Кодекс Охотника. Книга IV - Юрий Винокуров
Хельга покраснела, и качнула головой.
– Ясно! Ты вернёшься сейчас же со мной.
Хельга снова вскинулась, но женщина повысила голос.
– Это не обсуждается! Наши Старейшины поработают с тобой, плотно поработают, – женщина снова усмехнулась. – И да, я знаю твоё упорство, поэтому, думаю, что это не займёт много времени. Как только твой энергетический баланс придет в норму, я поговорю с отцом, и ты вернёшься в Иркутск.
– Думаешь, он тебя послушает? – нахмурилась Хельга, тем не менее, с надеждой.
Женщина снова засмеялась.
– А когда такое было, чтобы он ко мне не прислушивался?
Тут уже широко улыбнулась Хельга. Да, такого действительно не было. Её отец, которого уважало полмира, а вторая половина боялась, очень сильно любил свою жену, и действительно отказа она ни в чем не знала. Правда, нужно уточнить, что Снежная Королева была одной из самых здравомыслящих женщин в мире.
Хельге хотелось бы стать когда-нибудь такой же умной и могущественной, как и ее мать.
* * *
Я чувствовал себя хреновым декоратором.
Анна хихикала, стоя у меня за плечами, а я пытался превратить голема в дверь. Пуля привёз его в усадьбу, пока я был в Муравейнике, занимаясь своими делами. Мы дождались темноты, чтобы не было лишних глаз, и подвезли нашу живую каменюку к центральному входу. Тут уже, взглянув на моего нового питомца, запротестовала Анна. Она возмущалась, указывая на очень дорогой каменный материал, из которого была сделана парадная лестница, которая, скорее всего, будет разрушена, если эта зверюшка потопает по ним вверх.
Пришлось голема за ручку отвести к запасному входу. И так мы дошли до двери, ведущей в подвал. Хорошо, что пол на первом этаже был каменным. Если бы там был дорогой паркет, что покрывал второй этаж, он был бы безнадежно испорчен.
Я на секунду задумался, а потом сказал голему.
– Ломать!
– Стой!!! – закричала Анна.
– Стой! – автоматически сказал я, и повернулся к ней. – Что опять не так?
– Этот дуб из Разлома! Ты что?! – сказала Анна. – Он стоит сумасшедших денег!
– Ну, так куда я эту дверь поставлю потом? Она же нигде не пригодится.
– Ну, как минимум, ты сможешь продать ее, как древесину. Плотники ее с руками оторвут.
– И что же теперь делать?
– Ты можешь попытаться попросить свою каменную тварь действовать осторожно?
– Хмм… – я почесал затылок. – Я, конечно, попытаюсь, но не обещаю.
Я посмотрел на косяк, который был намертво замурован в кладку. С ним я точно ничего сделать не смогу. Но вот сами двери…
Я дал мысленный приказ голему, и он легко приподнял и снял одну створку с петель.
Сзади удивленно хмыкнул Волк. Одна створка весила, наверное, тонну. Голем особо не напрягся даже, когда это делал. Я сперва решил положить её на пол, но потом представил, как эту «дуру» будут выносить строители. Похоже, они тут все переломают. Поэтому я кивнул голему, и он вынес створку на улицу.
– Отличный погрузчик, как по мне, – выдал своё экспертное мнение Потапов, который, также, как и Сарамбайкин, ходил за нами, как на веревочке, изучая здесь всё вокруг.
Также за нами ходила Карамелька и рассерженный Отморозок, которому очень не понравился новый «питомец», но он ничего не мог сделать, согласно моему приказу.
Вторая створка отправилась вслед за первой.
– А теперь, давай, превращайся, – махнул я рукой.
Голем встал в проём и задумчиво посмотрел на меня.
– Ну… это, типа… квадрат или прямоугольник. Квадратиш. Практиш. Гут!!! Заполняй, короче, всё это пространство.
– Строитель из тебя никакой, – усмехнулась Анна.
– Не, ну если что-то поломать, то это ко мне. А вот построить – для этого есть специально обученные люди, – немного обиделся я.
Через некоторое время, методом проб и ошибок, Голем закрыл всё пространство.
Я подошёл и аккуратно постучал по двери. Камень, мало того, что сам по себе крепкий, да ещё и магический. Даже не представляю, кто сможет это пробить. Скорее всего, сейчас в подвал попасть легче будет, если разобрать фундамент, который, кстати, тоже был сделан из необычного камня. Предки – молодцы, хорошо постарались.
– Красота!!! – сказал я.
– А можно орнамент? – попросила Анна.
– Чего? – удивился я.
– Дверь какая-то серая, некрасивая, – наморщила носик Анна. – А надо сделать, чтобы было красиво.
Она ткнула пальцем в мое кольцо.
– Вот, пусть морду медоеда сделает.
Я почесал затылок. Ох, уж эти женщины! Постарался передать голему свою мысль. Потом подошёл и прикоснулся кольцом к камню. Прочнейшая скала подернулась дымкой, и на нём появилась огромная оскаленная морда медоеда, в оплетении ленточек и листочков, что создало цельный образ герба Галактионовых.
– Ну вот, теперь совсем другое дело! – сказала довольная Анна. – Красиво, правда?
– Вынужден с тобой согласиться, – кивнул я.
Это выглядело действительно красиво. Потрясающе тонкая работа. Представляю, сколько это бы стоило, закажи я его у резчиков по камню.
Тут между ног у меня пробрался медоед, подошёл к двери, и попытался поцарапать ее когтями. Правда, ничего у него не получилось. Он хрюкнул и попробовал укусить гладкую поверхность. Тоже не получилось. Затупок напитал когти силой, которую потянул из меня, и шарахнул по двери, на которой остались только глубокие борозды.
Тут уже голем не выдержал. Выглядело это так, как будто кирпич выдвинулся из кирпичной кладки, и долбанул Отморозка в нос. Тот, кувыркаясь и вереща, отлетел на несколько метров в сторону. Встал, потряс башкой, снова возмущенно заорал, и опять ломанулся на дверь, попутно вытягивая из меня силы.
Я еле успел перехватить его по пути за хвост, затем схватил поудобнее, и поднял, как обоссавшегося щенка за шкирку.
– Эй, алло, хватит, успокойся!!!
Отморозок верещал, и махал лапами в воздухе.
– Тихо, я сказал! – я добавил к приказу духовную силу.
Отморозок тут же замер, почувствовав хозяина.
– Как же с тобой сложно, – сказал я, опуская его на землю.
Я повернулся к двери-голему.
– Пропускай этого дурачка, когда он захочет. Так будет легче нам всем.
Отморозок на меня вопрошающе глянул, и я ему кивнул.
– Давай, иди уже. Он тебя сейчас пропустит.
Затупок подошёл к двери, и крайне аккуратно прикоснулся к ней лапкой. В один момент в сплошном камне оказался небольшой лаз, который в своих дверях делают любители кошек и собак.
Затупок вошёл внутрь, и дверь снова стала монолитной.
С той стороны тут же раздался приглушенный возмущенный визг. Маленькая дверца снова открылась, и он вылез наружу. У него на морде появилось несвойственное ему довольное выражение.
– Вот видишь, всё работает, – сказал я. – А
