Константин Нормаер - Чужая глубина
— Думаю, дальше историю падения ваших племён рассказывать не стоит? — поинтересовался Крошин. — Это известно всем. Даже последнему пьянице — ныряле. В результате ссоры лидеров ваших семей начались междоусобицы, и вы были вынуждены покинуть пределы города. Пять племён разбрелись по самым дальним концам Подземья в поисках нового обиталища. Почти так же, как у людей, зеленокожий. Все как у людей. За одним лишь исключением: наша борьба за власть закончилась триста лет назад. А ваша только начинается. Разве не так?
«Ничего-то ты про нас не знаешь, — мысленно ответил ихтиан. — И если бы я только мог, испепелил бы тебя одним прикосновением. Если бы мне удалось вернуть прежнюю силу». Но в слух Анук произнёс совсем другое:
— Да, все именно так и было, ренегат. Все так и есть.
Проверив старые дырявые, как бочонок с горячовкой, лодки, глубинщики пришли к неутешительному выводу — переправиться на тот берег не представляется никакой возможности. Единственная надежда добраться до каменной пристани оказалась такой же хлипкой, как и трухлявый мосток.
— Выдержит максимум двоих, — авторитетно заявил Большой Ух, осмотрев огромные щели между досок.
Мехиканец решительно зашёл в воду и пытался прикинуть расстояние на глаз, рассматривая противоположный берег.
— А вплавь не судьба? Здесь ярдов сто пятьдесят, не больше…
Однако ответа не последовало. Крошин не спешил соглашаться с Хоакимом. Подобрав достаточно плоский камешек, он подбросил его пару раз и ловко запустил «лягушку». В три прыжка тот достиг середины заводи и исчез в глубине, именно в той самой зоне, где свет элюминов едва достигал поверхности.
В полной тишине Хоаким злорадно хмыкнул. А дальше все стало развиваться по привычному для Подземья сценарию. Полумрак зашевелился, вздыбил холку и заворочался, будто разбуженный шумом сторож. Старый-престарый привратник, способный лишь подслеповато вглядываться вдаль, не доверяя своим растраченным за долгие годы инстинктам.
— Кажется, этой проверке вы учили нас, многоуважаемый Анук, — победоносно выпятил грудь Крошин.
Ровная гладь пошла рябью. Так стремительно, словно на неё обрушился настоящий ливень. И вскоре из воды начали вырастать изогнутые змеиные спины. Острые гребни разрезали поверхность, открыв взору лишь крохотную часть подводного исполина. Восьмёрки, зигзаги, окружности — казалось, этот змей и есть само озеро.
Внезапно извивающая спина быстро заскользила в сторону берега, огрызаясь всплесками брызг. Хоаким в последнюю минуту успел отскочить назад. Когда его ноги коснулись земли, чешуйчатая дуга вынырнула из воды и тысячи крохотных маленьких ротиков клацнули острыми зубками.
Атака монстра откровенно провалилась.
Широкое тело медленно поднялось над берегом и со всей мощи обрушилось на привязанную к пирсу лодку. Каменное дерево не выдержало, взорвалось сотней острых щепок.
Кошмарное создание, упустив жертву, мгновенно убралось восвояси. Неуловимые движения, всплеск, и чудовище исчезло в глубине. Озеро мгновенно успокоилось и затихло, словно недавнее действо было ошибкой. Или обманом зрения. Словно подводный охотник, под маскировкой и в засаде, решил предпринять новую попытку. Теперь он всячески пытался убедить глупых жертв, что первый раз был случайным провалом.
— Что за грёбаная шеперь?! — обретя дар речи, выругался Хоаким.
Крошин потрепал здоровяка за волосы, как любящий отец провинившегося подростка.
— Это Подземье мой друг. И если бы ты внимательно слушал нашего склизкого проводника, то давно бы усвоил урок. В здешних туннелях туда, где мрак, соваться не имеет смысла. Разве я неправ, мерила? — обратился он уже к ихтиану.
— Лучше бы Ганза сожрал вас всех разом! — огрызнулся Анук.
Крошин нахмурился и наставительно поднял указательный палец.
— Ну, это мы ещё посмотрим, кто кого.
— Как же нам тогда с ним справиться? — первым опомнился Большой Ух. Актуальный вопрос повис в воздухе.
— У нас всего одна лодка, которая выдержит не так много. Если бы только эта подводная тварь оглохла на пару минут. Тогда появился бы шанс переправиться…
Хоаким и мисс Финчер, не проронив ни звука, отступили подальше от воды.
После такого представления никто не хотел приближаться к водной границе. Опасный охотник был где-то рядом, и каждый из глубинщиков ощущал на себе его пристальный взгляд. Если конечно, это чудовище обладало хоть каким-то минимальным зрением.
— Надо искать обходной маршрут, — выдвинул предположение Хоаким.
— Только где же его отыскать — этот самый путь? — Большой Ух был настроен весьма пессимистично.
— И кто даст гарантию, что там нас не поджидает другое чудовище, — согласился Крошин.
Связной обернулся и уставился на безучастно сидящего у стены бригадира.
— А давайте посадим в лодку нашего достопочтимого капитана и его зеленокожего приятеля. Пускай чудище полакомится ими. Может быть, тогда оно уберётся на дно, чтобы переварить добычу, а мы, тем временем, проскользнём на тот берег.
Анук грустно кивнул и улыбнулся:
— Ганза способен сожрать сотню дюжин таких смельчаков, как ты.
— Вот ты и станешь его первым обедом! — сжав кулаки, злобно заскрипел зубами Большой Ух.
Хрупкая ручка легла на плечо связного, заставив того мгновенно успокоиться. Всего одно прикосновение, а Гилфрид уже забыл обиду и, опустив плечи, предано посмотрел в глаза ренегата.
— Не стоит препираться. Выход есть всегда. Даже сейчас. Нужно только немного подумать, и ответ придёт сам собой. Правда, Анук?
* * *Люди — кто они такие? Сначала ихтиан испытывал к ним интерес, который перерос в невероятную тягу познания. Но вскоре все изменилось, и Анук понял, что человеки не так просты, как кажутся. Они самые настоящие подводные хищники, сумевшие приспособиться к необычным условиям нового мира. Пытливый ум ихтиана долго пытался противиться этому сравнению, но правда оказалась убедительнее любых сомнений. Человеки покусились на самое святое, что было у ихтианов. На их земли, ископаемые, культуру, на их религию. Даже пресловутая глубина, сила Покровительниц, была не в силах остановить надвигающуюся угрозу. Но как такое могло произойти? Почему Глубина позволила им себя покорить?
Теперь ихтиан знал ответ. Ни за что в жизни люди бы не смогли обойти второго стража. А сейчас их словно вела сама длань судьбы. Дух Винта стал бледной тенью лабиринта, а Озёрный баламут обрел такую медлительность, что ренегату не составило труда догадаться, как можно усыпить его бдительность. И помог ему в этом сам ихтиан, а точнее, его длинный язык. Он сам рассказал им об удивительных свойствах подводных светил.
— Твари боятся мерцания. Блеск элюминов заставит эту тварь залечь на дно, — твёрдо заявил Крошин. — Хоаким, ты возьмёшь оставшуюся лодку и доплывёшь до пирса. Видишь, вон там, справа, виднеется широкий шлюп? — мехиканец кивнул. — Для нас вполне сгодится.
— Я что же, должен грести и одновременно швырять эти грёбанные кристаллы в воду? — нахмурился стрелок.
— Ну зачем же, — Крошин сделал паузу, — для этих целей я дам тебе помощника…
Под пристальным взглядом консула Большой Ух испуганно дёрнулся и что есть силы замотал головой. Нового задания связной мог просто не выдержать. Либо сплоховать и завалить дело.
— Я помогу Хоакиму, — Ольга решительно выступила вперёд, и чтобы избежать лишних разговоров, подхватила вещмешок с элюминами и села в лодку.
Мехиканец откровенно растерялся. Медик казалась ему ненужным балластом, назначение которого не понятно, но скинуть его отчего-то жалко. Хотя мысль избавиться от медика приходила в голову последнее время все чаще и чаще. И причина тому была достаточно весома. Ни для кого не было секретом, что Ольга испытывает к бригадиру нежные чувства. И хотя тот, по непонятной для мехиканца причине, не отвечает ей взаимностью, очевидного не скроешь. Именно по этой причине медик могла стать скорее пособницей пленника, нежели союзницей его надзирателей.
— Не возражаю, — согласился Крошин.
— Что за бредовое решение, — попытался возмутиться мехиканец, но вовремя понял бессмысленность своего поступка. Других кандидатов ему в помощь не было и быть не могло. Большой Ух нервно вздрагивал, поглядывая то на ренегата, то на водную гладь. С таким настроем, он вряд ли дотянет до того берега. Скорее всего, запаникует и наломает дров. Мисс Финчер — тоже нет. Её Крошин не отпустит от себя ни за что на свете. Она его верный телохранитель. Вот и получается, что кроме Ольги помочь стрелку больше некому.
— Какие-то возражения? — уточнил Крошин.
— Никак нет, сэрг ренегат, — сдался мехиканец.
Первый кристалл осторожно опустился в воду, и глубина расцвела ярко-голубыми тонами. Почти бесшумный толчок веслом, и следующий элюмин вспыхнул словно факел, попытался уничтожить непроглядный водный мрак. Ольга старалась не дышать, а вот Хоаким, напротив, пыхтел как паротягач, широко раздувая щеки.
