Курьерская служба - Андрей Валерьевич Скоробогатов
Под конец пути Алла ойкнула и показала видео с крупным разноцветным грифоном, который, словно послушный песик, таскал хозяйке игрушки:
— Австралийский! Пестрый такой.
— У нас, кстати, будут лекции по биологии? Знания про реликтов подтянуть. Тоже наверняка возить придется.
Алла махнула рукой.
— Да чего там учить. Только грифончиков и возят. Ну, птичек еще иногда, фениксов. Не драконов же возить? С этими… с василисками. Они за пределами Антарктиды не живут.
— Драконов?! Это где?
— Ты чего? На восточном антарктическом плато живут. Пара сотен осталось. Маори остальных замочили. Ты что, в детстве не изучал их каталоги? Я до сих пор помню половину изученных по именам. Все, я приехала, пока!
На этот раз поцелуя в щеку с её стороны не последовало — только тронула за плечо. Но на всякий случай я решил не отпускать удочку слишком далеко — ловко поймал за локоть, приобнял и всё же поцеловал в щёку сам.
— Хм, ладно… — пробормотала она и вышла из машины.
У въезда на мой участок стояла небольшая чёрная машина, опершись на капот которой курил небритый невысокий парень в форме курьера службы. На капоте стоял бумажный стаканчик с чаем. Я вспомнил его — это был тот самый коллега, который играл с моим будущим начальником, Корнеем Кучиным, в дартс. Пока расплачивался с таксистом, подслушал разговор: они о чём-то оживлённо беседовали с Сидом, который копал землю вокруг своей хибары. Сначала мне показалось, что это бессвязный поток фраз, но потом я понял, что речь идёт о музыкальных группах.
— …«Голуби и трупоглазые жабы»?
— Это где парень в странных очках? Не зашли. Уж лучше «Параллельные извилины» или «Колхоз тюленеводов», куда бодрее.
— «Колхоз»… Не слушал, но слышал. Погоди, это же что-то вроде эклетик-даунтемпо-люмпен-полька? Совсем другой стиль.
— Другой, но тоже о проблемах социализма в бывших провинциях. Ещё о палеонтологии. Я не социалист, но… О, смотри, барь приехал.
Завидев меня, курьер потушил сигарету и полез в машину.
— Эль Матвеич, тут твой коллега приехал. Будущий. Я ему бумагу сую — говорю, у меня полная доверенность на получение посылок, а он мне — что особой важности, от Дворянского Дома, и бумага не канает. Вот — про музло трепались два часа.
Все правильно, подумалось мне. На курсах нам говорили, что камердинеры и дворецкие склонны лезть не в свои дела, и передавать товары следует из рук в руки — на то он и отдел особых поручений. Небритый протянул руку и пожал так крепко, что у меня хрустнули пальцы.
— Андрон Холявко. Мы с тобой виделись, похоже… Можно же на ты, да?
— Конечно.
— Приобретал ранее что-то из особых предметов?
— Нет.
Андрон кивнул, дождался, пока таксист скроется из виду и достал из машины коробку.
— В общем, по ведомости три товара из Матрицированной Мастерской Дворянского Дома. Будем вскрывать сейчас, в присутствие крепостного, или отойдём в помещение? Без обид, Сид, я всё по протоколу.
Мой комардин кивнул и отошёл в сторонку.
— Риска, как я понимаю, никакого?
— Я доподлинно не знаю функционал предметов, эта информация составляет дворянскую тайну. Знаю только, что они особые. Тебе должно быть виднее, но о риске непроизвольного срабатывания пишется дополнительно в путевом листе, тут ничего такого нет.
Я раскрыл коробку. Сначала из неё выпали две маленькие упаковки, завёрнутые в пупырчатый полиэтилен. В первой оказалось тонкое кольцо из полупрозрачного агата с тонкими инкрустациями из золота и серебра. Я собрался надевать на безымянный палец правой руки, но Андрон меня тут же остановил:
— Погоди, это, предположу, оберегающее, а не атакующее, так?
— Так.
— Тогда — ты чего?! Оно же так не будет работать. На левую, на левую руку. Как будто не учили.
— Ну, не совсем в первый… — соврал я. — Так, а цепочка?
Надел и её, толком ничего не почувствовал. Очередь дошла и до самого большого предмета, занимавшего половину коробки — замотанной во всю ту же «пупырку» статуэтки «Пожарник». Она была величиной чуть больше ладони, но оказалась выполнена чудесно и чрезвычайно-детально: из пяти или шести типов камней, с тонкими проволочками из металла, и без единого использования краски — весь цвет получался от игры минералов. К нему прилагался небольшой запечатанный конверт.
— Там инструкция по использованию. Вернуть можешь в течение двух месяцев при условии, что он ни разу не сработал, сумма вернётся за вычетом курьерских. Ну, как, всё устраивает?
— Устраивает, — кивнул я и подмахнул документы.
— Давай, учись уже скорее. Нужны работники очень, Корней ждёт. Скоро сельскохозяйственный сезон, очень много работы у отдела будет. Покупки крепостных, спецпредметы, всё прочее.
— Увидимся, — кивнул я.
Пройдя в дом, ознакомился с инструкцией — она оказалась весьма примитивной:
1) установить тактильный контакт съ верхней частью скульптуры для проверки,
2) нажать тумблеръ ВКЛ въ нижней части скульптуры,
3) определить примерный центръ окружности, кою требуется оберегать от пожара и сильного огня
4) установить въ сухомъ, проветриваемомъ помещении на возвышении, во избежание воздействий детей и домашнихъ питомцевъ.
Ни детей, ни домашних питомцев у меня не было и не намечалось в ближайшее время, поэтому я поставил его на угол кухонного гарнитура, предварительно выполнив оба первых действия. Спать лёг пораньше, потому что тело на второй день после тренировок болело изрядно, а на завтра предстояла следующая.
Но спать мне пришлось недолго. Спустя полчаса меня разбудила неистово-яркая вспышка света, после чего комната в доли секунды заполнилась тонкими струями дыма, мгновенно превратившимся затем в мелкую пену. Наступила кромешная тьма, в которой тусклым огоньком горела статуэтка. Пена залезла в ноздри и рот, заставила закашляться, захлебнуться. Я принялся отчаянно барахтаться в постели, но не оставалось ни единого свободного пространства для того, чтобы вздохнуть полной грудью.
— Остановись… остановись! — прохрипел я.
То ли это подействовало, то ли время
