Леонид Кудрявцев - Звездный порт
Второе — скорее всего. Благо оружия от тех, кто пытается им заступить дорогу остается предостаточно, причем самого разнообразного. Есть из чего выбрать.
Он посмотрел на Тари.
Та сражалась, выполняла свою работу. Антон всего лишь следовал за ней. Большой помощи от него пока не требовалось. А раз так… Он был профи, а истинное проявление профессионализма в случае, если тебе повезло работать в паре с более сильным бойцом, — не путаться у него под ногами, а идти сзади и ждать, когда он даст знак, что вот тут надо доделать работенку и вот здесь еще раз. Шестиног, только что отправленный в нокаут, как раз и был одной из таких недоделок, оставленных Тари за недостатком времени для Волчонка, поскольку с такой мелочью мог управиться и он.
Без вопросов. Он справится, и не один раз, как только в этом появится необходимость. Вон двое мыслящих, вооруженные странными, как будто живыми сетями, на них у Тари, возможно, не хватит времени.
Антон изготовился к стрельбе, но не успел нажать на курок, как его напарница, устремившись к другому противнику, словно бы случайно задела высокую башню, сложенную из еще живых огромных плоских, будто чугунные сковороды и таких же тяжелых панцирных жуков. Сделано это было очень даже вовремя, поскольку большая часть жуков упала прямиком на вооруженных сетью мыслящих и погребла их под собой. Судя по тому, что они даже не пытались выбраться из этой кучи вяло шевелящихся гигантских насекомых, без серьезных травм тут не обошлось.
Удостоверившись в этом, Антон кинулся вслед за Тари, и на этот раз его помощь понадобилась. Пара очередей из дебристера, и мыслящий, похожий на гигантского богомола да к тому же вооруженный чем-то похожим на старинную стреляющую ядрами пушку, выронил свое оружие и, с непостижимой скоростью пятясь задом, кинулся наутек. Вот так-то!
Тари даже не обернулась. И это Антона ничуть не задело. Если она не проверяет его действия, значит, уверена, что он все сделает самым наилучшим образом. Впрочем, о чем это он? Знает, совершенно точно знает, что он не подведет. Она же считает время.
А бой продолжался, и Волчонок, в очередной раз высматривая, с какой стороны ждать опасности, мимоходом додумал мысль, пришедшую ему в голову минуту назад.
Вдвоем, бок о бок, они способны на многое. Может, встреча с Тари и в самом деле большая удача? Вдруг именно с ее помощью ему суждено сделать то, ради чего он отправился в космос? Спасти Землю, очистить ее от отходов, спасти вымирающих на ней мыслящих. Совершенно невыполнимая идея. В одиночку. А что если…
Волчонок уловил едва заметный знак Тари и выпустил несколько очередей в сторону спешившей к ним группы вооруженных как попало мыслящих, явно жителей с самой окраины Свалки. Те сейчас же прыснули в стороны, попрятались в арки и за колонны ближайших зданий, благо это был квартал саков, строивших свои дома с большим количеством архитектурных украшений.
Теперь надо прикрыть Тари со спины и следовать за ней, не забывая время от времени постреливать, для того чтобы оборванцы не осмелели. Заниматься ими всерьез нет ни желания, ни времени.
А Тари… Может, ее и в самом деле удастся уговорить помочь со спасением Земли. Она способна подсказать нечто ценное, оказать настоящую помощь.
Вот только это все потом, после того как они окажутся в летающем городе. А сейчас надо глядеть в оба, сейчас отвлекаться нельзя.
63
Хозяина дворецкий презирал.
Причем это было не то возвышенное презрение потомственного слуги к своему потомственному хозяину, что за многие поколения сосуществования достигло уровня настоящего искусства. Нет, испытываемые им эмоции тянули всего лишь на грубое, безыскусное чувство ненависти к мыслящему, ставшему хозяином не по праву рождения, а лишь благодаря капиталу, сколоченному самым сомнительным образом. Кажется, на торговле обмундированием для вечно воюющих планет.
Дворецкий поморщился.
Что может быть хуже хозяина, от которого все еще пахнет гнилыми портянками и сшитыми из негодного материала знаками различия, а он еще пытается корчить из себя аристократа? Нет уж, бревно останется бревном и в орденах, и в лентах. Так, кажется, поется в одной старинной песенке? Вот именно. Бревном… и в орденах и в лентах.
— Ну ты, вобла сушеная, а не пора ли нам приступить к… гм… гм…
— Что изволите?
— Как эта штука называется? Ну поедание всякой травы за пару часов до того, как можно будет слопать что-то и в самом деле стоящее?
Склонившись в учтивом поклоне, дворецкий подсказал:
— Флордник?
— Именно. Ты помнишь, что я приказал тебе посвящать меня во все детали аристократического быта?
— Помню.
— Не забывай и не пренебрегай своими обязанностями. Иначе за что я тебе плачу деньги?
— В таком случае, может быть, вам следует выслушать некоторые мои замечания? Я хотел бы отнестись к вашему приказу со всем возможным вниманием.
— А что? Можно, Но только после этого самого флордника.
— До него еще полчаса. Я бы посоветовал, если вы и в самом деле намерены войти в образ двухпланетного барона, придерживаться распорядка как можно тщательнее. Точность, как известно, вежливость королей.
«Портяночный» двухпланетный барон тяжело вздохнул. Кажется, ему это все не нравилось. А кто сказал, что благородным быть легко?
— Хорошо, пусть так. Я подожду. И значит, у нас есть полчаса. Ты хотел мне еще что-то вякнуть? Говори, я тебя выслушаю.
Узкие губы дворецкого на мгновение сложились в нечто, слегка напоминающее улыбку.
— Прежде всего хочу обратить ваше внимание на то, что мы находимся на балконе…
— И дальше?
— Но это не просто балкон. Вы расположились на нем, желая поучаствовать в некоем развлечении. Я бы сравнил его с сафари. Находите ли вы это сравнение уместным?
— Ну… э… А что об этом сказано в правилах поведения истинного планетного дворянина?
— Данный случай в нем не описан. Я бы назвал его исключительным и по аналогии сравнил со стандартным сафари. Как я понимаю, вы намерены убить людей?
— Охота есть охота. Дичь должна быть убита.
— О, да. Значит, вы намерены этих несчастных людей убить?
— Наповал. Как только увижу. Моя плюющаяся свинцом машинка отправит их в страну теней навсегда. Продавец оружия это гарантировал, а у меня нет повода ему не верить.
«Портяночный» барон улыбнулся. И в улыбке этой было столько тупого, плебейского самодовольства, что дворецкий почувствовал себя почти удовлетворенным. Нет, никогда выскочке даже на волосок не приблизиться к настоящему благородному господину. Никогда.
— В таком случае договорились. Вы находитесь на сафари.
— Ближе к делу, старая вобла.
У дворецкого появилось желание еще раз поморщиться, но он сдержался. Его подобные оскорбления не задевают. Он выше их.
— Находясь на сафари, — сообщил дворецкий, — надлежит вести себя в достаточной степени раскованно, но при этом не следует забывать, что вас могут увидеть.
— Кто меня может увидеть? Этот балкон так расположен, что мы на нем никому не видны. Ну а те, на кого я собрался поохотиться, они так далеко, что не обратят на нас никакого внимания. И вообще, для того чтобы нас увидеть, они должны обладать просто невероятным зрением. Смекаешь, к чему это я?
— К тому, что эта охота лично для вас совершенно неопасна?
— И к этому тоже.
— Какое тогда в ней удовольствие?
— В том, чтобы подстрелить редкую дичь, такую, какую никто взять не может, — усмехнувшись, объяснил «Портяночный». — Я покинул летающий город и окунулся в местную клоаку только ради этого.
— Ваше желание — закон. — Дворецкий слегка пожал плечами.
— Вот именно, а я желаю, чтобы меня приняли в клуб «Серебряный охотник». Претендующему на членство в нем необходимо подстрелить нечто очень редкое и очень опасное. Между прочим, членство в этом клубе откроет мне двери в высшее общество.
Как бы не так, подумал дворецкий, как бы не так. Впрочем, это не помешало ему сказать:
— Не сомневаюсь, что вам это удастся. Но все-таки хотел бы заметить, что настоящий планетный дворянин соблюдает известные правила даже тогда, когда его никто не видит. Это не просто привычка, это образ жизни.
— Гм… Обязательно?
— Да, обязательно. И еще мне бы хотелось напомнить, что, обзывая своих слуг разными неудобопроизносимыми именами, вы тем самым опускаетесь на их уровень. А это для настоящего…
— Ну-ка не зуди! Кажется, я вижу цель. Не зуди под руку.
Сохраняя приличествующее ситуации достоинство, дворецкий взглянул в направлении, откуда должна была появиться дичь.
Все верно, парочка людей и в самом деле двигалась по улице, на которую им за некоторую плату указал один из аборигенов. Шли люди, надо сказать, вполне уверенно, не было в их движениях никакой нервозности, словно они считали себя не дичью, а охотниками.
