала? Затеять заговор…
— Я советовал захватить власть, — согласился Говард. — Но разве я виноват, что ты не смогла?
Октавия раздула ноздри, но промолчала.
— Зачем послала к Флавии свою помощницу? — продолжил Говард.
— Она в прошлом ликтор и могла пройти в Палатин! Отменно владеет оружием.
— Обязательно было девчонку резать? Разве не существует других способов? К примеру, подкупить повара, чтоб тот подсыпал в пищу яд? Или подстрелить Флавию на пути к сенату? Есть десятки возможностей. Ты почему-то выбрала самый рисковый метод. Тридцать лет назад ты была умнее.
— Тогда ты помогал, — вздохнула Октавия.
— Что мешало спросить сейчас? Я надеялся, что ты знаешь, как действовать. И что вышло в итоге? За что ты упрекаешь меня?
Октавия насупилась.
— Из Ромы пришлют за мной. Потребуют выдачи.
— Я не подчиняюсь Роме, а мои люди справятся с любым войском, — сказал Говард. — Здесь ты в безопасности.
— Дай мне своих охранников! Я заплачу! С твоим оружием и моими стражами мы захватим Рому. Я разберусь с этой маленькой сучкой!
Октавия сжала кулаки.
— Затеять войну? — хмыкнул Говард. — Я фармацевт, а не генерал. Но даже я понимаю: не получится. Здесь мы отобьемся, но взять Рому… Там стены, внутри — улицы, ограды, за которыми легко спрятать стрелков. Моих охранников перебьют. Их всего-то пару десятков.
— Привези еще!
— Существование Пакса — тайна. Чем меньше людей знает, тем проще сохранить. Нет, понтифик!
— Я больше не жрица! — сказала Октавия. — Они назначили Северину. Старую зануду, помешанную на нравственности.
— С ней можно договориться?
— Нет! — фыркнула Октавия. — Она не станет возить тебе девочек. Даже не рассчитывай!
— Я оставлю Пакс без мужчин.
— Заявят, что не нужно. Достаточно тех, что есть.
— Трудно устроить второй мор?
— Его свяжут с тобой. Скрыть не удастся. Вас вышвырнут из Пакса!
Говард задумался.
— Я подумаю над твоим предложением, — кивнул примирительно. — Думаю, его надо принять. Отдыхай!
Торжествующая улыбка растянула губы Октавии. Она встала и вышла. Говард, оставшись один, некоторое время сидел в кресле, затем взял со стола карманную рацию. Палец утопил тангенту.
— Зайди!
Спустя минуту раздался стук в дверь, и в кабинете возник начальник охраны — высокий мужчина с заметной сединой на висках.
— Слушаю, босс! — сказал, склонив голову.
— Октавию с дочерью разместили в апартаментах?
— Да, босс!
— Ужинают у себя?
— А также обедают и завтракают. Стараются не выходить лишний раз.
— Вот и хорошо. Сегодня к ужину подай им вино с цианидом. Возьмешь у Марты.
Начальник охраны поднял бровь.
— Отработанный материал, — сказал Говард. — Связывают руки. В Роме объявили награду за их головы. Нам это ничем не грозит. Все подумают, что отравились сами от безвыходности.
— Сделаю, босс! — сказал начальник.
— Устрой им пышные похороны. После чего храмовая стража пусть идет в Рому. Здесь она не нужна, да и кормить нечем. Новому понтифику это понравится.
— Стоит ли отправлять всех, босс? Парни обидятся: им нужны девочки. Те, у которых берут кровь, слишком тощие. Кому-то нужно патрулировать окрестности. Храмовая стража использует лошадей. Мои парни верхом не умеют. Их этому не учили.
— Оставь с полсотни! — пожал плечами Говард. — Достаточно?
— Более чем! — кивнул начальник.
— Можете отобрать по своему вкусу. Свободен!
Начальник боднул головой и вышел. Говард, оставшись в одиночестве, достал из шкафа бутылку, плеснул в бокал янтарную жидкость и жадно глотнул. После чего раскурил сигару и подошел к окну. Отсюда были видны палатки, разбитые за стенами. Возле них копошились стражницы, в отдалении паслись кони.
«Завтра они уйдут, — подумал Говард. — Я передам с ними письма принцепсу и понтифику Сообщу о самоубийстве Октавии, выражу сочувствие, приглашу Северину в гости. Думаю, ее удастся склонить к сотрудничеству. Если она такая нравственная, как говорит Октавия, то наверняка помешана на благе отечества. Что ж… Паксу нужны мужчины, мне — маленькие димидии. Лекарство нужно производить. Заказы растут, в Цюрихе требуют увеличить объемы. Это к лучшему, что Октавии не станет: вместе с ней умрет и тайна. Плохо менять давнего партнера, но бизнес есть бизнес».
Говард хлебнул из бокала и втянул дым.
«Интересно, Мада получила этого русского? Он отправился к сармам за своей женщиной? Надо было спросить Октавию».
Подумав, Говард решил, что не стоит. Слишком мелкая фигура, чтоб беспокоиться.
Глава 3
Санейя, проводник. Испуганная
Сармы из Балгаса догнали нас через пять дней. Видимо, устав ждать, сотница выслала дозор, и тот наткнулся на следы. Сармам не составляет труда их прочесть. Догадавшись, что пришлого перехватили, сотница скомандовала погоню.
К тому времени мы освоились с провожатыми. К моему удивлению, вели они себя смирно. К Игрру не приставали, меня не задирали, по вьюкам не шарили. Все благодаря Игрру. С сармами он с самого начала повел себя дружески: расспрашивал их об обычаях Степи (заодно совершенствуясь в языке), шутил, на стоянках учил Амагу бороться. Ей это нравилось. Юные сармы смотрели на их поединки восторженно и сами пробовали выходить против Игрра. Он их легко разбрасывал. Почтение к пришлому росло — сармы уважают силу. С едой тоже наладилось, Амага догадалась или Игрр подсказал, но каждый день нам приносили что-то из дичи. Зимой ее мало, но сармы умеют охотиться. Если не коза, то дикая курица или заяц, в худшем случае — степная крыса. Игрр называет ее «сурок». Сурки, кстати, жирные, и мясо у них нежное. Игрр разделывал дичь, складывал куски мяса с кружками порезанного лука в бурдюк и заливал водой с уксусом. К вечеру мясо мариновалось, Игрр посыпал его солью и порошком пряных трав, после чего жарил на вертеле. Он у нас имеется, как и сковорода. Мясо с луком выходило сочным и необыкновенно вкусным. Игрр называет такую еду «шашлык». К шашлыку полагались лепешки, Игрр печет их замечательно. Я объедалась, что говорить про Амагу! Они в своих стойбищах, кроме вареной баранины, ничего не видят. Кашу мы варили со свежим мясом, которое Игрр предварительно обжаривал на сковороде. Получалось необыкновенно вкусно. Ну, у Игрра всегда так. Еще Игрр приучил Амагу мыться. Во второй вечер отвел к ручью и показал, как нужно. Амага пыталась отговориться, тогда Игрр взял ее левой рукой за шею и правой умыл сам — решительно и жестко. Удивительно, но сарме это понравилось. Теперь на каждой стоянке она бежит за пришлым и подставляет рожу. Ей, как я думаю, нравятся прикосновения пришлого, и она воспринимает умывание как ласку. Если б не я, Амага и в постель к Игрру полезла бы. Только уж нет! Место занято.
