Убивать, чтобы жить - Жорж Бор
Причина для недовольства у него была вполне конкретная. Если этот скот обленится ещё немного, то ему придётся отключить часть защиты лагеря. Выработки энергии хватало едва-едва, а остановить работу приборов Наместника было равносильно смерти.
На своей территории Волк был главным правителем и судьёй, но над ним были другие люди. Вернее, один человек. Все банды региона подчинялись хозяину Центра. Ему отправляли дань, его приказы и просьбы выполняли беспрекословно. Каждый хотел жить и, желательно, жить хорошо. Наместник такую возможность давал.
Двадцать лет назад Волк был обычным бродягой. Но потом он удачно убил одного придурка и получил предназначенное тому предложение. С тех пор он ни разу не подвёл своего покровителя. Но его последние требования вызывали у главаря бандитов массу вопросов.
Объем внеочередной партии провизии, о котором сообщил гонец, был просто огромным. Волк благородно закрыл половину нужных позиций из резервов лагеря. Он отлично знал, что деревни под его рукой и так на пределе. Люди начнут дохнуть от голода и не смогут собрать урожай.
Это бесило. Старшие сборщиков присылали списки собранного. Это бесило ещё больше. Видимо, придётся отправлять к особо упрямым Беса, но этот красноволосый говнюк тоже где-то задерживался, хотя единственный собрал всё необходимое.
Но проблема с едой была решаемой. А вот очередную партию работников найти было просто негде. А их в Центр нужно было отправить вдвое больше обычного. Что они с ними делают в таком количестве? Жрут?
В этот момент на глаза лидеру банды попался Тан. Громила спешил к своему хозяину и начал кланяться не дойдя метров пять.
— Раз я вижу тебя здесь, значит у дверей никого нет, — угрюмо произнёс Волк. — Если объяснишься с первого раза, то отделаешься плетью.
Главарь был выше Тана на пол головы и шире в плечах. За счёт тяжёлого доспеха он выглядел настоящей стальной горой. Выбитый много лет назад правый глаз пересекал уродливый шрам, который в минуты ярости наливался кровью.
— У меня для тебя важная информация, хозяин, — быстро выпалил тан. — К воротам лагеря пришёл чужак. Он требует встречи с тобой. Говорит, что у него есть подарок и что ты пожалеешь, если не придёшь.
— Интересно, — задумчиво произнёс Волк. — И ты прибежал ко мне, вместо того, чтобы наказать эту тварь за оскорбление своего хозяина?
— Я… — растерянно промямлил Тан, не отрывая взгляда от пульсирующего шрама на лице своего босса. — Я не мог покинуть пост, Волк.
— Но ты его покинул, — зловеще улыбнулся главарь банды. — Ведь ты здесь. Или я ошибаюсь?
— Не ошибаешься, — поняв, что избежать наказания не получится и проклиная Вальса, угрюмо ответил Тан.
— Рад, что ты всё понимаешь, — кивнул Волк и коротко ударил подчинённого в челюсть. Тан упал, но тут же поднялся. Сегодня вожак был благосклонен. — А теперь собери Стаю. Посмотрим кто там такой дерзкий. Я приду минут через десять.
Волк поднялся в свои покои и взял меч. Ещё один подарок Наместника. Карающий Клинок Правосудия из старого мира. Подходящий случай, чтобы пустить его в ход.
На улице уже собрался народ. Два десятка членов Стаи, все свободные от дежурства рейдеры и работники. Даже шлюхи вылезли из своего убежища ради бесплатного представления.
Посреди площади стоял высокий мужик в белой накидке. Волк с интересом осмотрел незнакомца, ненадолго задержавшись на его снаряжение. Материал накидки выглядел новеньким и очень знакомым. Где этот бродяга достал часть ткани с походного дома он узнает позже. А вот меч… Меч одного из своих людей Волк узнал сразу. Потому что лично подарил его одному из Старших.
Главарь банды подошёл к чужаку вплотную, нависнув над ним своей чудовищной массой. Обычно люди отходили назад или начинали заискивающе кланяться.
Чужак только лениво поднял взгляд и посмотрел прямо в глаза лидеру банды. Волк не увидел в чужом взгляде даже тени волнения или тревоги. Это было неприятно. В сознании хозяина лагеря мелькнуло давно забытое чувство. Оно называлось «сомнение».
— Ты Волк? — безразлично поинтересовался незнакомец.
— Ты ждал кого-то другого? — зловеще улыбнувшись, произнёс хозяин лагеря. И это тоже не сработало. Взгляд незнакомца остался холодным и безразличным.
— Меня зовут Ахилл, — произнёс чужак, — Я пришёл предложить тебе сделку.
— Меня не интересуют сделки со всякими бродягами, — фыркнул в ответ Волк и демонстративно повернулся к собеседнику спиной. Даже отошёл на несколько шагов к замершей в предвкушении толпе зрителей. Рука вожака сама собой коснулась небольшой панели на запястье, активируя защиту доспеха и ему сразу стало спокойнее. — На своей земле я и так беру всё, что посчитаю нужным. Тебе нечего мне предложить…кроме меча. Откуда он у тебя?
— Нашёл, — флегматично ответил гость. Он словно пропустил пафосную речь вожака рейдеров мимо ушей. Даже голос ничуть не изменился. — Ты готов слушать?
— Ты видно не понимаешь, Ахилл, — Волк расстроенно покачал головой. В этот момент он стоял спиной к собеседнику и большая часть его подчиненных мгновенно напряглась, увидев лицо своего хозяина. — Я единственный человек на своей земле, чьи слова что-то значат. Меня уважают и боятся все люди на десятки километров вокруг. Моё слово — закон. Мои бойцы прямо сейчас несут мне дань со всех окрестных деревень. Мне приносят дары и жертвы. А если люди меня не слушаются, то я отправляю к ним своего вестника. Чтобы напомнил им о законе. Моем законе!
— Сейчас это не имеет значения, — невозмутимо ответил чужак и по толпе людей пробежали шепотки ужаса. Обитатели лагеря ожидали привычно жестокой расправы над наглецом, но сегодняшний случай явно запомнится им надолго.
— Ты так считаешь? — с притворным интересом на лице, повернулся к Ахиллу хозяин лагеря. Шрам на его лице стал уже почти чёрным. Волк сознательно вгонял себя в ярость. Последним этапом станет активация меча Правосудия. Почти такого же по размеру, как клинок гостя. Вот только в руках главаря рейдеров он выглядел почти обычным. — Почему же?
— Потому что я уже здесь, — неожиданно улыбнулся Ахилл и Волк впервые за долгие годы почувствовал неприятную щекотку в боку. Когда-то давно это странное чувство предупреждало его о смертельной опасности. Честно говоря, за долгие годы он уже забыл о его существовании. И это было… странно.. — И ты тоже здесь. Мы можем просто
