Артем Каменистый - Самый страшный зверь

– Я ничего не знаю. Не больше других. Вы же сами видите, что я не обманываю.

– Это просто потому, что мне пока что не все известно. Не могу правильно формулировать вопросы. Мне приходится многое обдумывать, это небыстрый процесс, и в его результате появляются новые вопросы. Кто знает, возможно, в вашей голове есть ответы на них.

– Скоро вам станет не до ответов. Очень скоро…

– Ваша уверенность в том, что нас погубит бегающий по лесу мальчишка, забавна.

– Не думаю, что вам будет забавно в тот момент, когда вы его увидите в последний раз. Он убьет вас. В самом деле убьет. Вы думаете, что это вы на него охотитесь? Нет, охотится как раз он. Дирт невероятно упрям. Если уж он за что-то взялся, то обязательно доведет дело до конца. Захотел убить – убьет.

Маг вздохнул, устало выдал:

– Вы, я вижу, помешались на идее нашей гибели. Надеюсь, пообщаемся в другой раз, и задавать я буду уже другие вопросы. Уведите его.

Глава 17

Для комфортного существования в летнем лесу Дирту требовалось всего несколько вещей, главной из которых был отлично наточенный нож. Без него как без рук в самых разнообразных ситуациях. Вот и сейчас его очень не хватало.

С самого раннего утра и почти до полудня Дирт брел по берегу широкого мутноватого ручья, затейливо петлявшего среди холмов. Он никогда не был в этих местах, но полагал, что принципиальных отличий от долины Смородинового ручья здесь быть не должно. А раз так, то среди гальки и валунов непременно отыщутся увесистые кремневые голыши. У этого камня есть особенность, при разбивании дает множество острых осколков, среди которых можно выбрать полезные в хозяйстве. Свои первые стрелы Дирт изготавливал с наконечниками из этого бросового материала, отказавшись от них лишь в прошлом году благодаря щедрости кузнеца, поделившегося медью.

Но этот ручей лишь с виду походил на Смородиновый. Такое часто случается. Бывает, найдешь место, ничем не отличающееся от других, но в нем полным-полно белых грибов, а там, сколько ни выискивай, ни одного не отыщешь. А ведь деревья и почва с виду неотличимы. Вот так было и здесь, сколько Дирт ни таращился под ноги, а ни одного, даже самого мелкого обломка кремня, не заметил. От безысходности пытался разбивать разные камни, но лишь время даром потратил, ничего, обладающего хотя бы слабым подобием режущей кромки, не получилось.

Плохо. Очень плохо. Ему нужен хотя бы слабенький заменитель ножа. До зарезу нужен.

На ветку вспорхнул рябчик. Дирт, остановившись, неспешно прицелился, выстрелил, натянув лук вполсилы. На полную опасно, стрела может пронзить тушку насквозь и улететь в непролазную прибрежную чащу, где он вряд ли ее найдет.

Огнива у Дирта не было, но при желании он бы мог развести костер и без него. Такое желание имелось, но нет времени. Уж очень долго придется возиться, а он здесь не праздно шатается. Погоня дышит в затылок, ему некогда отвлекаться на мелочи вроде приготовления пищи.

Широкий медный наконечник стрелы не очень-то помогал в разделке птицы. Дирт, немного помучившись, наточил его о шершавый камень, и дело пошло на лад. Не сказать, что вышел достойный заменитель ножа, но все же удобнее, чем рвать скользкое мясо голыми руками.

Хотя сырятину Дирт попробовал впервые, желудок не стал возражать, принял благосклонно. Рано спеющая жимолость – вот и вся еда, которая ему до сих пор попадалась. Начало лета – не лучшая пора для тех, кто любит как следует набить брюхо. Ни грибов толком не насобирать, ни ягод. Разве что ревень да корни лопуха, но и то и другое Дирт ненавидел как в сыром, так и в приготовленном виде. Хотя в Хеннигвиль таскал помногу, там голодных и непридирчивых ртов в любую пору хватало.

Подкрепившись, посидел немного на бережку. К еде надо относиться серьезно. Если перекусил, не стоит мчаться куда-то сломя голову, тем более если эта голова раскалывается от приступов с трудом переносимой боли.

А мчаться хотелось. Погоня двигалась неторопливо, но не останавливалась. Дирт вскоре после рассвета рассмотрел ее, дождавшись в подходящем месте, и как следует рассмотрел. Количество преследователей не уменьшилось, раненых или покалеченных среди них не наблюдалось. К ним даже подкрепление пришло. Правда, спайдеры о нем вряд ли догадываются.

Тот самый хромоногий волк. Далековато забрался от побережья. Зачем идет вслед за Диртом? Из любопытства? В пустое любопытство не верилось, ведь лесные обитатели практичны, как никто. Значит, у хищника есть причина так себя вести. Какая? Очень может быть, что хранитель разоренного Хеннигвиля где-то неподалеку. Как бывает у всякого властелина, у этого имелась своя свита. Кто-то просто нахлебник, а кого-то прельщает вспугнутое при шуме тяжелых шагов травоядное зверье. Олень, если помчался от кого-то в испуге, то бежит сломя голову, мало что соображая и выдавая себя шумом на всю округу. Даже у хромого волка появляется шанс перехватить не на шутку разволновавшуюся добычу.

Поднявшись, Дирт посмотрел наверх. Там, с вершины холма, должно быть, прекрасные виды открываются. Возможно, он даже сможет увидеть краешек той самой болотистой долины, о которой не один раз рассказывал лэрд Далсер. На дальнем ее краю возвышаются руины погибшего города. Он куда больше Хеннигвиля, но это не спасло его от такой же участи.

Дирт эту долину непременно увидит. Но только после того, как освободит схваченных хеннигвильцев, иначе сгинут там заодно со спайдерами.

План, постепенно созревший в голове по итогам первого, странного сна, был безумным. Лишь у Дирта имелся шанс уцелеть при его реализации.

Шанс, надо признать, спорный.

И еще одно смущает. Дэгфинн в числе пленников. Уж он-то единственный, кто может знать, чем опасно место, в которое Дирт замыслил завести преследователей. Не раз доводилось слышать, как лэрд Далсер разговаривал с преподобным на самые разные темы. Особенно ему нравилось высмеивать пустые страхи хеннигвильцев, которые боялись мнимого, хотя вокруг полным-полно настоящих опасностей.

Лэрд Далсер много чего знал о Такалиде и при всей своей скрытности нередко делился этими знаниями со всеми желающими.

В самом начале подъема Дирт наткнулся на свежий след Зверя и улыбнулся, очередной раз убедившись в своей прозорливости.

Хромоногий волк недаром забрел в эти места. Владыка леса без свиты из хищников бродит редко.

Даскотелли приподнял трясущийся подбородок, остро отточенным ножом провел слева направо, располосовав горло до шейных позвонков. Старуха раскрыла рот в беззвучном крике, подняла руки, схватилась за хлещущую кровью тонкую рану. Убийца, ухмыльнувшись, с силой пнул жертву в спину. Та завалилась с колен, задергалась, растянулась на куцей траве.