Ежи Тумановский - Легенды Зоны. В петле

– Ничего страшного, – сказал наконец врач, собирая инструменты и перевязочный материал в свой саквояж. – Судя по характерным синякам, готов ручаться, что на парне был бронежилет, когда в него стреляли. А удар по голове прошел вскользь и только выглядит страшным из-за порванного уха. Хотя не исключаю и сотрясение. Смотрите по самочувствию. Повязку завтра можно снять. Ухо я заклеил, рану на голове промыл и залил лекарством. Все нужные уколы сделал. А теперь, извините, у меня еще два огнестрела впереди.

– Спасибо, – сказала Марина и вытащила несколько банкнот из сумочки.

– Благодарю, но мне уже заплатили, – улыбнулся врач и быстро вышел из номера.

Марина растерянно прошла следом, выглянула в коридор, но там уже никого не было. Идеально чистый пол уже почти высох, словно не полз здесь меньше часа назад окровавленный человек.

– Интересно, это у них традиция такая – уходить, не прощаясь? – неизвестно у кого спросила Марина, еще раз осмотрела коридор и закрыла дверь.

До утра больше делать было нечего, и Марина, потушив свет, не раздеваясь легла на кровать. Прислушалась. С дивана доносилось ровное дыхание Кости.

Сперва она думала, что не сможет заснуть до самого утра, но постепенно перед глазами поплыли картинки из прошлого, и Марина начала проваливаться в сон. При этом она вроде бы и не спала, продолжая понимать, что лежит на кровати в убогой гостинице где-то на окраине Зоны. Но одновременно ей казалось, что она сидит в большой чистой комнате с огромными окнами и листает старый альбом, фотографии в котором похожи на маленькие окошки, в которых показывают кино о прошлой жизни.

Вот они с Костей снимают митинг. Что собрало здесь всех этих людей – неясно, но судя по обилию флагов и напряженным лицам повод, собравший тысячи людей, скорее печальный, чем радостный. Вот съемочная группа «тринадцатого» работает в военной части. Солдаты ловко стреляют из гранатометов и автоматов, ходят строем и поют песни, а Костя и Марина делают на основе всей этой военной показухи серию патриотических репортажей. Вот новые съемки в больнице. В детском доме. В тюрьме. Снова и снова, словно навязчивый мотив, она переворачивала страницы альбома, и отовсюду на нее смотрела ее собственная съемочная группа. Словно все эти старые изображения ее самой и оператора пытались подсказать ей какую-то мысль.

Громко застонал Костя, и сон рассыпался вдребезги цветными искрами.

– Пить, – внятно произнес сталкер.

Марина быстро поднялась, включила ночник, схватила со стола бутылку воды и стакан и опустилась на пол рядом с диваном. Костя повернул голову и, выхватив из рук Марины стакан, жадно выпил всю воду.

– Еще, – сказал он, буквально пожирая глазами бутылку с водой.

Одолев целый литр, он наконец удовлетворенно вздохнул и расслабленно откинулся на подушку.

– Как ты? – спросила Марина, щупая рукой лоб напарника.

– Я тебе там, кажется, наследил, – хриплым голосом сказал Костя.

– Забудь, все убрали, – отмахнулась Марина и, заметив, как напрягся Костя, добавила: – Никто ничего не видел, никто ничего не знает. У всех амнезия.

– Это хорошо, – почти сразу расслабившись, прикрыл глаза Костя. – А то негоже как-то мертвецам по гостиницам ползать…. Выключи свет, пожалуйста.

– Что случилось? – спросила Марина, щелкая выключателем.

– Люди моего «кровника» нашли меня быстрее, чем я думал, – поморщился сталкер. – И убили.

– В каком смысле «убили»? – растерянно спросила Марина, опускаясь рядом с диваном на пол.

– Напали в темном переулке и попытались связать, – пояснил Костя. – Я сломал одному из них нос, второму пальцы и сбежал. Они успели меня ударить несколько раз ножами, а потом бежали следом и стреляли, пока я не упал с причала в воду. Есть тут у нас озерко с лодками и причалом. Вот туда меня и занесло. Потом я сидел под причалом и слушал, как они обсуждали, стоит ли искать в воде изрезанное и простреленное тело. На мое счастье решили, что не стоит. Что «и так все понятно».

– Ничего себе «погулял», – покачала головой Марина. – Ты не волнуйся, тебя врач осматривал, пока ты был в отключке. Ничего серьезного. Разве что сотрясение мозга.

– Да, – слабым голосом сказал Костя, – жизненно важные органы не пострадали. Зато я нашел для твоей будущей команды спасения хоть и не очень опытного, но честного и безотказного проводника.

– Да? – рассеянно спросила Марина. – И кто же он?

– Сталкер по кличке Опер. Или ты и правда решила, что я брошу свою напарницу и первого учителя из-за такой ерунды, как «кровник»?

– Ты серьезно? – удивилась Марина.

– Абсолютно. Более того, я нашел одного старого знакомого, который обещал подобрать надежных ребят не позднее завтрашнего вечера. Так что иди и спокойно спи до утра. И я посплю. Чтобы к утру гарантированно поправиться.

– Спасибо, Костя, – Марина накрыла его руку своей. – Я очень тебе благодарна.

Потом она перебралась на кровать и легла, незряче глядя на неразличимый в темноте потолок.

– Знаешь, пока мы работали вместе, – сказала она вдруг, – я никогда не задумывалась, что ты значишь для меня. Я счастлива замужем, но все это время меня не оставляло чувство, что с твоим отъездом сюда я потеряла что-то очень важное. – И услышав смущенное покашливание бывшего напарника, рассмеялась: – Да брось, ничего такого. Ты же для меня как младший брат. Вот этого твоего постоянного присутствия, дружеского плеча рядом мне и не хватало.

– Чуть не напугала, – с облегчением сказал Костя. – Кстати, у нас с тобой еще одна большая проблема осталась. Если похитители Топора решили «залечь на дно», найти их за несколько дней можно только случайно. То есть если очень повезет.

– Можно попробовать организовать слежку в момент передачи денег, – предложила Марина. – Вот здесь у меня лежит инструкция. Пресс фальшивых денег, думаю, найдем.

– Я не знаю, кто похитил Топора, – сказал Костя, – но если они не полные кретины, то уж наверняка обезопасили себя от такого примитивного сценария. А если они в Зоне сидят, то уж тем более. Здесь кретины долго не живут. Надо что-то такое придумать, чтобы они сами тебя к Топору отвели. А уж за тобой бы следом подошел я со штурмовой группой.

– У меня же нет способа им посигналить, чтобы попросить о свиданке с мужем, – озабоченно напомнила Марина. – Слушай, а можно здесь слух распустить, что, мол, приехала жена похищенного чиновника, ищет возможность связаться с похитителями?

– Можно, – сказал Костя, – но вот лично я бы на такое не купился. Рассуждай логически. Вот, к примеру, я похититель. О чем мне с тобой разговаривать? Слушать твои причитания? Я лучше тупо подожду денег.